Книга Улей. Уйти нельзя выжить - Алекс Джиллиан

на каждое прикосновение ладоней кожа отвечает ей чувствительной дрожью, внизу живота разливается предательское тепло, каждая клетка тела пульсирует необузданным желанием.

Да, это сумасшествие, но сама ситуация, в которой она оказалась по чьей-то извращенной воле, ни имеет никакого отношения к нормальности. Возможно, сегодня последний день, когда ее разум и тело еще принадлежат ей, хотя по факту своего у нее ничего не осталось. Даже мысли… словно чужие, навязанные извне, запретные, волнующие, порочные, и Кая безвольно позволяет им плыть дальше, представляя властные мужские руки на тонкой талии, горячее дыхание на виске. Ощущение чужеродного присутствия настолько мощное, подавляющее и опьяняющее, что ей страшно открыть глаза. Что если это не видение? Если за ее спиной действительно кто-то стоит? Смотрит прожигающим взглядом, в котором скрывается безумие и интеллект хищника, тяжело дышит ей в затылок и требовательно трогает пылающее тело. Сможет ли она оттолкнуть его или поддастся соблазну?

В разгулявшееся не на шутку воображение внезапно врывается раздражающий звук катящихся по полу колесиков тележки. Очнувшись, Кая одергивает руки, резко оборачивается, растерянно глядя на одну из уже знакомых терминаторш, толкающую перед собой тележку с ужином. Обед доставляла другая, та, что поменьше габаритами.

— Добрый вечер, — нерешительно здоровается Кая, выходя из гардеробной и направляясь к … Как же ее правильно назвать-то? Горничной язык не повернется. Вспомнив, как легко и без труда брутальная леди скрутила ее в первый день, Кая невольно вздрагивает. Женщина, так ни разу на нее и не взглянув, подвозит тележку к дивану в гостиной и отходит в сторону. Застыв, как каменное изваяние, она складывает мощные руки на груди и устремляет взгляд в пол.

— Ты бы присела, — предлагает Кая, указывая на кресло, но терминаторша даже бровью не ведет.

Так и будет стоять, с места не сдвинется, пока она не съест хотя бы половину. Интересно, что будет, если отказаться? Силком запихает? Подружку позовёт на помощь? Одна будет держать, вторая кормить с ложечки? Заманчивая перспектива, ничего не скажешь.

— Как хочешь, мое дело предложить, — сдается Кая, плюхнувшись на диван, и едва не потеряв свое платье.

Взяв пульт, девушка включает единственный доступный канал, и тот, зараза, музыкальный. Ни новостей, ни рекламы, только сменяющие друг друга клипы. Тоска смертная. Аппетита нет, но есть надо. Потеряв интерес к происходящему на экране, Кая вяло ковыряет вилкой в тарелке с чем-то дико полезным и до омерзения безвкусным. Даже кофе, сволочи, зажали. Стакан минералки, отрава с кусочками пресной рыбы и овощной салат без масла и соли — вот и весь ужин. Жалобу что ли накатать?

Покосившись на массивную мадам, Кая резко отказывается от своей затеи, продолжая с любопытством посматривать в ее сторону. Немногословная терминаторша, как и весь персонал Улья, одета в белый плотный комбинезон с высоким воротником и неизменным логотипом в виде гексагона на груди. Короткая стрижка, замытый шрам от виска до подбородка, грубые мужеподобные черты лица, широченные плечи и крупные кисти в белых перчатках. Завтрак и обед привозила ее уменьшенная копия, такая же несговорчивая. Кстати, у второй Кая тоже заметила уродливый шрам на лице, уходящий от подбородка под воротник. Возможно, не она одна пыталась кидаться в обслугу посудой и кому-то даже удалось достичь цели. Глупо, конечно, таких громил попробуй обойди в честном бою.

Снова покосившись на неподвижную гладиаторшу, Кая незаметно прячет вилку между колен, и громыхая тарелками, составляет их друг на друга. Забрав бутылку с минералкой, она отодвигает тележку в сторону, подав сигнал, что с ужином покончено.

— Спасибо, было невкусно, — небрежно замечает Кая. — Можешь так и передать шеф-повару. Готовить он не умеет.

Смерив пленницу тяжелым взглядом, ничего не подозревающая «Зена» забирает свою тележку и исчезает в длинном коридоре. Облегченно выдохнув, Кая ловко перепрятывает вилку под декоративную подушку и сонно потянувшись делает вид, что решила вздремнуть после ужина. Вытянувшись на диване, она какое-то время увлеченно разыгрывает спящую красавицу, а сама осторожно и неторопливо вытаскивает острыми ноготками нитки из бокового шва подушки и запихивает в отверстие добытое оружие. В следующий раз надо попробовать умыкнуть десертный нож. Толку от него, правда, немного, но это лучше, чем ничего.

Крайне довольная собой, Кая резко вскакивает дивана, собираясь пойти подышать морским воздухом и послушать шум волн, но на полпути ее останавливает резкий пронзительный звук, похожий, на тревожную сирену.

«Всем немедленно покинуть открытые зоны Улья и вернуться в свои соты. Через десять секунд все выходы будут блокированы. Повторяю, всем срочно вернуться в свои соты», — настойчиво скандирует механический голос.

— Что за черт? — пробормотав, Кая подбегает к выходу на террасу и раскрывшиеся было двери схлопываются прямо у нее перед носом, следом раздается характерный щелчок, освещение снаружи резко гаснет.

Прижав ладони к прозрачной стене, она пытается рассмотреть хоть что-нибудь, кроме плотной тьмы, но стекло словно выкрасили с обратной стороны толстым слоем черной краски. Приглушенные завывания ветра и грохот разбивающихся о берег волн не оставляют ни малейших сомнений — остров накрыл шторм. Не успев по-настоящему испугаться, Кая подпрыгивает от неожиданности, когда небо внезапно озаряется десятком молний. Окна и стены дрожат от мощные раскатов грома, свет внутри соты начинает подозрительно часто мерцать, а потом гаснет полностью. Кая едва дышит от накатившего страха, по спине стекает холодный пот, губы трясутся. Вспышки электрических разрядов освещают медленно поднимающуюся прямо из воды стену, и разинув рот, Кая ошарашенно наблюдает, как огромная махина огораживает от бушующей стихии весь видимый периметр. Конструкция выглядит крепкой и надежной, способной выдержать самые сильные удары стихии.

— Ничего себе… — выдыхает изумленная девушка. В соте снова загорается свет, и страх понемногу отпускает. Кая взволновано проводит рукой по волосам, и пятиться назад, не отрывая взгляда от танцующих в грозовом небе молний, и чем дальше она удаляется, тем глуше звучат штормовые звуки и громче стучит собственное сердце. Она никогда не была особо суеверной… до этого момента. Тьма, бьющаяся в окна грозовым ливнем — не просто каприз стихии, а чудовищное предзнаменование грядущей катастрофы. Эта мысль врезается в мысли девушки, как ядовитая стрела, запуская в кровь разъедающую отраву. Завтра ее ждет нечто ужасное и неотвратимое. Многим людям в безвыходных ситуациях помогает молитва, но Кая не из этого числа, а, значит, придется рассчитывать исключительно на свои силы.

Глава 11

К утру шторм закончился. Стена исчезла, небо снова поражало своей бескрайней синевой, океан был тих и безмятежен, в воздухе разливался теплый цветочный аромат, соленый бриз игриво шелестел листьями в небольшом саду