Книга Святые грехи - Нора Робертс

Она обернулась и посмотрела на него: на нем были простой серый свитер и потертые джинсы, что явно шли ему. Она снова подумала, что себя он изучил досконально. Глупо отрицать, что ей хотелось бы понять его.

— Было дело.

Бен протянул ей стакан. Сейчас она выглядит совсем иначе, чем обычно, да и резко отличается от других женщин, которые здесь бывали. Спокойное достоинство Тэсс требовало от мужчины забыть о похоти и подумать о личности. Вот только готов ли он к этому? Бен отставил стакан и принялся перебирать пластинки.

Диск завертелся, и Тэсс услышала томные звуки джаза.

— Леон Редбоун, — сказала она. Он повернулся и покачал головой:

— Вы не перестаете удивлять меня.

— Это один из любимых музыкантов дедушки. — Отпив немного, Тэсс пошла посмотреть конверт пластинки. — Похоже, у вас много общего.

— С сенатором? — Рассмеявшись, Бен едва не поперхнулся водкой. — Вы шутите.

— Ничуть. Вам надо бы встретиться.

Встреча с семьей женщины ассоциировалась у Бена с обручальными кольцами и флердоранжем, а этого он всегда избегал.

— Почему бы… — Тут зазвонил телефон. Бен выругался и отставил стакан. — Я бы наплевал, но ведь всегда могут вызвать.

— Врачу таких вещей объяснять не надо.

— Ну да. — Телефон стоял у дивана. Бен снял трубку. — А, да, привет.

Не надо быть профессиональным психиатром, чтобы понять, что звонит женщина. Тэсс незаметно улыбнулась и отошла к окну.

— Нет, все это время у меня было по горло дел. Слушай, крошка… — Бен замолчал и поморщился. Тэсс стояла к нему спиной. — Я занят расследованием, понимаешь? Нет, ничего я не забыл… помню. Я перезвоню тебе, когда освобожусь. Когда? Не знаю, может, через несколько недель, а может, через несколько месяцев. Почему бы тебе в самом Деле не попытать счастья с этим моряком? Ну да. Ладно, пока. — Он повесил трубку, откашлялся и снова потянулся за стаканом. — Не туда попали.

Смех да и только! Она повернулась, оперлась о подоконник и действительно рассмеялась:

— Да ну?

— Веселитесь?

— От души.

— Если бы я знал, что это доставляет вам такое удовольствие, непременно пригласил бы его.

— Так это, оказывается, был мужчина. Положив руку на плечо, она, все еще давясь от смеха, пригубила виски. И даже когда Бен подошел и взял у нее стакан, Тэсс никак не могла успокоиться. На лице у нее появилась мягкая дразнящая улыбка. Он ощущал ее притягательность, сознавая и опасность, в ней заключенную, но отступить не мог.

— Хорошо, что вы здесь.

— И мне хорошо.

— Знаете, док… — Бен погладил ее волосы. Прикосновение было таким же мягким, как и раньше, но уже не таким осторожным, — есть еще одна вещь, которой мы с вами еще не занимались.

Тэсс разом напряглась. Бен почувствовал это, хотя она даже не шевельнулась. По-прежнему поглаживая ее волосы, он притянул Тэсс к себе. Она почувствовала его дыхание на своих губах.

— Мы еще не танцевали, — негромко проговорил он, прижимаясь к ней щекой. Она вздохнула — то ли от радости, то ли с облегчением; напряжение почти прошло. — Я заметил одну особенность.

— Какую?

— С вами рядом мне очень хорошо. — Они покачивались, почти не трогаясь с места, и Бен коснулся губами мочки ее уха. — Действительно хорошо.

— Бен…

— Расслабьтесь. — Он неторопливо провел пальцами по ее спине: вверх-вниз. — И еще кое-что я заметил: вы очень редко расслабляетесь.

Она ощущала его сильное тело и теплые губы у виска.

— Ну, в настоящий момент это не так-то просто.

— Ладно. — Ему нравился запах ее волос. Была в нем естественная свежесть с легкой примесью пахучего шампуня и геля. Когда она слегка прижалась к нему, он понял, что под свитером на ней ничего нет. Он представил себе ее тело без одежды и стал несколько напористее. — Знаете, док, в последнее время я плохо сплю.

Глаза у Тэсс были почти закрыты, но не от расслабления.

— Понятно, не дает покоя дело.

— Это верно. Но не дает покоя и еще кое-что.

— А именно?

— Вы… — Он немного отстранил ее и, глядя прямо в глаза, облизнул кончиком языка свои губы. — Не могу выкинуть вас из головы. Боюсь, у меня возникла проблема.

— Я… сейчас у меня слишком много пациентов.

— Но мне очень нужна ваша помощь. — Наконец-то уступив желанию, преследовавшему его весь вечер, Бен скользнул рукой под свитер и ощутил тепло ее тела. — Начнем прямо сегодня.

Бен продолжал гладить ее спину, и Тэсс почувствовала какой-то бугорок — на пальце у него была твердая мозоль.

— Не думаю…

Но он закрыл ей рот поцелуем; долгим, медленным поцелуем, от которого у него самого зашлось сердце. Она словно не решалась ответить на поцелуй, и от этого желание сделалось еще сильнее. С самого начала Тэсс сама была как бы вызовом. Может быть, и не стоило его принимать. Но он уже ни о чем не думал.

— Не уходите, Тэсс.

— Бен, — она выскользнула из его рук и отодвинулась. Нужна дистанция, нужен самоконтроль, — мне кажется, мы слишком торопимся.

— Я с первой минуты нашей встречи хочу вас. — Обычно он не позволял себе таких признаний, но это была не просто игра.

Она запустила руку в волосы — вспомнились надпись в книге, телефонный звонок.

— Я не могу к таким вещам относиться легко, просто не могу.

— А я и не прошу. — Он снова посмотрел на нее, такую хрупкую, такую изящную, такую элегантную. Это может оказаться не просто легким романчиком — вечером сошлись, утром разошлись. Он упрямо, хотя и не слишком уверенно, шагнул к ней и взял ее лицо в ладони. — Не могу больше ждать. — Он наклонился и поцеловал ее. — Не уходите.

Бен зажег свечи в спальне. Пластинка кончилась, и в комнате стало тихо, казалось, что слышно было эхо отзвучавшей музыки. Тэсс дрожала, и сколько ни повторяла себе, что она взрослая и вольна делать все, что хочет, — ничего, ничего не помогало. Нервы разгулялись, а вместе с ними возросло желание. В конечном итоге все слилось воедино. Бен подошел к ней и привлек к себе.

— Ты дрожишь.

— Чувствую себя школьницей.

— Это хорошо. — Он зарылся лицом в ее волосы. — Мне самому страшно до смерти.

— Ну да? — высвободив лицо и отстранив его, Тэсс невольно улыбнулась.

— Не знаю почему, но чувствую себя подростком, который на заднем сиденье отцовского «шевроле» в первый раз прикасается к застежкам бюстгальтера. — Он на мгновение сжал ей запястья, стараясь удержаться и не обнять. — Таких, как ты, у меня никогда не было. Меня преследует мысль, что меня не туда заносит.