Книга Педагоги шутят тоже... Только строже - Борис Горобец

=> Утро в аду.

Дружно бурим руду.

У чаши каши — ишак.

Ишачу у дур.

Миру бонжур!

Дуда во рту. <=

=>…И бур сел. А досадно — брак. Но ведь нетверд…

Древ тень, девон, карбон да сода. Лес руби! <=

[С. 29]

Б. Гринберг:

Кора гор и мир-огарок.

[С. 37]

С. Федин:

Тише! Тело голое геолог Оле тешит.

[С. 95]

Глава 6

Биологи и аграрии

Жорж Кювье

О Кювье рассказывают следующую историю. Как-то один из его друзей, решив подшутить, надел шкуру дикого барана, вошёл в спальню Кювье и разбудил его криком: «Сейчас я тебя съем!» Увидев перед собой существо с рогами и копытами, Кювье спокойно отвечал: «Рога, копыта — травоядное. Нет, ты меня не съешь».

([Электронный источник] http://www.alfawit.info/4.htm)

Томас Генри Гексли

Трагедия науки: уродливые факты убивают красивые гипотезы.

Роберт Кох

— Плохо, Роберт! — выговаривал Коху учитель, чистописания в школе. — Все ученики уже пишут буквы, а вьг все палочки, да палочки! Так из вас, Кох, ничего путного не выйдет!..

([Электронный источник] http://www.gosha.ru/velikie-shutyat/)

О Грегоре Менделе

Есть люди, которые смотрят на мир и его записывают, учитывают. А есть, которые, как трава растут, их большинство, и Бог с ними! И вот, понимаете, один смотрит: растет горох, и думает, когда он вырастет, пожрать. А другой смотрит — записывает. Вот этот другой — Грегор Мендель, он основал генетику. А те, которые жрали горох — их были миллиарды.

[Академик Андрей Воробьев. С. 789]

Несколько нешуточных эпизодов из эпохи «лысенковщины» (с конца 1930-х до середины 1960-х гг.)

Трагедии разгрома советской биологии, уничтожения ряда выдающихся советских биологов, в основном генетиков, организованных агрономом Т.Д.Лысенко, посвящена масса книг (см., например, [Шноль, 2001]). Для шуток эта тема в общем-то не подходит. Тем не менее вот два-три примера, демонстрирующие смехотворное невежество лысенковцев.

(1) В те годы кафедру общей биологии в Львовском университете вёл профессор Андрей Сазонтьевич Лазаренко. Аристократическая внешность, манеры, а главное, юмор сделали его студенческим кумиром. Лазаренко был ярым противником Лысенко, и среди нас ходила легенда о выступлении профессора на одном из совещаний, где присутствовал Лысенко. На этом совещании выступала некая учёная дама, которая докладывала об опытах на собаках по методу Лысенко: у щенков отрезались хвосты и подбором внешних условий пытались создать среду, в которой рождалось бы бесхвостое потомство. В прениях выступил Андрей Сазонтьевич и, выразив восхищение смелым опытом, сказал, что по этому поводу на ум приходит сравнение: уж сколько тысячелетий мы травмируем женщин, а они все едино рождаются девственницами. Профессор Лазаренко был отстранён от заведования кафедрой, а затем и вовсе покинул университет.

([Электронный источник] http://berkovich-zanietki.com/2006/Zanieiki/Nomer4/DomilI.htm)

(2). Одной из известнейших фигур в команде Лысенко был некто <Г.М.> Бошьян. В своей нашумевшей книге «О природе вирусов и микробов» Бошьян утверждал, что им обнаружена поразительная метаморфоза. Как оказалось, бактерии могут превращаться в вирусы, а те, в свою очередь, в кристаллы. И, что самое невероятное, возможен обратный процесс — от кристаллов через вирусы к бактериям. За это сногсшибательное открытие Бошьян был удостоен степени доктора медицинских наук и звания профессора. Новоявленный профессор решил не останавливаться на достигнутом и вскоре удивил весь научный мир новым поразительным открытием. Он открыл возбудителя рака.

