Книга Святые грехи - Нора Робертс

Бен улыбнулся и выехал со стоянки.

— Знаете, док, для многих это просто развлечение. Да и вы, похоже, ни о чем серьезном не думали, проделывая у меня в ладони дырку при виде бегущей сквозь туман героини.

— Наверное, это была женщина, сидевшая от вас по другую сторону.

— Мое место было у прохода.

— Ей удалось дотянуться. Вы пропустили поворот к моему дому.

— Я ничего не пропустил, умышленно не повернул. Вы же сказали, что не устали.

— Это верно. — Она действительно никогда не чувствовала такого прилива сил, бодрости. Словно музыка играла у нее внутри, обещая приключения и сладость сердечной боли. Первое, считала она, по-настоящему бывает, только если есть второе.

— Мы едем куда-нибудь?

— Есть одно местечко, где можно послушать хорошую музыку и выпить не разбавленную водой выпивку.

Она незаметно облизнулась.

— Звучит заманчиво. — Сейчас она не прочь была послушать музыку, какой-нибудь блюз с тенор-саксом. — Должно быть, по роду занятий вы неплохо изучили местные бары.

— Да уж, познакомился. — Бен нажал кнопку прикуривателя. — Но вы не из тех, кто ходит по барам.

Тэсс с интересом посмотрела на него. Лицо его было в тени, лишь уличные фонари время от времени освещали его. Интересно, иногда он выглядит надежным, спокойным. В темноте такой мужчина всегда защитит женщину. Неожиданно свет упал на лицо под другим углом — и все изменилось. От такого мужчины женщине лучше бежать без оглядки. Она тут же отбросила эту мысль, вспомнив свое правило: не анализировать мужчин, с которыми встречаешься. Слишком часто узнаешь больше, чем хочется.

— А что, есть особый тип женщин, которые ходят?

— Есть. — Он это хорошо знал. — Но вы другая. Вестибюль гостиницы. Шампанское в «Мэйф-лауэр» или в отеле «Вашингтон».

— Так кто же из нас рисует психологический портрет, детектив?

— Знаете, док, в моем деле приходится квалифицировать людей. — Он сбавил скорость и протиснулся между «хондой» и «шевроле». «Может, не стоит», — подумал Бен.

— Как это понять?

— Да так и понять. — Он вытащил ключи из замка зажигания, но в карман их не положил. — Я здесь живу.

— Вот как? — Она выглянула в окно и увидела четырехэтажный дом из красного, слегка выцветшего кирпича, с зелеными карнизами.

— Только шампанского у меня нет.

Итак, решение за ней. Она его достаточно изучила, чтобы не понять сделанного шага. Но понимала также и другое. В машине было тепло, тихо, спокойно. А в доме могут быть неожиданности. Себя она тоже знала хорошо — не стоит обманываться: рисковать она не любит. Но, может, пора рискнуть?

— А виски есть? — Она обернулась и встретила его улыбку.

— Есть.

— Ну и отлично.

Стоило выйти из машины, как со всех сторон ее обдало холодом. «Зима не хочет считаться с календарем», — подумала она и тут же вздрогнула: вспомнился другой календарь, с Мадонной и младенцем на обложке.

Присутствующий страх заставил ее оглядеться по сторонам. В квартале от них раздался звук выхлопной трубы проехавшего грузовика.

— Пойдемте. — Бен стоял в кругу света от уличного фонаря. — Вы замерзли.

— Да. — Ощутив его руки на плечах, Тэсс вновь вздрогнула.

Бен повел ее внутрь. На одной из стен были прикреплены почтовые ящики. Бледно-зеленый ковер, чистый, но протертый чуть не до дыр. Вестибюля нет, не видно и консьержа, — только тусклый пролет лестницы.

— Тихо здесь, — заметила Тэес, поднимаясь на второй этаж.

— Все заняты своими делами.

На площадке, где была его квартира, она почувствовала слабый запах кухни. С потолка светила тусклая лампочка.

Квартира оказалась уютнее, чем она ожидала. Не таким она представляла жилище холостяка. Аккуратным Бена нельзя было назвать, ему, видимо, не свойственно стирать пыль с мебели, приводить в порядок старые журналы. «Впрочем, это и не обязательно», — подумала Тэсс. Да, конечно, комната чистая, и в ней чувствуется стиль хозяина.

Особенно выделялся диван. Низкий, далеко не новый, он казался громоздким из-за бесчисленных подушек-думок. «Диван от Дэгвуда», — отметила про себя Тэсс. На нем так и хочется растянуться, немного вздремнуть. На стенах были развешены скорее плакаты, чем картины: танцовщицы Тулуз-Лотрека; женская ножка, обутая в туфлю на высоком каблуке и перехваченная на бедре белой подвязкой; натюрморт кисти Диффенбакья — цветок в пластиковой баночке из-под маргарина. Больше всего по душе Тэсс пришлись книги. Они занимали целую стену. Она сняла с полки потрепанный том Стейнбека в твердом переплете — «К востоку от рая».

Почувствовав на плечах руки Бена, Тэсс открыла книгу.

«Бену (четкий, явно женский почерк), Кис-кис. Бэмби».

— Бэмби, — усмехнулась Тэсс, закрывая книгу.

— У букиниста купил. — Бен снял с нее куртку. — Люблю иногда порыться. Никогда не знаешь, что попадет в руки.

— Так вы у букиниста нашли книгу или Бэмби?

— Не важно. — Он взял у нее книгу и поставил на место.

— А вы знаете, что по некоторым именам можно составить психологический портрет?

— Да? Неразбавленный скотч?

— Ага. — Мимо метнулся какой-то серый комок и опустился рядом на красную подушку.

— Еще один кот? — Тэсс с улыбкой потянулась, чтобы погладить животное. — А как этого зверя зовут?

— Это она. Свою половую принадлежность она доказала, окотившись в прошлом году в ванне. — Кошка перевернулась на спину, и Тэсс почесала ей живот. — Я называю ее ОК.

— Что это означает — «Округ Колумбия»?

— Нет, Обалдуйка-Кошка.

— Странно, что у нее не развился комплекс. — Снова запустив пальцы в шерсть на животе, Тэсс подумала, не предупредить ли его, что примерно через месяц его ждет новый «подарок».

— Почему же не развился? Она, например, забирается на стены. С определенной целью, полагаю.

— Если хотите, могу порекомендовать отличного специалиста по психологии домашних животных.

Бен рассмеялся, не уверенный в том, что она просто шутит.

— Займусь-ка лучше выпивкой.

Он ушел на кухню, а Тэсс подошла к окну, чтобы посмотреть на вид из его квартиры. Улицы здесь были оживленнее, чем в ее районе. Нескончаемым потоком, монотонно гудя, выпуская выхлопные газы, двигались машины. «Вряд ли он выбрал квартиру далеко от работы», — подумала Тэсс и тут же сообразила, что даже не смотрела, в каком направлении они ехали. Бог знает где она очутилась! Вроде бы это должно было ее встревожить, но нет, напротив, она была удивительно спокойна.

— Я обещал музыку.