Книга Линия Горизонта - Александр Латыпов

– Он очень старый, давно не использовался. – Тихонов принялся разглядывать ключ сквозь карманную лупу. – Это хорошо, конечно. Да, думаю, смогу. Придется повозиться, видишь, тут…

– Олег, не надо, я тебе верю. – Васильев настороженно оглядывался по сторонам – парк, хотя и был пуст в этот час, но полицейские патрули еще никто не отменил. – Сделай все как можно быстрее и верни ключ.

– Я? Ты хочешь, чтобы я пришел в дом Греев и передал им древний ключ из самого секретного набора во всем Городе? Как ты себе это представляешь?

– Не знаю. – Артур покачал головой. – Придумай. Подкарауль леди Маргарет. Мне нельзя там больше появляться, даже близко.

– Почему?

– Не важно. Главное – сделай, как я прошу. Собрание будет завтра в сто тридцать восьмой комнате в шесть утра, собери всех.

– Артур, ты обнаглел, – констатировал Олег. – Хорошо, я все сделаю. Сообщу кому нужно. И даже приведу.

– Спасибо. – Артур кивнул и, не простившись, буквально выбежал из парка.

Был еще один человек, с которым стоило поговорить до собрания.

Кроме редких электромобилей и электричек, курсировавших по трем основным маршрутам северной части Города – по кругу, а также с северо-востока на юго-запад и с северо-запада на юго-восток и обратно, – самые оживленные улицы Города были связаны между собой электрическими вагонами. Двигались они сами собой, издавая при этом оглушительный шум и грохот.

В одном из таких вагонов Артур добрался до Восточного проспекта, тянувшегося от Центральной улицы до окружного парка через улочки, наполненные торговцами, через три пустых квартала и пересекавшего железнодорожный путь недалеко от Мерритон-сквер.

За окружным парком, за этими пустыми кварталами начинались кварталы одноэтажных домов: серых, бледно-зеленых, желтых и светло-коричневых. Жители этих домов зависли где-то между самыми бедными лордами и бедняками у стены. К сожалению для всего Города и к счастью для восстания, в котором эти люди могли все потерять, их было слишком мало.

Артур чувствовал, что люди, редко встречавшиеся ему по пути, были напряжены – они ощущали приближавшийся с каждым днем мятеж, а потому старались как можно скорее оказаться внутри какого-нибудь здания и не оставаться долго на улице. Тревога из центральной части Города докатилась и сюда: полки в магазинах были пусты, окна забраны ставнями, сколоченными на скорую руку.

Пустыми улицами Артур добрался до вершины холма, свернул с главной улицы и быстрым шагом пересек переулок, за которым начинался резкий спуск. Дорога здесь просматривалась до самой стены, она петляла между домами, переходившими постепенно в бараки, лишалась в какой-то момент каменного своего панциря и превращалась окончательно в тропинку, терявшуюся между пристенных хибар.

На углу очередного переулка находился бледно-серый дом, к которому так спешил Артур. Примечателен он был разве что огромной террасой, заменившей собой часть дома.

Артур поднялся по трем ступенькам в эту часть дома и остановился – внутри никого не было, а вот из приоткрытой двери, соединявшей террасу с остальным домом, доносились голоса.

– Артур, рад тебя видеть. – Навстречу ему вышел Джамал – мужчина лет тридцати двух, высокий, смуглый и темноволосый. Надетый на нем коричневый длинный фартук был весь измазан разноцветными пятнами краски, а из-под него виднелись обычные серые штаны и легкая рубашка того же цвета.

Лет семь назад Джамал организовал в этом доме подобие общины для городских художников, где они могли жить при необходимости. Многие задерживались здесь на несколько лет, привыкая к общим обедам, обсуждениям, к выделенным им комнатам. Да и что уж там – к заказам, которые Джамал распределял между ними. Часть денег он забирал на содержание общины, но и оставшихся денег каждому хватало на жизнь. Артур знал Джамала как справедливого и крайне замкнутого человека, который долгое время сторонился восстания.

– Джамал, Виктория здесь? – спросил Артур.

– Виктория Стежисс? Нет, пока ее нет. – Джамал покачал головой. – Вы договорились здесь встретиться?

– Да, примерно в это время.

– Нет, не приходила она еще. Посмотри пока нашу выставку новую. В доме есть еда – присоединяйся.

– Да, посмотрю. Ты скажи лучше – листовки напечатали? – Артур оглянулся на развешанные по периметру террасы картины. – Они готовы к раздаче?

– Напечатали, – ответил Джамал. – Их нарисовать-то было сложно, а напечатать на моем станке – и того сложнее. Когда я его собирал практически на коленке, не думал, что придется выдавать такие тиражи. Жаль, что мы не смогли воспользоваться станком Куперов.

– У нас на них нет никаких выходов. Да и, кроме того, они печатают газету Совета – могут доложить о нашем заказе.

– Жаль, – вздохнул Джамал. – Я надеялся, тебе удастся их как-то привлечь.

– Нет, не получилось. – Тут Артур понизил голос до шепота: – Джамал, завтра общее собрание в подвалах, комната сто тридцать восемь. В доме Стежиссов больше собираться не будем. Вас отведет Тихонов.

– Хорошо, – кивнул художник.

– Я не только за этим пришел. Листовки – вот что сейчас важно. Передай своим – пусть начинают раздавать их сегодня же. По всему Городу.

Листовки стали той единственной помощью, которую Джамал все же оказал Артуру. Хотя Васильев не сомневался, что художник пошел на это с одной-единственной целью – чтобы от него и его общины наконец-то отстали.

– Хорошо.

– Так что у вас тут за выставка? – широко улыбнувшись, спросил Артур.

Голос его прозвучал громче, чем следовало, – из дома на террасу вышла девушка с обритой головой и ярким макияжем. Ее короткое платье темно-зеленого цвета не скрывало часть татуировки выше колен и на правой руке – яркие цветы покрывали ее тело.

– Арти! – воскликнула она и бросилась навстречу Артуру, обняла его.

– Софи! – Артур неуверенно обнял ее в ответ.

С девушкой он познакомился много лет назад во время учебы в Храме. К слову, училась Софи плохо, предпочитая все время рисовать.

– Давно тебя не видела. С последней общей встречи.

– Тише, Софи. – Артур вздрогнул и оглянулся на пустую дорогу.

– Спокойно, местные поджали хвосты и сидят дома. Нас некому подслушивать. – Софи взяла его под руку и подвела к ближайшей к выходу картине, оставив Джамала стоять в одиночестве посреди террасы. – Что думаешь?

– О картине?

– Арти, ты бываешь иногда до странного туп. – Софи рассмеялась. – Разумеется.

– А что это?

– Бельгия, – сообщил Джамал, приблизившись.

– Мне казалось, что Бельгия – страна на старой Земле. А у вас здесь только город нарисован.

– Мне все равно, город Бельгия или страна. Да и Виго об этом не написал. К слову, картина моя.