Книга Ленинград в борьбе за выживание в блокаде. Книга третья. Январь 1943 – январь 1944 - Геннадий Леонтьевич Соболев

радио. Мы ожили. Какая это благодать – радио и свет. Так или иначе, но и питание в столовой несколько улучшилось»[330]. Правда, когда на следующий день, 5 февраля, в одном из цехов обсуждался вопрос о предстоящем выполнении ремонта кораблей и сохранении рабочих кадров, то выяснилось, что из 270 рабочих этого цеха только 70 приходят на завод «для отметки и в столовую. Остальные лежат». Еще 47 рабочих умерли в декабре 1941 г. и январе 1942 г.[331] Непосредственным толчком к возрождению жизни на крупных оборонных предприятиях явилось выполнение фронтовых заказов на ремонт военной техники, прибывшей в начале февраля буквально с поля боя. Специальным постановлением Военного Совета Ленинградского фронта от 6 февраля 1942 г. Металлический завод обязывался отремонтировать и сдать Автобронетанковому управлению фронта все 13 прибывших танков KB: 7 – к 12 февраля, остальные – к 20 февраля. Для выполнения этого срочного задания заводу выделялось 250 т угля для заводской блок-электростанции, 5 т бензина, 3,5 т авиабензина и дефицитные масла и смазки. Для усиления питания рабочих, занятых на ремонте танков, предусматривалось отпускать ежесуточно 250 фронтовых пайков передовой линии на период работ по ремонту танков[332].

В тот день, когда Металлический завод получил срочное задание на ремонт танков, на работу в 19-й цех, куда уже поступили на платформах танки, вышли всего 130 человек, из которых лишь 25 были условно здоровы и пригодны для выполнения фронтового заказа. Еще совсем недавно в этом цеху работали почти 1500 человек, и теперь администрация завода разослала всем рабочим повестки с просьбой выйти на работу. «Товарищи! – обращалась к рабочим администрация. – Явитесь на работу по получении повестки. Поступил срочный фронтовой заказ. Вы будете снабжаться дополнительным питанием. Немедленно явитесь»[333]. Первым явился 16-летний Е. И. Силаев, который был тяжело болен. Пришли также и другие рабочие, имевшие на руках больничные листы. Вернулся в цех и мастер Кировского завода Ф. В. Задворный, который вместе с женой и сыном трудился на на Металлическом заводе с осени 1941 г. К каждому рабочему были прикреплены члены экипажа ремонтируемого танка. Узлы машины собирали в утепленных помещениях, остальные операции по ремонту танков по существу проводились под открытым небом, на морозе, так как цех, в котором велись ремонтные работы, представлял собой огромную шлакобетонную коробку, протопить которую в тех условиях было невозможно. Между ремонтируемыми танками были установлены небольшие жаровни, у которых обогревались рабочие. Ремонтируя боевые машины, больные рабочие привязывали себя к стволу орудия, чтобы не свалиться, и в назначенный срок возвращенные в строй танки начали выходить из ворот Металлического завода[334].

Ремонтом боевой техники были заняты и другие оборонные предприятия. Кировскому заводу было поручено восстановить в сжатые сроки партию поврежденных артиллерийских орудий. К выполнению этого фронтового задания были привлечены все наличные силы коллектива. 20 февраля 1942 г. на работу вышло 2416 человек из 10 424 по списку. Многие из них были больны, но заняли свои рабочие места. Фрезеровщика Е. Ф. Савича во время выполнения ответственного производственного задания поддерживали его товарищи по работе. Комсомольцы Кировского завода по нескольку суток не уходили из своего цеха и выпустили сверх плана 9 полковых пушек[335].

