Книга Вояж Проходимца - Илья Бердников

Я покачал головой:

— Я его не чувствую. Возмущения нет. Возможно, он активируется через какое-то время, но пока я ничего не могу.

— C'est revoltant![10]— простонал Лебо.

— Полезли! — рявкнул Шварц, тыча пальцем в лобовое стекло.

Из-за поваленных деревьев действительно высыпали какие-то оборванцы. У некоторых в руках были короткие луки, у других — самое разнообразное стрелковое оружие.

Лебо перекинул рычаги и тронул вездеход с места, пытаясь его развернуть. Град резких ударов по металлу, от которых заложило уши и заныли зубы…

— Не слушается! — взвизгнул Лебо. — Руля не слушается!

Шварц дернул меня за рукав, крикнул «За мной!» и шустрым колобком выскочил из рубки.

Лобовое стекло взорвалось брызгами осколков — попало автоматной очередью. Лебо, хрипя и зажимая окровавленный лоб ладонью, вывалился из водительского кресла и на полусогнутых тоже рванул из рубки.

Я спустился вслед за Шварцем к уже знакомому стенному шкафчику. Толстяк, пыхтя и сопя носом, снаряжал магазином короткую штурмовую винтовку.

— Держи! — сунул мне ствол. — Вот, магазины возьми! — закряхтел, вынимая что-то тяжелое, с большим барабаном…

Ага, многозарядный ручной гранатомет.

Толстяк поставил гранатомет возле трапа, ткнул пухлым пальцем:

— Давай вверх! Люк открой!

Я взбежал по лестнице — сзади яростно сопел Шварц, — навалился на поворотную рукоять, зашипел от тупой боли в раненом плече, дернул вниз тяжелую крышку…

Бах! Возле самого уха, блин!

Я только успел увидеть, как отваливается от проема люка оборванец, что пытался засунуть какой-то ствол внутрь. Шварц, вовремя выстреливший из своего автоматического пистолета, хлопнул меня по плечу и завопил в оглохшее ухо:

— Открой пластины вокруг люка! Прикрывай меня! Я снизу!

Я поднялся по лесенке, уперся спиной в откинутую крышку люка. Осторожно выглянул наружу, одновременно выставляя оружие, тут же нажал спуск. Винтовка забилась в руках, выпустив короткую очередь. Похоже, ни в кого не попал, но еще один из штурмующих, что успел забраться на крышу вездехода, торопливо спрыгнул вниз.

Высунувшись из люка, рискуя в любой момент схлопотать пулю, я зашарил руками по крыше, зацепил за скобу, потащил, поднимая невысокую металлическую пластину на петлях. Пластина щелкнула фиксатором, вставая на место. Потащил еще одну, потом еще, еще… Люк стал напоминать готовый закрыться цветок с шестью металлическими лепестками. Центром цветка была прорезь люка, в которой, словно сердитая пчелка, торчал я со своей штурмовой винтовкой. Пластины фиксировались не вертикально, а со скосом внутрь, словно танковая броня, чтобы попавшие в них пули давали рикошет вверх, а не били в плоскость.

Укрытие было неплохим: я, находясь в металлической коробке, мог стрелять через верх или, что еще лучше, палить в узкие бойницы, прорезанные в толстом металле. Прелесть укороченной винтовки я ощутил, когда легко прицелился, выставив ствол в бойницу, и мне ничто не мешало. Выпустив по короткой очереди во все стороны света, я добился того, чтобы никто больше не претендовал на крышу вездехода.

Единственным недостатком моего укрытия было то, что от щедрых попаданий пуль оно звенело просто невыносимо. От частых ударов по барабанным перепонкам в голове гудело, словно в церковном колоколе.

Я даже не услышал, как отвалилась дверь-трап и на сцене, словно центральное лицо постановки, появился Шварц с гранатометом наперевес.

Резкие хлопки. Частый грохот взрывов. Видимо, толстяк высадил сразу весь барабан, чтобы подавить нападающих плотностью огня. Я не видел его, но мог представить, как Фридрих Францевич, побагровев от натуги и выпучив водянистые глазки, садит во все стороны из гранатомета револьверного типа, а пухлые щечки прыгают при каждом выстреле вверх-вниз, вверх-вниз…

Красота. Хоть картину пиши. Или снимай ролик и на YouTube[11]выкладывай.

Частые взрывы и разлетающиеся осколки противопехотных гранат сделали свое дело: стрельба действительно приутихла. Так что я, убрав ладони от ушей, снова стал палить по джунглям, скорее всего, ни в кого так и не попав.

Что-то кольнуло в шею. Я непроизвольно ударил ладонью, пытаясь прихлопнуть вредное насекомое, и еще глубже загнал тонкую иглу с мягким венчиком оперения. По шее разлилось онемение, я попытался крикнуть, но глотка задубела, и ничего, кроме унылого хрипа, из нее не вышло. Руки стали отказывать: винтовка, лязгнув, рухнула вниз. Я попытался ухватиться за край люка, но пальцы соскользнули с металлической кромки, ноги ушли в сторону, и я тоже полетел вслед за винтовкой. Все ниже, ниже… почему-то не встречаясь с полом, словно пролетев сквозь него, сквозь поверхность Дороги, сквозь почву…

И устремляясь все дальше и дальше, прямо в недра планеты.

Глава 7

Итак, Джим, ты здесь.

Доктор Ливси

Туман плыл навстречу. Мутные, призрачные пряди, извиваясь и пульсируя, струились вокруг, смыкаясь позади меня. Больше ничего не было видно: только серое пространство и длинные тусклые космы тумана, переплетающиеся в запутанную, вытянутую вдоль моего пути паутину. Никаких источников света, но глаза как-то различали округу, хоть и всего на несколько десятков метров. Я посмотрел вниз, но не увидел земли: там также извивались туманные струи, что были лишь немногим светлее серой пустоты. Я шел по пустоте.

«Странно, что пустота имеет цвет, хоть и такой унылый, — подумал я. — Стоп! Да это же Переход!»

Как только я понял это, огромная масса надвинулась снизу, увеличилась в размерах, заполняя собой поле зрения, занимая половину мира. Она уже не приближалась ко мне — это я падал на нее. Падал без ощущения падения и без шума и давления ветра…

Я зажмурился, дернулся вверх, чтобы избежать столкновения. Безрезультатно, конечно. Это было глупо, хоть и являлось простой реакцией организма на неожиданно придвинувшуюся поверхность.

Что-то мягко толкнуло меня в подошвы. Тело почувствовало изменение пространства, давления, словно я находился в пустыне и вдруг резко скатился в глубокую, наполненную влажным воздухом ложбину. Уши заложило на секунду, а когда я сглотнул, то они наполнились тихим шумом: монотонный шелест, потрескивание, отдельные мокрые щелчки, всплески.

Нос заработал, передавая в мозг ароматы сырости, прелых листьев, мокрой коры, земли…

Я открыл глаза и ничего не увидел: вокруг была практически непроницаемая тьма. Практически, потому что можно было различить низкое небо, сеющее мелкий дождь. Хмурое ночное дождевое небо. Почти такое же темное, как черные силуэты древесных ветвей над головой.