Книга Оно спрятано в крови - Ирина Игоревна Голунцова

И я буду решать, как ты станешь обходиться со своим телом и жизнью.

— Угу, — промычала я, сложив руки на груди. — Только сейчас это тело и жизнь ты оставил под властью «этого самого змея».

Угрожающе зарычав, Риндзин оскалился и всем видом показал, что пробуждающаяся во мне уверенность ему не по вкусу. Тем не менее мы оба начинали понимать, что моя смерь убьет нас обоих.

— Я поняла. — И все же злить его не хотелось, уже поняла, что игра со спичками не приводит к добру. — Надо прислушиваться друг к другу. Твоя жизнь, это твоя жизнь, но зависит она от меня. Как и моя — от тебя.

— Смотрю, начинаешь соображать. Хорошая девочка.

Это теперь я что ли стала его декоративной собачкой? Ну, недалеко ушла от истины.

— Но убивать направо и налево никого не позволю без моего согласия. Пусть тебе и могут не нравиться мои союзники, но они важны в стратегическом плане.

— Конечно, конечно, стратегическом.

Учитывая, что мимику демона распознать очень сложно, оставалось надеяться на слух, и последние слова определенно пропитывал сарказм. И не с долей юмора, а явно скрытой угрозой.

— В любом случае, надо возвращать тебя на место. Одна ты вряд ли справишься, во всяком случае, не справишься быстро.

— А ты куда-то спешишь?

— Спешить надо тебе. Потому что, если не поторопимся, ты попросту помрешь. А мне хочется не просто выжить.

— Не просто выжить?

Чуть дернув мордой, Риндзин колыхнул цепи и усмехнулся.

— Мне хочется, наконец, использовать свою мощь.

9 — Открой свой разум

Комментарий к 9 — Открой свой разум

Глава вышла небольшая, поэтому выставляю ее так быстро. Продолжение постараюсь выставить на буднях, наверное, ближе к четвергу получится.

Спасибо всем за поддержку!:З

И немного музыки (из тиктока, спасите меня семеро )

Indila — Ainsi bas la vida

ZABO — Breathe

Энергия пульсировала, вырывалась толчками, а вместе с ней и мое сознание. Наши сознания. Только так я могла побороть лишнего пассажира, во всяком случае, Риндзин не оставил иного выбора. Мы будто единое целое, прорывающееся сквозь вязкое болото. Но пугало другое — частица чакры Орочимару вовсе не сдерживала нас, а, наоборот, распыляло пламя.

— Что происходит?

— Она приходит в себя…

— Да быть не может! Прошло уже столько времени, Орочимару-сама сказал…

— Не важно, что он сказал. Сейчас его нет, и с этим придется самим разбираться!

Я не понимала панику людей, кружащих поблизости, их голоса все равно что жужжание насекомых. Просто надоедливый звон. Открыть глаза оказалось невероятно трудно, веки потяжелели в несколько раз, голова раскалывалась от пульсации. Смесь трех типов чакр не только наполняла тело энергией, но и разжигала боль. Перевернувшись на бок, уткнулась лицом в тонкую ткань, под которой холодел камень. Я в пещере или в одной из лабораторий — одно другому не мешало.

— Что?..

Заметила линии печатей, выскальзывавшие из-под матраса по холодному полу. Я в центре. Попыталась присмотреться, но боль вновь пронзила голову. Стиснув зубы, зажмурилась, накрыв ладонью лицо. Жар, так жарко, так больно и в то же время легко.

— Черт, она очнулась!

Вцепившись ногтями в кожу, чтобы болью усмирить агонию под черепной коробкой, подняла тяжелый взгляд на шум. Меня заперли за решеткой, в камере, а по ту сторону сбежалось несколько людей. Кто с оружием, кто с какими-то свитками. Но внимание привлекли не они, а фиолетовые всполохи чакры, срывающиеся с моей кожи.

— Эй! Ты меня слышишь?

Поднесла руку чуть ближе к лицу и поиграла пальцами. Это моя чакра? Или же смесь всех трех? Никогда бы не подумала, что энергия может иметь живое воплощение, но если она рвется наружу, то моего тела не хватает? Что-то не так, я поняла это, когда присмотрелась к металлическому обручу на запястье — одна из цепей, удерживающих Риндзина. Она не до конца материализована, а зверя нет поблизости. Но вопрос отпал, когда я заметила крупную трещину, разрезающую ее корпус. А потом и черные пятна на коже, выглядывающие из-под приспущенного рукава.

«Твоя чакра буквально разрывается на части, когда ты пытаешься протащить мою энергию сквозь печати». Вот что за боль меня преследует, но теперь, когда осталось совсем чуть-чуть, чтобы трещина лопнула, агония горела не столь ярко. Я практически все протащила. Остается немного.

«И тогда мы избавимся от того, кто это сделал с тобой», — неожиданно пронесся в голове голос демона.

Избавиться? От Орочимару?

— Печать!

Громкий оклик заставил интуитивно сжать кулак и выплеснуть встречный поток энергии, от которого разлетелась цепь. Первый барьер сломан. А за ним вырвалась волна, которая смела людей за решеткой, не позволив завершить печать. В голове будто разорвалась бомба, перед глазами все померкло, но я продолжала пребывать в сознании и чувствовать, как через цепи хлещет чакра Риндзина, подпитываемая частицей силы Орочимару. Кожу жгло, мышцы ныли, но я слишком хорошо познала боль, чтобы так просто сдаться.

Бушующий огонь исчез, как и фиолетовые всполохи, но складывалось чувство, что я не погасила их, а спрятала внутри себя. Голова стала невероятно тяжелой, как и дыхание — словно на легкие опустили по булыжнику.

Проклятая печать пульсировала, несмотря на попытки подавить ее влияние, в ушах стоял шепот:

— Ну же, возьми силу…

А его тут же перебивало грозное рычание:

— Только попробуй потянуться, и я оторву тебе руки.

Возьми это, не делай то… Господи, как же вы меня достали!

Опираясь о стену, вышла за пределы своей камеры заключения, переступая через поваленную решетку. Это ж какая сила должна быть, чтобы выбить ее с корнем? Хах, глупый вопрос. Эта самая сила разъедала меня изнутри, словно яд или магма, которая рвалась наружу и никак не хотела затухать.

Твою мать, Орочимару, что ты со мной сделал? Проклятая печать черпала силы из окружающего мира и разжигала пламя чакры носителя, а учитывая ситуацию, во мне бушевал настоящий ураган. Страх и злость бились о грудную клетку, вырывались с шумным дыханием.

Один из стражей, пришедший в себя, привлек внимание небрежной попыткой подняться с колен. Эти твари меня пытались сдержать, запечатать силу в случае непредвиденной ситуации. Почему все и всегда пытались меня сдержать, одернуть, усмирить?

Подойдя к незнакомцу, с силой ударила его ногой по спине, прижав к земле. Кроткий крик заглушило бульканье и звук трескающихся костей, изо рта вместе с кровью вырвался стон.

— Где Орочимару?

— Не… не знаю… даже если бы знал…

— Что? Не сказал бы? Боишься, убьет тебя? — нетерпеливо зашипела я и надавила сильнее.

Надеялась