Книга Будьте здоровы и держите себя в руках - Андрей Бильжо
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я пишу этот текст, сидя в очень скоростном поезде “Москва – Санкт-Петербург” ранним дождливым утром. Сейчас этот поезд промчится мимо моей старой дачи, которая всего на три года младше меня. Вместе с поездом у меня в голове пролетят всевозможные дачные воспоминания и дачные мысли, которыми я и хочу поделиться.
Моя соседка в поезде воткнула в уши наушники и заснула крепким, богатырским сном. Ее телефон звонит беспрестанно, издавая отвратительную мелодию и не давая мне сосредоточиться. А разбудить ее я не решаюсь. Мне кажется, на эту интимность – будить незнакомую молодую девушку – я не имею права. Во всяком случае пока.
Но вернемся на дачу, куда столько лет летом мы возвращались и возвращаемся.
Дача – это место, которое помогает нам окунуться в прошлое.
Дача – это не свалка, а ссылка старых вещей, они там доживают свою жизнь.
Дача – это дом престарелых вещей. (Я уже раньше использовал эту понравившуюся мне формулировку.) Старые вещи радуются, когда мы их навещаем. Если бы у них были хвосты, то они ими виляли бы при встрече с нами.
“Не помнишь, когда я купил эту венгерскую куртку?” – “Не ты, а я тебе купила. Наташка – помнишь ее? – очередь заняла во время обеденного перерыва. Я у Галки – помнишь ее? – денег одолжила. Ты еще недоволен был. Тебе не нравился этот благородный горчичный цвет”. – “Это не горчичный цвет, а цвет…” – “Ладно, ладно. Я это уже не раз слышала. А проносил ты ее, между прочим, лет восемь, не снимая”.
Или утром, уже за завтраком: “Помнишь? Этот кофейный сервиз нам на свадьбу подарили Кузьмины”. – “Да-да. И точно такой же подарили Гринберги. Жаль, что мы его сразу передарили на свадьбу Клепиковым. Помнишь, тогда свадьба за свадьбой шли? Сейчас сервиз был бы полным. А так от него всего две чашки остались и сахарница без крышки”.
А телефон у девушки-соседки звонит без перерыва. Это тот блондин со стрижкой под первоклассника, который ее провожал. Наверное, волнуется. Посадил в поезд любимую, и она тю-тю.
Мы ездили на дачу в битком набитой электричке с полными сумками продуктов. Обратно – в битком набитой электричке с полными сумками дачных даров.
На полках в вагоне лежали букеты цветов – георгины, пионы, люпинусы…
Потом гладиолусы – это уже ближе к концу лета и началу сентября. Цветочный поезд.
Гладиолусы – это цветы 1 сентября. С ними школьники шли в школу и дарили гладиолусы учителям. У нас дома в этот день их бывало очень много – дарили маме.
Я перевез с дачи в отрывающих руки сумках, наверное, тонну яблок. Сначала пер их до электрички, а потом через всю Москву. Яблоки ели свежими, их пекли, морозили на балконе. Из них делали бесконечную, длиною в жизнь, шарлотку, которой все угощали друг друга в ординаторской во время обеденного чая.
Как-то в электричке мы с приятелем пили водку, наливая ее в импровизированные рюмки, сделанные из антоновки. Разрезал крупное яблоко пополам, вырезал сердцевину – и получалась рюмка. Очень вкусно, доложу вам.
А телефон соседки все звонит, буквально не переставая.
Вокруг на старых дачах живет уже четвертое поколение. Приезжаешь туда летом, узнаешь, что кого-то из соседей не стало.
Умер дядя Гриша.
Умерла Верочка от рака – еще прошлым летом угощала нас своей клубникой.
Дроздовы развелись.
А Вольская родила четвертого, опять мальчика.
Аксенов все время ругается со своим братом и строит, когда трезвый, отдельный дом. Дом по понятным причинам, строится медленно.
А телефон девушки все звонит…
А девушка спит с наушниками в ушах…
А блондин волнуется…
В дачном сарае стоят на полке журналы 60–80-х годов. “Юность” с маленькими фотографиями авторов. Молодой Окуджава, молодой Евтушенко, молодая Ахмадулина, молодой Вознесенский… А вот журнал “Наука и жизнь” с загадками, головоломками и инспектором Варнике. Ну и конечно, “Новый мир”, “Знамя”, “Иностранная литература”.
Я дачу любил, потом разлюбил, потом опять полюбил… В разном возрасте по-разному к ней относился и разное на ней делал. Жил с бабушками и ловил головастиков. Учился рисовать и дружить. Потом учился играть на гитаре (маленькая звездочка, большая звездочка, ступенька…). И учился курить. Ходил в кино в деревенский клуб. На фильме “Три мушкетера” лежал на полу буквально под экраном, задрав голову, и было полное ощущение, что я участник всем известных событий.
Встречался, стесняясь, с девочками, был не раз бит деревенскими, жил там в отпуске с маленьким сыном, стирая в холодной воде обкаканные им разноцветные колготки.
Дача – это хранилище памяти.
А телефон девушки звонит, звонит, звонит…
В начале 90-х эта дача сгорела до фундамента. Когда доехали пожарные, на этом фундаменте стоял один неразорвавшийся газовый баллон с гигантским флюсом – его-то они и обезвредили. Тушить было уже нечего.
Папу с инфарктом отправили в ближайшую больницу. А мы всей семьей – включая перепуганную таксу – в одежде соседей (ранним утром выскочили из дома в чем были) на переполненной электричке поехали домой.
На месте старой дачи я быстро построил практически такую же. Новая старая дача быстро обросла новыми старыми вещами. И этот ожог зарубцевался. Теперь я на этой даче бываю очень редко. Я ее не продал, а предал. Купил другую, поближе к Москве.
А девушку я все-таки разбудил. Не выдержал. И знаете, что она сделала? Она не ответила блондину, а просто отключила телефон и продолжила смотреть свой сладкий сон… Про блондина ли?
Ну, будьте здоровы и держите себя в руках.
Отпуск – это короткое слово, но сколько в нем, в этом коротком слове, свободы и надежд!
Как и с кем провести этот короткий и долгожданный отрезок времени?
Есть вот такие разные варианты.
Скованные одним браком
Так отдыхают чаще всего молодые и зеленые супруги. А также супруги – “тертые калачи”. Ну или супруги, работающие и живущие в разных селах, городах и странах.
Был такой случай… Супруги Ивановы, прожившие вместе двадцать лет, но в разных городах, решили провести отпуск вместе. Весь отпуск Ивановы перечитывали, казалось бы, уже “прочитанные книги” и узнавали из них много нового.
Так, Иванов узнал, что у Ивановой стало повышаться артериальное давление, а также что их дочь снова выходит замуж. А Иванова в свою очередь узнала, что у их дочери, кроме дочки, живущей с ней, Ивановой, есть еще и сын – живущий с Ивановым.