Ленинградские рабочие вместе с моряками Балтики возобновили в феврале 1942 г. ремонт боевых судов. Заводы выделили опытных инженеров, мастеров и рабочих, которые героически трудились совместно с экипажами кораблей. Для ускоренного ремонта подводной части тральщиков доковые работы были заменены работой в кессонах. Постройка кессонов, их заводка под днища кораблей, все корпусные и электросварочные работы проводились в условиях 30-градусных морозов. Все тральщики были возвращены в строй. Большую техническую помощь флоту оказывали рабочие «Электросилы», которым были поручены ремонт и изготовление 500 различных машин и приборов. Когда коллектив Адмиралтейского завода получил задание на ремонт торпедных катеров, на заводе почти не было нужных людей. Герой Социалистического Труда слесарь П. Арцибасов впоследствии вспоминал: «Стали мы собирать по городу специалистов. Судосборщика-корпусника Алексея Рыжкова привезли на салазках с Охты, подкормили малость. Он, то опираясь на палку, то сидя, показывал новым рабочим и матросам, что и как делать по выпрямлению корпуса и заделке пробоин. Некоторые рабочие окончательно выбивались из сил, шептали: „Простите, товарищи, не могу больше работать…“»[336] Такие же слабые и больные рабочие трудились на ремонтных базах Военно-Воздушных Сил. С целью скорейшего возвращения в строй боевых самолетов Военный Совет Ленинградского фронта принял 21 февраля 1942 г. специальное постановление о выделении стационарам 130 дневных пайков «для больных, слабосильных рабочих», занятых на ремонте самолетов[337].

Такое, адресное продовольственное обеспечение рабочих, занимавшихся ремонтом боевой техники Ленинградского фронта, помогло вернуть на производство сотни квалифицированных рабочих, но в силу ограниченных ресурсов не могло существенным образом повлиять на сокращение смертности в рабочих коллективах в феврале 1942 г. В конце февраля 1942 г. в Смольном состоялось вручение правительственных наград передовым работникам ленинградской промышленности. Из 739 человек, награжденных Указами Президиума Верховного Совета СССР от 12 и 18 января 1942 г., 52 человека не дожили до получения своей награды, 68 человек пропали без вести, 66 человек не смогли прийти на награждение из-за болезни[338].

Возобновление оборонных заказов позволило ленинградскому руководству поставить вопрос перед правительством о ликвидации задолженности по заработной плате рабочих и служащих предприятий союзной и республиканской промышленности Ленинграда, общая сумма которой на 1 февраля 1942 г. достигла 117 млн руб.[339] 15 февраля 1942 г. председатель Ленгорисполкома П. С. Попков обратился к заместителю председателя Совнаркома СССР Н. А. Вознесенскому с письмом о выделении банковских ссуд предприятиям Ленинграда на выдачу заработной платы за декабрь 1941 г. и январь 1942 г., обязав Наркоматы срочно перевести средства для погашения выданных банком ссуд. Как видно из приложенного к этому письму списка 33 предприятий и организаций оборонной промышленности, общая сумма задолженности перед ними по заработной плате за декабрь 1941 г. и январь 1942 г. составляла 67 млн 733 тыс. руб.[340]

Одной из важнейших задач руководства обороной Ленинграда в феврале 1942 г. стали организация и проведение массовой эвакуации населения. Хотя постановление об эвакуации из блокированного города 500 тыс. ленинградцев Государственный Комитет Обороны принял еще 22 января 1942 г., в силу целого ряда причин и прежде всего неподготовленности городских властей к реализации этого постановления в январе 1942 г. удалось эвакуировать немногим более 11 тыс. человек. 19 февраля 1942 г. Военный Совет постановил: начиная с 21 февраля 1942 г. эвакуировать ежедневно из Ленинграда пассажирскими поездами с Финляндского вокзала не менее 5 тыс. человек и автомашинами до 1200 человек. Ответственность за перевозку населения на автомашинах со станций Борисова Грива и Ваганово через Ладожское озеро возлагалась на начальника ледовой дороги генерал-майора A. M. Шилова[341].

Решившимся покинуть осажденный город и попавшим