Книга Карнавал - Дейзи Лир
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Доминика отметила, что зеркало выделило Филиппа, в то время как совсем не хотело, чтобы она очутилась здесь.
Но она здесь и единственное, что может, это выиграть.
Филипп был одет в скромный темно-синий костюм, украшенный серебряными вставками. Доминика видела его лишь мельком. Большинство ее внимания было приковано к зеркалу: зеркалу жребия, которое светилось черно-золотым светом и молчало.
— Слушайте загадку, — произнесло оно, наконец, и проговорило:
Великим стать хотели мы, мечтая.
И вот искусство мы творим, играя.
Добившись славы, мы не замечаем,
Что об искусстве забываем.
— Пойте! — воскликнуло зеркало и осветило двух участников золотистым лучом.
«Что? Что нужно с этим сделать?» — с испугом подумала Доминика и увидела Альмиру, стоящую за кулисами и неотрывно смотрящую на нее.
«Я что-нибудь придумаю. Повторяй за мной слова», — раздалось у девочки в голове, и Альмира подмигнула.
А тем временем Филипп запел. Голос у него был приятный и бархатистый, к тому же сзади аккомпанировал рояль.
Как красный бархат отливанья сцены.
Рукоплескание, восторг и восхищенье.
Сиянье славы как венец мой красоты.
Он словно солнце до прихода темноты.
«Как ему удалось сочинить вот так, экспромтом?" — удивлялась Доминика, в то время как Альмира что — то шептала, подбирая слова.
Знал ли Филипп тему песни заранее?
Великим стать хотели мы, мечтая.
И вот искусство мы творим, играя.
Добившись славы, мы не замечаем.
Что об искусстве забываем.
«Зачем он снова повторяет загадку?» — подумала Доминика и поняла, что это припев песни.
Значит, девочке нужно продолжить?
Но как? Альмира же ничего еще не придумала!
«Ты главный герой. Попробуй спеть, я не знаю», — обеспокоенно произнес голос феи в хрустальном наушнике.
А тем временем Филипп, увидев, что Доминика замедлила, продолжил:
А ведь искусство — словно свет красы во тьме.
Кому не знать его, как мне?
Ведь смысл шоу — призванье и успех,
И чтоб творенье не обидел смех.
Великим стать хотели мы, мечтая.
И вот искусство мы творим, играя.
Добившись славы, мы не замечаем,
Что об искусстве забываем.
«Я знаю, — ответила Альмира. — Я придумала, повторяй».
Волнуясь, девочка запела:
А ведь искусство быть великим обещает.
Искусство лишь великий сможет полюбить.
Великим стать любой мечтает.
Не всякий сможет смысла не забыть.
Великим стать хотели мы, мечтая.
И вот искусство мы творим, играя.
Добившись славы, мы не замечаем,
Что об искусстве забываем.
«А дальше?» — еле слышно прошептала Доминика Альмире.
«А дальше не знаю», — ответила она, и Филипп взял песню в свои руки.
И крики «Браво!», «Бис» — искусство.
И роз букет — великое то чувство.
И хвалы фразы как злата букет.
Другого смысла быть великим больше нет.
Великим стать хотели мы, мечтая.
И вот искусство мы творим, играя.
Добившись славы, мы не замечаем,
Что об искусстве забываем.
Доминика видела, как напряглась Альмира, пытаясь спешно что-то придумать, но у нее ничего не выходило. А Филипп пел куплет за куплетом.
И быть великим, шоу прославлять.
И из низов подняться, о славе мечтать.
Все это — яркое то чувство.
Мечтать о славе — вот оно искусство.
Великим стать хотели мы, мечтая.
И вот искусство мы творим, играя.
Добившись славы, мы не замечаем,
Что об искусстве забываем.
Искусство славы то велико.
Искусство славы не забыто.
И их величье золотом покрыто.
Велико более, чем слава королей.
Великим стать хотели мы, мечтая.
И вот искусство мы творим, играя.
Добившись славы, мы не замечаем,
Что об искусстве забываем.
Он приготовился было запеть следующий куплет, как Альмира прошептала «Придумала» и взяла слово.
Искусства пусть творения велики.
Сиянье славы пусть затмит его.
Но столь велики мы, как и столики.
И свет от ста венцов осилит свет дыханья одного.
— Верно! — крикнул кто-то в зале.
«Молодец, давай припев», — подсказала фея, и девочка, пытаясь не запутаться, повторила его снова.
Великим стать хотели мы, мечтая.
И вот искусство мы творим, играя.
Добившись славы, мы не замечаем,
Что об искусстве забываем.
«Сейчас будет самое лучшее», — пообещала Альмира и договорила остальное.
Искусство смысл иметь должно, как ясный ветер.
Искусство — то, что держит мыслителей на свете.
Искусство прославляет то, что вечно…
Эта строка должна была иметь важный смысл, но…
Но Филипп совершенно бесцеремонно перебил девочку и, указав на нее пальцем, пропел:
Но смысл есть, а славы ждет она!
Скорей, скорей, зачем искусству возвращаться?
Не лучше ль просто ли со славой попрощаться?
Искусство обещает быть великим!
Но столь велики мы, как и столики!
Не правда ли, принцесса самозванка?
Ведь чистокровная давно мертва, смутьянка!
Легко личину принимать, авантюристка?
Поспорь с певцом, ты та еще артистка!
Доминика не понимала, почему певец вдруг ее прервал и начал обвинять.
И зеркало, похоже, этому совсем не препятствовало.
А наоборот, оно это одобрило и заговорило:
— На этой сцене поющих было двое. Но правда в том, что победитель был один. Законный, честный, он не врал — Филипп. И точно верно победил.
Зеркало осветило певца, и тут же на его груди появился круглый желтый орден с алой печатью, переливающийся, словно бриллиант.
— Испытание номер один. Золотой смысл искусства заключается в славе. И верно. А принцесса — самозванка, и зеркало это подтверждает. Схватить ее, охрана!
Доминика пыталась убежать от жуткого вида солдат в алых мундирах, но они все равно схватили ее.
Альмира, скрываясь в тени, сделала всего один взмах руками, и на девочке оказалось светло-голубое платье.
Зал ахнул. Несомненно, девочка — принцесса, ведь всем было известно, что только чистокровка могла носить голубой!
Но прежде чем кто-то успел что-либо осмыслить, занавес сцены закрылся. Доминика погрузилась во тьму, как и все, кто стоял на сцене рядом с ней.
Девочка успела лишь заметить, как полный злобы человек, которого она видела до этого, схватил зеркало и выхватил кинжал, направив на нее.
Солдаты обступили ее, и Доминике некуда было бежать.
— Ты умрешь, самозванка! — воскликнул человек и кинулся на нее.
Но, прежде чем закрывать глаза, девочка заметила тень, спрятанную в белой вуали.
«Альмира», — промелькнуло у нее в голове.
По поверхности сцены пошел дым, и больше девочка ничего не помнила…
Об искусстве
Деметрий Эмрис, 12год эры. Алой розы.
Задал вопрос я: Что же есть искусство?
Зачем же нужно оно нам?
Что это — случайность или чувство?
С певцом согласен я, внемля его словам.
Готов я верно повторить тот смысл его слов.
Что пел на сцене яркой он.
И смысл тот он
