Книга Имперский вояж - Дэвид Марк Вебер

— Его королевское высочество, принц Роджер Рамиус Сергей Александр Чанг Макклинток! — возвестил голос.

Дверь распахнулась. Принц Роджер, со скучающей улыбкой на холеном лице, прошествовал на середину комнаты. Оглядевшись, он с удовлетворением отметил, как ярко блеснули манжеты на рукавах его платья, неторопливо поправил галстук. Было ясно, что он вполне доволен собой. И платье, и галстук были изготовлены из тончайшего, блестящего, самого прочного и изысканного шелка во всей Галактике. И самого дорогого. Прочность ткани достигалась за счет вкрапления паутинных нитей, сплетенных гигантскими пауками-ткачами.

Амос Стивенс, так помпезно представивший принца, всем своим видом выражал полнейшее равнодушие к молодому щеголю. Юный отпрыск служил истинным наказанием для благородной фамилии. Вызывающий галстук, узорчатый парчовый жакет — все это скорее годилось для какого-нибудь низкосортного борделя, но только не для рандеву с императрицей, его матерью. А волосы! Перед зачислением в Королевский корпус Стивенс двадцать лет отслужил в императорской морской пехоте, и единственное изменение, которое претерпели его всегда аккуратно и коротко остриженные волосы, касалось их цвета: иссиня-черные кудри посеребрила седина. При одном же взгляде на нелепую рыжую копну юного франта, младшего сына императрицы Александры, старому дворецкому становилось не по себе.

Небольшая приемная императрицы выглядела скромно, но была обставлена со вкусом: широкий недлинный стол, обычный для управляющего средней руки; удобные, продуманной формы кресла, обтянутые прекрасными гобеленами. Большинство висевших на стенах картин — оригиналы старых известных мастеров, за исключением, пожалуй, одной, самой знаменитой, называвшейся “Прием императрицы”. Искусное полотно художника Трейслера, изображавшее сцену из жизни Миранды Макклинток времен Кинжальных войн. Открытые глаза Миранды улыбались, весь ее образ являл саму невинность и в то же время решительность — странное сочетание. Если же ненароком удержать взгляд на картине чуть подольше, то озноб пробегал по коже: глаза Миранды неожиданно преображались, и женщина превращалась в коварную хищницу.

Едва удостоив взглядом картину, Роджер отвернулся. Давно умершая Миранда, прародительница его рода, словно тень незримо сопутствовала всем делам Макклинтоков. Сам же принц, похоже, умудрился вобрать в себя все мыслимые пороки представителей своего генеалогического древа.

Императрица Александра VII прищурившись взглянула на своего “младшенького”. Очевидная ирония, прозвучавшая в голосе дворецкого, совершенно не смутила принца.

В отличие от своего расфуфыренного сына, Александра была одета в изящный голубой костюм, стоимость которого, пожалуй, была сравнима со стоимостью небольшой ракетной установки. Задумчиво откинувшись в кресле и подперев ладонью щеку, Александра, наверное, уже в сотый раз обдумывала принятое ею решение, и хотя тысяча других, не менее важных дел ожидала ее санкции, главная проблема не выходила у нее из головы.

— Мама, — слегка поклонившись, беззаботно начал Роджер, бросив взгляд на сидевшего рядом брата. — По какой такой причине я уже второй раз за этот месяц удостаиваюсь чести видеть Вас? — продолжал он с равнодушной самодовольной улыбкой на лице.

Вяло улыбнувшись, Джон Макклинток кивнул брату. Известный всей Галактике дипломат носил неброский голубой шерстяной костюм. Из рукава торчал парчовый носовой платок. Хотя с первого взгляда Джон производил впечатление этакого туповатого банкира, за неподвижными чертами лица и маленькими сонными глазками скрывался довольно проницательный ум. Возможно, он мог бы даже стать профессиональным игроком в гольф, несмотря на свой внушительный животик, но работа отнимала все время. Как-никак, прямой наследник престола.

Императрица резко выпрямилась и пристально посмотрела на вошедшего.

— Роджер, мы решили отправить тебя в межпланетное путешествие с дипломатической миссией.

Недоуменно поморгав глазами, Роджер машинально пригладил волосы.

— Планета Левиатан через два месяца проводит Межгалактическую ярмарку.

— Но боже мой, мама! — возопил Роджер, прервав императрицу на полуслове. — Ты, должно быть, шутишь?!

— Мы вовсе не шутим, Роджер, — серьезно сказала Александра.

— Конечно, богатой эту планету не назовешь: кроме исконного грамблского масла левиатанцы вряд ли что-то еще экспортируют, но не стоит забывать, что Левиатан расположен в самом центре созвездия Стрельца и уже около двадцати лет там не было ни одного представителя нашей семьи. С тех пор как я рассталась с твоим отцом, контакты с планетой полностью прекратились.

— Но мама! А запах?! — протестующе воскликнул принц и покачал головой, стряхивая спутанные космы с глаз.

Роджер был нытиком и страшно ненавидел себя за это, но перспектива дышать испарениями грамблского масла в течение нескольких недель его явно не прельщала. Ведь даже по возвращении ему пришлось бы еще столько же времени пробыть на Костасе, пока не выветрится запах.

Из масла изготавливали мускусную основу, применявшуюся, например, в производстве одеколона, которым часто пользовался принц. Но, взятое в сыром виде, масло было весьма ядовито.

— Запах нас не касается, Роджер, — отрезала императрица, — тебя это также не должно волновать! Просто мы обязаны продемонстрировать нашим подданным, что крайне заинтересованы в подтверждении их присоединения к Империи, для чего и посылаем одного из своих детей. Тебе все понятно?

Юноша выпрямился в полный рост, который составлял ни много ни мало сто девяносто пять сантиметров, и попытался собрать остатки своего достоинства.

— Ну хорошо, ваше императорское величество. Я, конечно, выполню ваше поручение, если это так необходимо. Ведь это прежде всего мой долг? Обязанность дворянина и все такое? — Его аристократические ноздри дрожали от еле сдерживаемого гнева. — Что ж, пойду прослежу, чтобы все необходимое было собрано. С вашего разрешения…

Одарив принца не терпящим возражений взглядом, Александра указала пальцами на дверь.

— Иди, иди. Удачи тебе.

Роджер еще раз еле заметно поклонился, не торопясь повернулся и прошествовал вон из комнаты.

— Не нужно было так резко, мама, — прошептал Джон, едва лишь закрылась дверь.

— Да, наверное, — вздохнула Александра. — Но, черт возьми, он так напоминает своего отца!

— И все же он не его отец, мама, — спокойно сказал Джон. — Пока ты его таким не сделала. Или не послала в Ново-Мадридский лагерь.

— Помолчи лучше, яйца курицу не учат, — заметила она. Затем глубоко вздохнула и покачала головой. — Извини, Джон. Ты прав, конечно. Ты всегда прав. — Она с грустью посмотрела на старшего сына. — Наверное, я в чем-то виновата.