Книга О любви в любую погоду - Джоанна Рид

— Да, вы угадали, Джина. Рей занял землю, которую я хотела передать сыну.

Девушка нахмурилась и, чуть помедлив, сказала:

— Но мне показалось, что к вам лично Рей не питает никакой неприязни.

— А с чего бы он должен ее питать? У Хэмилтона сейчас скопилось куда больше всякого рода недвижимости, чем это ему реально необходимо. Он даже не сможет никогда ею полностью воспользоваться. — Миссис Хэмфри сделала паузу, глубоко вздохнула и принялась говорить дальше: — Милая, если вы вознамерились представить мне Рея в каком-то более выгодном для него свете, то совершенно напрасно тратите время. Вы с ним едва знакомы, зато я знаю этого человека слишком даже хорошо!

По тону миссис Хэмфри Джина поняла, что дальнейший разговор на эту тему бесполезен.

— Разрешите мне позвонить по телефону? — спросила она.

— Конечно, Джина. Если же придет Эндрю, я скажу ему, что вы хотели бы с ним поговорить.

Она собиралась сказать еще что-то, но в этот момент сильный порыв ветра настежь распахнул окно.

— Рей оказался прав, — с еле заметной досадой вздохнула миссис Хэмфри. — Скоро на острове разыграется ураган. А на море будет такой шторм, что ни одно судно не сможет выйти из бухты.

Телефон находился в холле. Джина набрала номер, плотно прижав трубку к уху.

— Алло, слушаю вас! — раздался с другого конца провода голос, хорошо ей знакомый по многочисленным врачебным консультациям.

— Здравствуйте, доктор! Это Джина Кинг. Извините за беспокойство, но у меня здесь назревают кое-какие события, и я хотела бы уточнить все детали, связанные с операцией моей матери.

— А, Джина! Здравствуйте! Я как раз хотел вам на днях звонить. Все идет по плану. Мы уже заказали авиабилет для вашей мамы и ждем ее у нас в клинике через десять дней. Если бы вы перевели нам деньги к концу этой недели, было бы просто замечательно! Сумеете?

Джина даже закрыла глаза. Это была одновременно самая хорошая и самая плохая новость из всех, которые она ожидала услышать. Последнего доктору знать было не надо, поэтому девушка ответила быстро и уверенно:

— Конечно, доктор! Деньги вы получите в срок. Я тоже, видимо, прилечу к этому времени. Спасибо за все! До свидания!

Итак, проблема все та же — деньги требовались срочно. Чтобы достать их, существовало лишь два пути. Первый — попробовать все-таки обратиться к Эндрю. Второй… Нет, сначала она попытается использовать первый! И Джина бросилась искать своего фактически уже бывшего жениха.

Тот находился в своей комнате.

— Прости, дорогая, — миролюбиво начал он. — Я был, конечно, не прав, и только что хотел зайти к тебе и предложить после завтрака заняться подводном плаванием. Согласна?

Он протянул обе руки навстречу Джине. Девушка отстранилась и холодно сказала:

— Извини, Эндрю! Я пришла к тебе по очень серьезному делу. Короче говоря, чтобы возвратить вот это.

Джина сняла с пальца обручальное кольцо и протянула ему.

— Я не могу стать твоей женой, Эндрю!

Хэмфри тупо уставился на кольцо. Потом отпрянул от него, как от ядовитой змеи. Его глаза налились кровью.

— Что-о?! — в ярости завопил он. — Почему же? — На секунду он замолк, но в следующий момент его как будто осенило: — А-а! Вот оно что! Эта чертова кукла Сьюзен успела-таки наговорить тебе про меня всякой мерзости!

— Она здесь ни при чем, — спокойно возразила Джина. — Причина совершенно в другом. Я думала, что смогу быть тебе хорошей женой. Однако сейчас поняла, что ничего путного из этого не получится. Ибо, прости, но я не люблю тебя, Эндрю. Поначалу мне казалось, что со временем чувство проснется и все наладится. Но, увы, теперь я уже точно знаю, что такого не произойдет. Еще раз прошу: извини меня!

Джина замолчала, ожидая ответа. В зависимости от реакции Хэмфри она решит, имеет ли смысл обращаться к нему с просьбой о деньгах.

Как бы не замечая протянутого ему кольца, Эндрю вдруг вскочил и схватил Джину за плечи.

— Но я, черт побери, люблю тебя! — почти закричал он.

— Мне очень жаль.

Эндрю грубо оттолкнул девушку и, выхватив из ее рук обручальное кольцо, с проклятием швырнул его в угол комнаты.

— Тебе очень жаль?! Чего?

— Того, что все сложилось столь неудачно. Но лучше понять это раньше, чем тогда, когда будет уже слишком поздно.

— Избавь меня от этих банальностей! Если ты решила уйти, то уходи!

Несколько секунд Джина колебалась, но все же собралась с силами и произнесла:

— Собственно, Эндрю, я хотела бы поговорить с тобой еще кое о чем. Вернее — попросить тебя.

Тот долго смотрел на нее. Потом его лицо приняло саркастическое выражение, и он вдруг громко захохотал.

— Тысяча чертей! Да как же я мог забыть про твою бедную матушку! Иметь такой козырь и не воспользоваться им! Для этого надо быть круглым идиотом!

— Что ты имеешь в виду? — с тревогой спросила Джина.

— А то, что тебе нужны деньги для оплаты операции! Или уже нет?

— Ты отлично знаешь, что да. И обещал помочь.

— Не отказываюсь — обещал! Потому что очень хотел тебя и был готов на все. Послушай, разлюбезная моя возлюбленная, неужели ты серьезно рассчитывала получить от меня деньги, ничего не дав взамен?

— Значит, ты меня обманывал?

— Почему же? Вовсе нет! Выходи за меня замуж — и деньги будут твоими. Я все еще хочу тебя, а ты по-прежнему нуждаешься в деньгах. Где же тут обман?

Джина прозрела теперь уже окончательно. Но как жестоко она ошиблась в этом человеке!

— Да, Сьюзен была права…

— Ага! Так она тебе все-таки наговорила про меня всякой гадости!

— Нет. Должна признаться: сегодня утром я совершенно случайно слышала ваш разговор на берегу. Не надо ее обвинять: мне лично она не говорила ничего. Оставим это, лучше вернемся к нашему разговору. Ты ошибаешься на мой счет, Эндрю. Деньги мне действительно нужны. И очень. Но это отнюдь не значит, что меня можно ими шантажировать. Так что вместе с обручальным кольцом возьми назад и свои обещания.

Она повернулась и вышла из комнаты. Вернувшись к себе, Джина вынесла на балкон большое плетеное кресло и устало опустилась в него. Итак, первый вариант провалился. Остался другой — единственный. Это Хэмилтон. Сейчас ситуация изменилась. Он уже не сможет пугать ее разоблачением перед женихом. Жениха больше не существовало, а потому отпала и сама возможность подобного шантажа. Но теперь речь должна была пойти о сделке: она уступает домогательствам Рея, а он платит ей нужную сумму. Если называть вещи своими именами… Да, это носит очень позорное название. А ведь какой-нибудь месяц-другой назад ей и подумать о таком было жутко. Но что теперь оставалось делать? Господи, если бы только она так не любила его! Насколько легче было бы пойти на подобный шаг!