Книга Белый Волк - Александр Прозоров

— Чего? — не понял Варнак.

— Того, — улыбнулся Белокотов, продвинувшись к светофору на несколько шагов. — По первому поцелую жизнь реактора отсчитывается. Двадцать восьмого февраля к реактору подвезли первые сборки. В два часа три минуты великий Кир Александрович Коноплев в белых перчатках поднял одну из них, торжественно поцеловал, передал техникам, ее подвесили к штанге, и она медленно поехала вниз, в бирюзово-светящуюся воду. С этого мгновения реактор и дал свою первую мощность. Аж целых три ватта. Как раз потянет, чтобы запитать подсветку у меня на приборном щитке. Это при том, что полной мощности у реактора целых сто мегаватт! Хватит, чтобы осветить ночью весь этот город. Правда, основная задача реактора — это выработка не света, а медленных тепловых нейтронов. Они используются как подсветка у обычного микроскопа. Так что, по сути, мы построили этакую большую лупу для разглядывания атомов. Знал бы Левенгук…

Машина тем временем медленно проползла по Литейному проспекту, по Загородному, повернула на Звенигородскую улицу. Варнак слушал, отвечал, смотрел в окна — но никак не мог избавиться от ощущения, что сейчас, в эти самые минуты, лежит за полудохлым кустом барбариса, пахнущим нестиранными носками, и дожидается из школы повелительницу пломбиров. Галлюцинация была столь ясна и отчетлива — что он даже попытался встать. И волк — поднялся!

Еремей тряхнул головой, избавляясь от наваждения, и побежал навстречу знакомому имбирному запаху.

— Чего дергаешься? — покосился на него Белокотов.

— Больницу вспоминаю.

— Ну да, представляю, — усмехнулся тот. — Почти месяц на искусственном питании. Сейчас из города выкатимся — у «Ленты» тормознем. Водички и чего-нибудь пожевать купим в дорогу. Кофейку выпьем. Это ничего, что я тебя без спросу сразу в Москву везу? Никаких планов не срываю?

— У меня по планам было два пожизненных, — криво усмехнулся Варнак. — Немножко сорвалось — но хрен с ними, с такими планами. Лучше я в джипе внезапно покатаюсь.

— И это правильно! — согласился Костя.

Варнак опять поежился — на этот раз от того, что девочка потрепала его по загривку, но теперь Белокотов уже ни о чем не спросил.

На выезде из города они завернули на парковку, зажатую между несколькими магазинами, купили минералки, сухариков и чипсов, выпили кофе с пирожными, двинулись дальше. Садясь, Еремей заметил на заднем сиденье ноутбук, указал пальцем:

— Можно?

— Конечно, — не стал возражать Белокотов.

— А интернет есть?

— Еще километров пятьдесят должен быть. Потом из зоны покрытия выйдем.

— Ну, за полчаса успею, — открыл он крышку компьютера… И где-то в его галлюцинациях девочка увидела, как волк, приподняв лапу, попытался нажать на кнопки несуществующей клавиатуры. — Как тут поисковик включить?

— В правом верхнем углу в окошке запрос набери.

— Вижу, гугл… — Еремей ненадолго задумался, как лучше спросить, потом набил: «Погиб профессор». И чуть не крякнул от вывалившейся ленты новостей: — Вот козлы! Только штаны за казенные деньги просиживать умеют.

— Ты чего? — стрельнул взглядом на экран Белокотов, отвернулся, снова стрельнул: — Не понял… У нас что, внезапный мор на профессуру случился?

Он проехал еще метров триста — и внезапно затормозил, свернул на обочину, выхватил ноутбук из рук Варнака, забегал глазами по экрану, открыл одну ссылку, вторую, третью. Лицо его пошло пятнами, от тела запахло мускусом, голос осип:

— Подожди… Ты хочешь сказать, что это не случайности?! Что на меня охотятся? Меня хотят убить?

