Книга Кровь пацана. Казанский феномен и люберецкий фактор. Хроники «асфальтовых» войн СССР и России - Сергей Юрьевич Ворон

жилье, стоит и по сей день. Со времен своего появления молодежь застряла там между чемоданистых двухэтажек и промзон без особых очагов культуры. А если культуры нет, появляется полное бескультурье.

Парни с Цементника 70-80-х годов – это единая масса, одинаково одетая и подстриженная. И мечта у них была на всех одна: набить рожу всем на них непохожим. Правда, вариант откупиться был. Или стать такими же, как они. Потому, что они другими становиться не собирались, и право оставаться теми, кто есть, отстаивали кулаками и монтировками на всех танцплощадках советского Красноярска.

«Черема». Можно ещё «Черемуха», а можно «Черемушки». Кому как нравится. Пацанам с района было всё равно. Главное, чтобы их боялись. А боялись их хотя бы из-за численного превосходства над другими районами. Черемушки – один из «свежих» микрорайонов на карте Ленинского района города Красноярска. Район молодежный, советский, комсомольский и, конечно же, спортивный – стадион «Енисей». А где спорт, там и подвальные качалки естественно появились в начале 80-х. Именно из них стали выходить местные пацаны на «очесы», говоря простым языком, «поправить прическу немытым окраинам и приблатненному центру». Поправляли её хоккейными клюшками и крепкими кулаками. Иногда у них это получалось, иногда нет. Особенно когда остальные районщики объединялись против них. Так-то районов в городе было намного больше. Мы выбрали, на наш взгляд, самые интересные.

Многие красноярцы, конечно, хотели бы забыть историю своих районщиков, которые к 90-м годам, закончив драку, становились братками и мочили их и друг друга.

«Лучший способ забыть – это видеть каждый день», – как-то написала Анна Ахматова, но забыть об этом, если ты живешь в Красноярске, почему-то не получается.

Поэтому возьмем за истину другого поэта, Сергея Есенина: «Если хочешь что-то забыть, надо больше видеться на расстоянии». Если говорить по-простому, это значит – либо свали из Красноярска, либо забудь про эти районы и никогда туда не суйся, потому что там ничего не изменилось. Дома новые, а люди те же.

Глава 51

Архангельский пробивон

В 70-80-е годы архангельская молодежь считалась довольно прогрессивной. Хотите отдохнуть летом на теплом море? Пожалуйста! Строительные отряды на юге. Отдохнете, да ещё и заработаете. Хотите общения с иностранцами? Да без проблем! Приглашайте моряков с иностранных судов в порту и общайтесь на здоровье! Хотите свою музыку? Организовывайте ВИА или даже свой рок-клуб. Дошло до того, что местная юность стала выдвигать требования к партийному руководству через свою газету «Северный комсомолец». Вначале с ними даже «нянькались», но потом поприжали – слишком многого они стали хотеть. А комсомольцу негоже что-то выпрашивать. Надо всего добиваться самому, как добивались пацаны с трех очень рабочих районов Архангельска.

Район «Первых пятилеток» (в народе «Сульфат»). Запах паленого пластика встречал уже на подъезде к району. Так дымил Архангельский целлюлозно-бумажный комбинат. «Сульфат» был разделен на две огромных территории: «Деревяшки» и «Камни». Первые – это коммунальные бараки, стоящие прямо на болоте, связанные между собой сложной системой деревянных мостков-настилов, под которыми бурлила черная жижа. «Камни» («хрущёвки») вечно утопали в дорожной пыли и задыхались от зловонного дыхания труб ЦБК. Из очагов культуры – только кинотеатр «Заря» с древними фильмами и ДК с пьяными танцами, на которые приходили пацаны из «Деревяшек» в кирзачах, за голенищами которых скрывались острые ножики и заточки.

Центральное освещение обычно вырубали в 21:00, и начиналась веселуха. Групповые драки (пробивоны, по-местному). Пацаны из «Камней» встречали «Деревяшек» зажженными фонариками и арматурами. И начиналось великое сражение между ЛДК и ЦБК.

«Маймакса», по-местному Мексика. Поселок 29-го самого убыточного в городе лесзавода. Дома – всё те же самые «деревяшки» и «ульяновки» – чуть улучшенные «хрущёвки».

Два девятиэтажных дома называли небоскребами. В них жили враги «деревяшек» и «ульяновцев».

Ещё было несколько общежитий «химиков» и два дома спецкомендатуры, их стерегущей.

В поселке было всего две дороги – «Бетонка» и «Песок». Именно здесь районные пацаны и подкарауливали своих врагов. Долбили их специально изготовленными на пилораме дубинами «дырчиками», обмотанными алюминиевой проволокой или с вбитыми в пялки гвоздями.

«Варавино» (Варава). Современная территория округа «Варавино-Фактор». Молодой район, густо застроенный всё теми же ульяновками, «хрущёвками» 335 серии. Здесь рабочая молодежь гасила «студиков» и «быков» (мажоров). Варавино до 30-х годов было совхозом, куда отселяли из самого Архангельска непутевых горожан с судимостью. Жители города называли «варавинцев» колхозом, но побаивались из-за блатной манеры поведения и старались обходить стороной.

Уже к началу 80-х районные пацаны стали настоящей грозой фарцовщиков, собирающихся в центре города у кинотеатра «Север». В отличие от своих «коллег» «Сульфата» и «Мексики», они не просто дрались, а ещё и «гопали».

Драки в Архангельске пошли на убыль к концу 80-х. Причины назвать сложно. Кто-то подался в бизнес, кто-то в рэкет. Всё-таки город был морской. И было что продавать, и кого рэкетировать. Кому не повезло – повторили путь своих отцов – стали рабочими заводов, большинство из которых в 90-х разорилось и закрылось.

Глава 52

Йошкар-олинские «при делах»

Районов в Йошкар-Оле много. Подобно своим казанским сверстникам, ребята там бедовые. Проблемы города и его страдания от районщиков начались в конце 70-х годов прошлого века, когда на карте города появились следующие районы:

Сомбатхейский (Сомбат). Район откровенной гопоты, марширующей в домашних тапочках с колами в руках в поисках чужаков на своей территории. Название Сомбат получил в честь своего венгерского города-побратима под названием Сомбатхей. На территории Сомбата действовали почти казанские правила, главным из которых было «не сломиться», иначе «зихер». Говоря простым языком – не участвуешь в сборах, не платишь на «общак», не «бегаешь» – всё, ты на районе чужой.

Девятковский, или иначе Девятый микрорайон. Район откровенных гопов и, говоря современным языком, просиживающих всё свободное время в качалках ЗОЖевцев. В несвободное время пацаны с района зашибали деньги в районах кинотеатра и танцев города, в глубине души презирая деление города на районы и ошибочно считая его своим.

Комса, он же Комсомольский микрорайон. Как ни странно, большинство молодежи в нём состояло в ОКОДах и ДНД. Но это в переделах города. А у себя на районе они были обычной шпаной, готовой в любой момент собраться побегать со словами «забьем металлический гвоздь в голову металлисту». Неформалам в этом районе появляться не стоило.

Ремзаводской район. Знаменитый «RMZ». Местность с откровенно полууголовной шпаной во главе с отсидевшими по малолетке старшими, водилами. Если ты не знал правильные ответы на вопросы: «Ты кто такой?», «При делах?» и «Кого знаешь?», появляться даже в дневное время