Книга Улица Марата и окрестности - Дмитрий Шерих
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Утешения графиня стала искать в религии. Сблизилась со знаменитым архимандритом Фотием. Настоятель новгородского Юрьевского монастыря, он был настоящим религиозным фанатиком, боролся с духом либерализма и с тайными обществами. Как писал Герцен, «дочь знаменитого Алексея Григорьевича, задушившего Петра III, думала искупить душу отца, отдавая Фотию и его обители большую часть несметного именья, насильственно отнятого у монастырей Екатериной, и предаваясь неистовому изуверству».
О Фотии и Анне Алексеевне, о посвященном им обоим веселом пушкинском четверостишии живописно писал Юрий Тынянов: «Он рано встал. Сегодня он ликовал. Завтра – завтра овладеет Юрьевецкий монастырь – кем? чем? – Россией. Вот оно, время! Пляши!
Он взял притихшую Анну под руку и, как всегда теперь, стал напевать, петь, мотаясь из стороны в сторону над графиней Анной Алексеевной Орловой-Чесменской.
– Анно! Дево! Анно! Дево!
И стал тонким голосом все петь, все напевать, в восторге перед тем, что предстоит, – раскачиваясь, обняв ее, чтоб было поудобнее:
– О Анно! О дево!
Но тут Аннушка – так он зывал ее, когда бывал счастлив, – тут Аннушка, столь бережливая, когда нужно было предоставить духовному отцу все богатства, что она делала расписками, приказами казне, тут Аннушка положила ему в руку листок.
И, напевая, блаженствуя:
– Дево! Анно! – Фотий взглянул боком в листок.
Он пел и качался. Листок был мирской.
Он пел и качался, но сразу увидел, что то были вирши.
Благочестивая жена!
Подносят пииты ей вирши. Аникита, в мире князь Шихматов, Сергей – это он, он воспевает и тешится.
– Анно! Дево!
Он плясал, взяв за ручку деву Анну, все качаясь, и вдруг явственно прочел:
И, не в силах прервать свой пляс, который явно был боговдохновенный, тонким голосом все так же пропел об этом листке (о его происхождении, об авторе):
– Сатано!
И, все еще качаясь, продолжал петь и пропел о пиите, который это сделал, пропел приказание:
– В Со-лов-ки!»
Пушкин, как мы знаем, в Соловки так и не отправился: не все было во власти Фотия!
А в конце XIX века – перед самой перестройкой дома № 31 – хозяйкой его стала еще одна светская и весьма состоятельная дама. Мария Эдуардовна Клейнмихель, невестка знаменитого администратора графа Клейнмихеля, уже поспела овдоветь: муж ее скончался в возрасте едва за сорок. В столице вдове принадлежали многие здания, а сама она жила в доме на Сергиевской улице. Там держала великосветский салон, в котором особенно привечала иностранных дипломатов.
Репутацию Марии Эдуардовны трудно назвать безупречной: многие подозревали, что она сообщала в Германию выведанные ею военные секреты России. С началом Первой мировой войны появился слух о ее аресте. Поговаривали, что графиня передала немцам русский мобилизационный план в коробке с шоколадом.
Сама графиня такие слухи опровергала. Она уверяла, что распространял их Павел Родзянко, брат председателя Государственной думы – в отместку за то, что графиня не пригласила его на костюмированный бал в январе 1914 года. Однако вот свидетельство иного мемуариста, известного генерала графа Игнатьева: «Эта стареющая вдова была, между прочим, близко знакома с императором Вильгельмом. Однажды в Берлине наш хорошо осведомленный военный атташе сказал, проходя со мной по Аллее побед:
– Всем здесь поставили памятники, а вот старуху Клейнмихель забыли... а уж она заслужила перед немцами».
Как бы то ни было, нам на улице Марата без упоминания о графине не обойтись: все-таки владелица одного из зданий! Хотя владела она домом № 31 очень недолго, и вскоре продала его торговцу мануфактурой Александру Яковлевичу Барышникову, который и затеял строительство. Интересная деталь: проект нового дома Барышников заказал мастеру модерна Василию Шаубу, однако потом решил подключить к делу своего сына Александра, недавно закончившего Институт инженеров путей сообщения. Тот переработал проект по собственному усмотрению – и работы начались. На месте старого дома вырос новый.
Дом № 31. Начало XX века
Барышниковы потом и сами жили в этом доме. Александр Александрович, его строитель, стал со временем членом Государственной думы, а в 1917 году, при Временном правительстве, управлял Министерством государственного призрения. Так высоко не забирался, кажется, никто из питерских архитекторов-строителей!
С начала XX столетия дом Барышниковых облюбовали деятели культуры и искусства. Здесь помещалась, в частности, штаб-квартира Императорского Русского театрального общества, которое возглавлял великий князь Сергей Михайлович. Он был большим ценителем театра и особенно театральных звезд. Как писал его брат Александр Михайлович, «Сергей Михайлович никогда не женился, хотя его верная подруга, известная русская балерина, сумела окружить его атмосферой семейной жизни».
Титул верной подруги присвоен тут небезызвестной Матильде Кшесинской, и не вполне по праву. Известно, что живя одним домом с Сергеем Михайловичем, «Малечка» родила ребенка от другого великого князя – Андрея Владимировича. «Когда я несколько окрепла после родов и силы мои немного восстановились, у меня был тяжелый разговор с великим князем Сергеем Михайловичем. Он отлично знал, что не он отец моего ребенка, но он настолько меня любил и так был привязан ко мне, что простил меня и решился, несмотря на все, остаться при мне и ограждать меня как добрый друг... Я чувствовала себя виноватой перед ним, так как предыдущей зимой, когда он ухаживал за одной молоденькой и красивой великой княжной и пошли слухи о возможной свадьбе, я, узнав об этом, просила его прекратить ухаживание и тем положить конец неприятным для меня разговорам...».
Даже и не знаешь, как прокомментировать такое признание!
Великий князь Сергей Михайлович много лет был президентом Русского театрального общества, а в Совет общества в разное время входили знаменитые артисты Мария Савина, Александр Сумбатов-Южин, а также драматурги, режиссеры, критики. Все они, несомненно, бывали в этом доме на Николаевской.
Отвлечемся на время от сценических искусств: хронология заставляет перейти к другой странице истории дома. В 1910 году сюда, в «громадные комнаты» квартиры № 1, въехало широко известное тогда издательство «Шиповник». Книги и альманахи его пользовались большим успехом, да это и понятно: с издательством сотрудничали Блок и Бунин, Леонид Андреев и Алексей Толстой, Аркадий Аверченко и Саша Черный, Корней Чуковский и Федор Сологуб... Чуть ли не все самые громкие имена тогдашней литературы!