— С чего ты взял, Костя?

— Ни хрена себе — «с чего»?! Ты меня совсем за дурака держишь?! Ты сам-то посмотри, что тут наоткрывал от безделья! «Сброшен с лестницы профессор химии и биоорганики Александр Шкроб». «Убийца профессора Проскуряковой не найден». «Зарезан кухонным ножом профессор-математик МГУ Вячеслав Федоров». «Зарезан кухонным ножом профессор Николай Валягин». «Бесследно исчез известный ученый-химик профессор Сергей Бахвалов». «Профессору Бугаенко неизвестные проломили голову». «Убит профессор Артемьев». «Отравлен Сергей Вовк, доктор технических наук, лауреат Государственной премии». «Профессору Чичурину проломили череп». «Найден мертвым известный генетик Леонид Корочкин». «Погиб физик-ядерщик Аркадий Муллин». «Убит известный специалист по вопросам ядерного вооружения Александр Пикаев». «Убит профессор Бияков». «В машину профессора Бажанова врезалась иномарка, ученый скончался». «Профессор Страчунский убит в своем номере». «Забит битами микробиолог профессор Валерий Коршунов», «забит битами профессор Брушлинский», «убит профессор Дружинин». Убит, зарезан, зарезан, убит, найден мертвым, забит хулиганами. Они же… Они же не от старости в постельке скончались! Это же… — Он пролистал страницы ссылок. — Это же десятки убитых! Много десятков. У нас что, миллион профессоров в стране, чтобы именно с ними постоянно смертельные случайности происходили? Ой-ё-о-о…

Он схватился руками за голову, закрыв глаза и слегка покачиваясь.

— А я все думал: что за невезуха? — уставился он на Ерему. — То хулиганы, то подставлялы, то стреляют, вино подменяют… Это же ты, только ты меня уже три раза в последний момент от смерти спасал! Если бы не ты, меня бы тоже… уже нашли. Что же это творится-то, Рома? Какого черта это творится?! Они что, Рома, будут за мной гоняться, пока не убьют?

— Выловим раньше, — пообещал Варнак.

— Так ведь это только профессура у тебя в поиск вбита. А если по академикам поискать? Или просто научным работникам?

— Что же нам теперь, не жить, что ли? — отобрал ноутбук Еремей и закрыл крышку. — Прорвемся, не впервой. Нас хоронить любителей всегда хватало. Да только обломались жестоко все до единого.

Однако огромный список убитых ученых поразил его не меньше Белокотова. Ведь это только те, что попали в широкое обсуждение и в печать. А сколько еще тихо похоронено в грудах полицейских сводок? Сколько благополучно списано на несчастные случаи или на болезни? Судя по всему, контора Сергея Васильевича со своей работой ни хрена не справлялась!

Хотя, конечно, с другой стороны — Варнак не знал, сколько покушений удалось предотвратить. Может, не будь конторы, счет убитым ученым шел бы не на десятки имен, а на многие сотни.

— Костя, поехали. Не бери в голову. Твоя безопасность — это моя забота. Пока, вроде, до тебя еще никто не добрался. Ты только у авторынка за перекрестком притормози, я схожу монтажку куплю.

— Зачем? На московской трассе ремонт шин на каждом углу.

— Хорошо подобранная монтажка, Костя, — потягиваясь, пояснил Еремей, — одним ударом легко ломает руку или ногу, или сносит череп. Но за оружие при этом не считается. Так что настоятельно рекомендую. Чего-то после твоего интернета мне без монтажки стало очень уныло…

К счастью, за время поездки с ними никаких неприятностей не случилось. Около полуночи, когда волк из галлюцинаций Еремея уже давно спал, рыжий «Паджеро» закатился во двор за девятиэтажкой и приткнулся бампером к столбу. Мужчины вместе вошли в подъезд, поднялись на четвертый этаж, вышли из лифта на площадку.