Книга Девушки из Блумсбери - Натали Дженнер

не меньший объем ее памяти был отведен американскому кино, но необходимость уйти из школы в четырнадцать оставила в ее образовании заметные прорехи. Как бы ни старалась ее наставница Аделина Грей, Эви немало оставалось узнать о географии, астрономии и анатомии в частности.

– Он правда такой древний? – в изумлении спросила она.

– Мастер-мореход Скотт сказал бы точнее. Отмеченная здесь цена определенно щедрая. – Эш закрыл пыльный том и огляделся по сторонам. – Мистер Аллен, возможно, немного недооценил некоторые вещи ввиду своей занятости.

Эви знала, что верхний этаж был в чудовищном беспорядке, но она уже начала гордиться всем, что здесь хранилось, и ценила аккуратно подобранные слова Эша.

– Сколько вам было лет, когда вы выучились английскому? – вдруг спросила она на ровном месте.

Эш убрал атлас обратно в стеклянную витрину и закрыл дверцу.

– Английский – один из наших языков.

– Ох, я не знала.

– Ничего страшного. Зачем кому-то здесь знать это?

Эви не знала, как ответить на резкость в его голосе, поэтому они просто стояли там, не отрывая друг от друга глаз, пока что-то во взгляде Эша не смягчилось от ее неловкости.

– Простите. Я не должен был говорить этого.

– Нет, это вы меня простите. Уверена, я многое должна знать. Географию, к примеру.

– Дело не в вас. – Он обвел комнату рукой. – Во всех. И во мне в результате. – Он вздохнул. – Кроме того, я сомневаюсь, что девушка, которая выпустилась из Кембриджа, плохо образованна.

– Мне пришлось рано уйти из школы.

– Как рано?

– В четырнадцать. Нужно было многое нагнать, чтобы сдать вступительные экзамены в Кембридж. Я много знаю о писательницах восемнадцатого и девятнадцатого веков, но всякое другое прошло мимо.

Эш прислонился к столу мистера Аллена, сложил руки на груди и задумчиво оглядел ее.

– В четырнадцать. Нагонять было явно непросто. И все ради этого? – Он кивнул на окружающий их беспорядок.

Лицо Эви потемнело от воспоминаний о профессорах Кристенсоне и Кинроссе, о том, как вместо нее наняли Стюарта Уэсли.

– Нет, это было… незапланированно.

Он знающе улыбнулся ей.

– Но у вас есть он, не так ли? План?

– Что заставило вас так решить? – Эви почувствовала зарождающуюся панику от мысли, что ее занятия в магазине не остались без внимания.

– Исследование ботаников девятнадцатого века в свой выходной.

Эви с облегчением улыбнулась.

– А, это. Это просто… заканчиваю то, что начала в Кембридже. Мой настоящий интерес лежит в том, чтобы заново открывать писателей, писательниц, которые не получили должного внимания.

– Не получили внимания?

– Были забыты. Проигнорированы. Списаны со счетов.

– Благородная миссия. И как вы планируете выполнить ее?

– Ох, я забыла про чай!

Эш с весельем наблюдал, как Эви плюхнулась обратно на табурет и сделала несколько глотков уже остывшего напитка, прежде чем ответить.

– Я планирую их издать.

Эш уставился на нее.

– Этого от вас услышать я не ожидал.

– В литературных исследованиях можно натолкнуться на множество потерянных и забытых книг. Никто уже даже не помнит их названий. Я читаю быстро – всегда быстро читала, и, если найду экземпляр, хотя бы один, где угодно, могу оценить его и перепечатать самые важные.

– Перепечатать?

– Ага. Набрать в типографии и напечатать, совсем как Вирджиния Вулф с мужем.

– Вирджиния Вулф издавала книги?

– Ага, – повторила Эви с возрастающим восторгом. – С ручным прессом, в собственной гостиной! Так что это должно быть реально. Я уже все разузнала.

Эш восхищенно покачал головой.

– Не сомневаюсь, что узнали. Значит, все мы здесь лишь ждем своего часа.

– Это неплохое место.

– Нет, – он открыто улыбнулся ей, – определенно неплохое. Что ж, лучше не буду отвлекать вас – Аллен оставил буквально гору работы.

Когда Эш отправился обратно вниз, Эви пожалела, что не смогла рассказать ему больше. У нее было предчувствие, что Эш Рамасвами понял бы ее тягу, хотя ее понимали не все. Большинство проводило свои немногие часы отдыха в поисках развлечений и отвлечений, но Эви поставила себе такую большую цель, что не смела и секунды растратить попусту в ее достижении. Немногие были готовы копаться в материалах, как она, – ей просто нужно было держаться впереди всех, и незаметно, пока желаемое не окажется в безопасности.

Оглядев стопки книг на полу и в расставленных у стен ящиках, Эви подумала об атласе и задалась вопросом, сколько многовековых сокровищ можно найти здесь, под толщей годов безразличия мистера Аллена. К несчастью, она начинала опасаться, что единственная книга, которую она втайне разыскивала на третьем этаже – истинный мотиватор ее прихода в «Книги Блумсбери», – была потеряна, и не в первый раз.

Глава пятнадцатая

Правило № 21

Персонал не должен изучать другие отделы без разрешения

Всего через несколько лет после анонимной публикации в 1827 году «Мумия! История из двадцать второго века» Джейн Уэллс Уэбб исчезла с лица земли.

Благодаря своей исследовательской работе Эви знала, что такое часто происходило с анонимными и написанными женщинами текстами. Эссе «В защиту прав женщин» Мэри Уолстонкрафт, теперь считавшееся величайшей в человеческой истории работой раннего феминизма, точно так же пропало из печати и культурной памяти, пока не было переиздано многими десятилетиями позже.

Это отсутствие публичных записей было одной из причин того, что Эви пропустила важность «Мумии!» во время ночной работы в библиотеке Чотонского поместья, где книга и была спрятана на самом виду более сотни лет. На нее не было никаких ссылок в списках публикаций, к которым Эви обращалась в различных библиотеках за два года создания каталога. В то время Эви полагала, что «Мумия!» – всего лишь малоприметная, второсортная попытка сорвать куш на готическом романе, как было со многими другими работами этого периода. Готовясь к распродаже библиотеки на аукционе «Сотбис», Ярдли Синклер и его коллеги также оценили и отбросили книгу как один из многочисленных ответов на революционный «Франкенштейн».

Вместе с остальным человечеством Эви напрочь забыла об этой книге, пока тремя годами позднее не погрузилась в исследования для профессора Кинросса и его объемные примечания к величайшему шедевру Теккерея, «Ярмарке тщеславия». Эви натолкнулась на письмо Теккерея в архивах библиотеки Тринити-колледжа в Кембридже, где в свое время учился этот знаменитый писатель и поэт. В письме он описывал ужин в доме своих добрых друзей, ботаника Джона Клодиуса Лаудона и его жены Джейн Уэллс Уэбб. Теккерей упоминал, что работа миссис Лаудон вместе с мужем, а также недавние труды «Садоводство для дам» и «Ботаника для дам» вынудили ее забросить собственные литературные экзерсисы. Затем Теккерей похвалил один из ее ранних романов, написанный в возрасте всего лишь семнадцати лет, как крайне захватывающее описание жизни в будущем веке,