(3) Основным идеологом лысенковцев был некто И. И. Презент, который одно время даже был деканом биологического факультета МГУ, но позже был снят «за моральное разложение». Лысенко любил выпускать Презента как своего цепного пса с докладами на важных совещаниях и со статьями в печати. Вот образчик его лексикона и фразеологии:

«…троцкистский бандит, генетик Агол <И. И., академик АН УССР. — Б. Г.>, немало потрудившийся над засорением умов наших читателей метафизикой вейсманизма, как и подобает меньшевиствующему идеалисту, всячески пытался отрывать теорию от нашей социалистической практики.

<…> Столь же "честно" заслужил поцелуи от матёрых противников марксизма в науке и антропогенетик Левит <С. Г., крупнейший медико-генетик. — Б. Г.>, немало давший в распоряжение человеконенавистников "материала" о якобы фатальной "наследственной обречённости" у людей. Знаменательно, что и друг троцкистов, враг народа Бухарин <…> полностью принимает метафизические стороны генетики, <…> обобщение американской школы во главе с Морганом. Тимирязева и Мичурина для Бухарина не существует, зато Бухарину очень нравится "закон гомологических рядов" Вавилова. <…> продавший социализм Бухарин, продавал интересы и советской науки и сознательно фальсифицировал их как "дальнейшее развитие дарвинизма"».

В те годы среди академической публики ходила такая острота: «Берг уж не гора, и Штерн уж не звезда, а Презент — не подарок».

Пояснение: Л. С. Берг (1876–1950) — академик биолог, почвовед.

Л. С. Штерн (1878–1968) — физиолог, единственная женщина академик в те годы.

(Прислал В. Ю. Зицерман. Цит. по: [Электронный источник] http://www.topos.rU/article/4644/printed#l1 Загубленные гении России. № 8. Академик Н. И. Вавилов. Генрих Грузман (04/05/06). С. 62)

Почему не дали Нобелевской премии Н. К. Кольцову и И. А. Рапопорту

(Из лекции академика А. И. Воробьева курсантам цикла в Институте усовершенствования врачей)

Николай Константинович Кольцов (1872–1940), фактически, конечно, он — основатель советской биологии. Ему принадлежат два фантастических открытия в биологии, хотя оба за ним не записаны. Он впервые рассказал о радиационном мутагенезе и хромосомной наследственности своему другу Герману Мёллеру, будучи на школе в Италии, где была биологическая станция, принадлежавшая России. И он рассказал о том, что радиация должна вызывать хромосомные поломки, что она обладает мутационным свойством. Мёллер проверил, написал и получил Нобелевскую премию в 1946 г. <Уже после смерти Кольцова; по уставу Нобелевская премия не присуждается посмертно. — Б. Г.>

О втором открытии такого же ранга Кольцов рассказал своему ученику Иосифу Абрамовичу Рапопорту (1912–1990) споказывает на портрет>. Тогда он еще не был одноглазым, он глаз потерял во время войны под Кёнигсбергом[36]. Незадолго перед войной Кольцов ему рассказал о том, что есть химический мутагенез, что ряд веществ обладает химическим мутагенезом. Для нас это цитостатические свойства. Рапопорт вернулся с войны и продолжал работать. Проверил гипотезу Кольцова. К этому времени Николай Константинович умер, в 1940 г., оплеванный и изгнанный, его Институт закрыли. Уже лысенковщина начиналась. Ясно, что Рапопорт был нежелательной фигурой, но его не посадили. И Иосиф Абрамович Рапопорт открыл химический мутагенез, описал и был здесь напрочь забыт. Он — единственный, который в 1948 г. на лысенковской сессии ВАСХНИЛ сказал — может быть, немного вежливее, чем я сейчас говорю, но только немного, — что он не будет слушать Трофима Лысенко, потому что всс это бред сивой кобылы в лунную ночь. На него тут же напали, стали объяснять, что значит этот доклад Трофима Денисовича. Вы знаете первые слова доклада Лысенко? Не знаете. А фамилия Лысенко вам известна? Вы проходили это или нет?