Книга У восточного порога России. Эскизы корейской политики начала XXI века - Георгий Давидович Толорая

Политическая изоляция КНДР: причины и последствия[76]

США заинтересованы в сохранении контролируемой напряженности в чувствительном районе вблизи границ Китая, используя это как фактор сдерживания Пекина и сохранения здесь своего военного присутствия. Китай, кстати, тоже вряд ли особо обрадовался бы резкому потеплению отношений между КНДР и США и возрастанию американского влияния в приграничной с ним стране. Никто особенно в объединении Кореи не заинтересован, хотя в перспективе истинная цель Южной Кореи – это поглощение КНДР, и это стремление поддерживают США.

С окончанием американо-южнокорейских маневров 2013 г. военная истерия стихла, а Ким Чен-ын позднее неофициально признал, что погорячился. Из Пхеньяна последовали предложения о заключении мирного соглашения с Югом, встрече на высоком уровне с США и т. д.[77] При этом всему миру стало ясно, что угрозы КНДР вряд ли реализуемы, так как это было бы для Пхеньяна равносильно самоубийству. Все же северокорейцам пришлось пойти на южнокорейские условия возобновления работы индустриального комплекса в Кэсоне, согласиться на контакты без ожидаемых уступок со стороны противников. Поэтому северокорейские мирные инициативы, естественно, были восприняты скептически, а РК и США посчитали, что это признак слабости и что политика изоляции и давления все же рано или поздно принесет плоды.

Новогодние (2014 г.) инициативы КНДР улучшения отношений с Южной Кореей также были фактически отвергнуты.

Северокорейские представители утверждали, что важнейшей предпосылкой их перехода “от войны к миру” стало ослабление прямых угроз безопасности Северной Кореи в условиях завершения военных учений и приготовлений на юге полуострова.

Вместе с тем очередные ежегодные американо-южнокорейские военные маневры Key Resolve и Foal Eagle с конца февраля по апрель 2014 г., как обычно, стали очередным испытанием для мира и стабильности в Корее. Комитет по мирному объединению родины (орган, курирующий межкорейские отношения) и Комитет государственной обороны КНДР в середине января 2014 г. выступили с заявлениями, призывающими Вашингтон и Сеул отказаться от этих военных учений, предупреждая, что их проведение будет равнозначно объявлению “полномасштабной ядерной войны” и “фатально разрушит межкорейские отношения”[78], и утверждая, что они будут более крупномасштабными и опасными, чем прошлогодние, так как в их рамках предусмотрена отработка сценариев “штурма и захвата Пхеньяна”. Об особенностях предстоящих военных игр СМИ сообщали, что “подразделения морской пехоты США и Южной Кореи проведут в марте крупнейшие после 1989 г. совместные учения, в ходе которых будет отрабатываться в том числе и сценарий по высадке десанта на побережье КНДР с последующим броском на Пхеньян”. Вместе с тем в связи с определенным потеплением в межкорейских отношениях (имеется в виду, в частности, встреча разделенных семей в феврале 2013 г.) американо-южнокорейские маневры были несколько сокращены по масштабу, а северокорейцы ограничились дежурной критикой. Однако повторение кризиса возможно в любой момент.

К началу 2014 г. молодой северокорейский лидер, которого поначалу чуть ли не считали корейским Горбачевым, порядком подпортил себе репутацию на Западе внутренними притеснениями, репрессиями и внешними авантюрами. Одновременно он серьезно повздорил с единственным союзником – Китаем, – которому не очень пришлись по душе ни ракетно-ядерные провокации и бряцание оружием, ни избиение сторонников более тесного сотрудничества с Китаем в рамках “дела Чан Сон-тхэка”. Таким образом, стимулы для Китая ратовать за своего клиента в контактах с США, РК, Японией ослабли, противники же КНДР, напротив, воспряли духом и видели все меньше необходимости в уступках Пхеньяну.

Северокорейская ракетно-ядерная проблема: история, современность, опции[79]

Дилеммы ракетно-ядерного измерения корейского конфликта

Ядерные разработки КНДР, увенчавшиеся созданием работоспособных ядерных зарядов, и ее ракетная программа, продемонстрировавшая очевидные успехи (при всех сопровождающих испытания неизбежных неудачах), в последнее время вызывают растущую озабоченность соседних стран и мирового сообщества. Эти программы считаются одним из наиболее серьезных вызовов режимам нераспространения и региональной безопасности[80]. Неустанные усилия Ким Чен-ына по созданию ракетно-ядерного потенциала могут спровоцировать гонку вооружений, включая даже ядерные, рост противоречий между крупными игроками.

На прошедшем в мае 2016 г. VII съезде Трудовой партии Кореи официально была закреплена линия на одновременное наращивание ядерного потенциала и экономическое строительство как стратегический курс партии[81].

Вместе с тем мнение, что именно эта программа послужила первопричиной негативных тенденций в регионе, представляется, на наш взгляд, односторонним. Она – лишь одно из следствий возникшего по окончании Второй мировой войны раскола Кореи, конфликта Севера и Юга и противостояния великих держав. Истоки проблемы невозможно понять (и тем более ее решить) без комплексного подхода, сориентированного на выяснение причин нестабильности и создание надежной конструкции безопасности в регионе.

Каковы же оценки истоков и рецепты решения ракетно-ядерной проблемы у различных игроков, включая Россию?

Анализ генезиса проблемы ОМУ КНДР, причин ядерного выбора маленькой и экономически отсталой страны, для которой это бремя почти что непосильно, не является мэйнстримом научного дискурса. Объяснения сводятся к непредсказуемости и врожденной агрессивности репрессивного режима. Гипотеза о том, что ядерный сдерживатель создан для самозащиты, хотя и признается, но вызывает (во всяком случае, на Западе и в Южной Корее) явное неудовольствие, так как усилия столь отталкивающего режима по самосохранению по определению не могут быть признаны легитимными в современной системе мировых координат. Распространены и подозрения о том, что цели ракетно-ядерной программы и ракетно-ядерная доктрина КНДР направлены против соседей в контексте возможной агрессии, прежде всего в интересах реализации стратегии основателя страны Ким Ир-сена по объединению Кореи, первая попытка в рамках которой привела к корейской войне и закончилась провалом. Новый импульс такого рода рассуждениям дали заявления Ким Чен-ына на VII съезде партии о том, что “надо открыть дорогу к объединению”[82], на деле носящие дежурный характер, главным образом для внутреннего употребления. Руководство страны вряд ли намерено предпринимать для этого силовые акции, прекрасно понимая, чем это для него кончится.

Кроме того, на Западе ничего не говорится о дальнейшем сценарии в случае согласия КНДР на отказ от ядерной программы. Предполагает ли денуклеаризация возвращение КНДР “в семью цивилизованных народов” или необходимо будет сначала решать иные проблемы, в том числе проблемы ликвидации других видов ОМУ (химического, биологического) и дальнейшей демилитаризации, установления демократических порядков, включая правочеловеческие аспекты? Имеющиеся сведения позволяют категорически утверждать, что США продолжат давление на КНДР в целях решения этих проблем и изменения внутреннего устройства, что равнозначно демонтажу системы.

На Западе, да и в некоторых российских общественно-политических кругах, общепринятым является тезис о том, что

КНДР должна безо всяких условий добровольно отказаться от ракетных и ядерных программ, ликвидировать уже имеющийся потенциал ядерных зарядов и как минимум – ракет дальнего радиуса действия. Взамен ей будут обещаны снятие санкций,