Книга Падшие - Дэвид Бальдаччи

– Сильно сомневаюсь, – резко ответила Кемпер.

– А я думаю, что это ничуть не исключено, – стоял на своем Декер.

– Это еще почему? – бросила она.

– Для начала мне нужно знать, давно ли они работали под прикрытием.

– Да кто это вам сказал, что они работали под прикрытием? – рявкнула Кемпер.

– Никто не говорил.

Вмешалась Джеймисон:

– Правда, Декер, с чего ты это взял?

Тот обвел взглядом выстроившихся вокруг убээновцев.

– ФБР сделало запрос относительно двух предположительно погибших агентов. Все родственные ведомства дали ФБР отрицательный ответ – кроме вашего, – объяснил он, нацеливаясь пальцем в Кемпер. – И у вас не просто не ответили – запрос отправили на самый верх, и тут нате: в тот же день здесь уже спецгруппа.

– Но при чем тут тайное внедрение? – возразила Кемпер. – Они вполне могли быть самыми обычными агентами.

– Если б два агента вдруг пропали в рамках обычной службы, то об этом сразу стало бы известно. А вот тайных агентов с такой регулярностью не проверишь. Об их пропаже можно узнать, только если они в назначенное время не выйдут на связь или не придут в назначенное ведомством явочное место.

– Откуда это у вас такие познания об операциях под прикрытием? – подозрительно поинтересовалась Кемпер.

– Хотите верьте, хотите нет, но еще обычным копом в Огайо я тоже работал под прикрытием. Внешность у меня подходящая, сами видите, – парень я здоровенный, да и всякие причесочки с галстучками тоже не по мне. Все думали, что я просто мордоворот, который хочет вписаться в какую-нибудь криминальную структуру. Так вот, я порой целыми днями не мог выйти на связь, чтобы мои новые друзья меня не раскусили. Это не то, что можно в любой момент сбегать в участок или каждые пять минут строчить в полицию эсэмэски. Когда работаешь под прикрытием, полностью вживаешься в роль. С начальством не советуешься, сам себе хозяин, живешь одной жизнью со всяким отребьем… Так чем они занимались?

– К такой информации есть допуск только у меня и у членов моей группы, – отрезала Кемпер.

– Тогда трудновато будет нам с вами сработаться, – заметил Декер.

– Я говорила, что все нити должны быть у меня, а не о том, что мы проводим расследование вместе.

Декер посмотрел на Грина:

– Ладно, я полагаю, что в таком случае мы попросту сосредоточимся на остальных четырех убийствах, которые официально не требуют от нас мериться с УБН пиписьками – это чисто ваша юрисдикция. А потом, если расследование зацепит и этих двух, запросим официальное участие ФБР и сами возглавим дело. Раскроем его целиком, а убээновцы пусть на здоровье выставляют себя полными болванами, какими на самом деле и являются.

– Вы выходите за всякие рамки, мистер! – рявкнула Кемпер.

Декер обвел ее презрительным взглядом:

– Нет, за всякими рамками – это то, что мы сейчас тратим время на всякую чепуху, и только из-за того, что вашему ведомству важнее потолще надуть щеки, чем действительно выяснить, кто убил ваших парней! Если это ваш способ вести расследование, то флаг вам в руки. Лично я веду дела по-другому. Так что, по крайней мере, от имени ФБР могу вам сказать: заваливайте дело, еще увидимся.

И вышел за дверь.

Кемпер посмотрела ему вслед, после чего уставилась на Джеймисон:

– Это и ваша позиция?

– Он мой напарник, так что – да, и моя тоже. И знаете что еще? Он частенько оказывается прав.

Она тоже направилась к выходу. Через миг ее примеру последовали Грин и Лесситер.

Глава 20

Декер валялся на кровати в доме Митчеллов, потирая заклеенный хирургами скальп.

Было уже поздно, он жутко устал, в голове неприятно пульсировало.

С Джеймисон он был не до конца честен. Травмы на футбольном поле ему действительно были не в диковинку. И сотрясения мозга тоже. Но на сей раз ощущения оказались совсем другими. Казалось, что боль сконцентрировалась не на поверхности головы, а где-то глубоко внутри. И что она распространяется оттуда, захватывая все большее пространство.

Рентген показал, что упавший на него неизвестный предмет голову не пробил. Не обнаружилось ни трещин, ни тем более перелома, и все же Амос чувствовал себя как-то непонятно. И не только потому, что мозг основательно взболтало внутри черепа, – это, собственно, и именуется сотрясением. Что это было за странное чувство и почему оно появилось, он и сам не мог толком объяснить.

Сон все не шел, и около трех ночи Декер принял душ, оделся и спустился вниз.

На кухонной стойке увидел листок бумаги. Подхватил его. Это оказался тот перечень чисел, который недавно подсунула ему Зоя – проверить, сумеет ли он их запомнить.

Повинуясь какому-то непонятному побуждению, Декер вдруг решил повторить этот тест. Отложил листок в сторону. Вызвал в памяти его изображение, пробежался по колонкам цифр. Все было замечательно, пока он не добрался до самого низа страницы. Тут произошел какой-то сбой – словно проигрыватель споткнулся о царапину на компакт-диске.

«Где же два последних числа?»

В некотором отупении он вышел через заднюю дверь, опустился на плетеный стул на террасе. К счастью, его частично прикрывал навес, поскольку моросил мелкий дождик. Хотя Декеру было на это плевать. Приходилось ему уже сиживать под дождем. И даже спать под дождем приходилось – еще в Огайо, когда на какое-то время он остался без крыши над головой.

Крепко потер макушку. Абсолютной памятью он владел уже так долго, что стал воспринимать ее как нечто само собой разумеющееся. Были в этом владении и неприятные моменты – в частности, время так и не стерло из нее жуткие воспоминания о трагической гибели его семьи. Но оказалось также, что этот исключительный дар – редкостное подспорье при раскрытии преступлений, и Амос всегда на него полностью полагался. Неужели это некогда безупречное запоминающее устройство стало оставлять незаполненные пробелы?

Прикрыл глаза, снова представил себе листок с цифрами. На сей раз два последних числа различил, а вот три посередине – никак. Они упорно расплывались, словно на чернила, которыми они были написаны, попала вода.

Этого еще только не хватало!

Декер уставился на дом напротив, с которого и началось нынешнее расследование. Если б он не стоял тогда на этой террасе, потягивая пиво и озираясь по сторонам, они с Джеймисон никогда не впутались бы в это дело.

«Кто же вас убил?»

Больше всего Декера сейчас занимал ответ именно на этот вопрос.

– С вами все хорошо, мистер Амос?

Обернувшись, Декер увидел Зою, которая стояла в дверях в своей розовой пижамке. Она держала под мышкой ярко-зеленое одеяло и нерешительно покусывала большой палец. Вид у нее был озабоченный.