Книга Кровь пацана. Казанский феномен и люберецкий фактор. Хроники «асфальтовых» войн СССР и России - Сергей Юрьевич Ворон

было довольно неожиданным – музыка должна была спасти буйную юность от повального пьянства и драк.

Так, с конца 70-х в Череповце стал проводиться рок-фестиваль «Красная роза». Много величайших рокеров прошло через него. На ум сразу приходят Носков из «Парка Горького» и Юрий Шевчук из «ДДТ». Но если честно, большинство коллективов, участвующих там, были обычными ресторанными лабухами с кабацким репертуаром. Видимо, это и навеяло молодежи мысль о том, что раз уж даже музыка кабацкая, то грех под неё не забухать. Да и в ресторан идти не надо! Ну а после стандартная схема… Слово за слово, оплеуха-пинок и по стандартной схеме – отделение милиции, слезы-сопли и «проклятая водка».

В общем, «Красная роза» была так себе панацея от пьяного досуга молодежи. Зато фестиваль породил череповецких рокеров – довольно агрессивных товарищей с рабочим происхождением. Они не были фанатами. Они были обычными парнями. Но во время концерта, возбудившись звуками электрических гитар, превращались в неуправляемую толпу, готовую сносить всё на своём пути в драках «район на район», размахивая цепями, кастетами и самодельными ножами.

Масло в огонь подлил проведенный в Череповце в 1984 году питерским рок-клубом фестиваль «Рок в борьбе за мир». Организатором этого мероприятия выступил Александр Башлачев, самобытный музыкант с весьма радикальными взглядами (стоит вспомнить только его песню «Время колокольчиков»). Наслушавшись довольно агрессивных текстов о социальной неустроенности, милицейском произволе (с тайным скрытым смыслом), толпа череповецких рокеров вступила в схватку с милицией. Беспорядки с трудом удалось остановить. Сверху пришло решение – не проводить больше в Череповце крупные рок-мероприятия и сохранить всё на местечковом уровне – пускай лучше дерутся у себя на районах. Хотят – пусть пьют, ведь три алкоголика не сравнятся с толпой разъяренных фанатов.

Но, как ни странно, после концерта 1984 года в Череповце наступил районный мир. Видимо, всё-таки сыграли свою роль уже не ночи в отделении милиции, а месяцы и годы на зоне за «хулиганку».

В итоге драться продолжила только «Фанера». Впрочем, дерется она и до сих пор.

А насчет концертов… Так до сих пор каждый рок-концерт в городе заканчивается традиционной дракой с правоохранительными органами. Типичный тому пример – схватка фанатов группы «Алиса» с полицией в 2019 году.

Глава 49

По ком свистят курские Соловьи-Разбойники

До сих пор ученые и историки гадают и не могут решить, что есть Курск – родина соловьев или край ссыльных разбойничков, гуляющих в местных лесах в далеком прошлом.

Смиксовали – и получился Соловей-Разбойник. А вот и его, если можно так сказать, адрес прописки: село Береза Дмитриевского района Курской области.

Но мы вернемся в сам Курск. Начиная с 70-х – это хмурый и довольно нелюдимый город, где на вопрос: «Как пройти в библиотеку?» – даже бабушка – божий одуванчик? могла в грубой форме послать на «хер». Нет, библиотеки в Курске, несомненно, были! Но были не только они…

Были в Курске два района, где вообще лучше не задавать никаких вопросов, а ещё лучше обходить их стороной. Назывались они Волокно и Мурыновка.

Волокно – типичный рабочий район, построенный вокруг одного из градообразующих предприятий Курска, завода «Химволокно». Вечно дымящие трубы словно намекали местной молодежи, что надо ей валить отсюда подальше. А когда свалить не удается, остается только обвинить тех, кто виноват в твоей серой скучной жизни с вечным запахом чего-то паленого. Но районщики Волокна делали всё по-своему, а точнее, наоборот – и сами никуда не сваливали. И к себе никого не пускали. А чужаки с других районов сюда ломились – к доступным девочкам и дешевому самогону, льющемуся рекой. Вот и отстаивали волоконские пограничники свои рубежи кто, как и чем мог. В ход шли кастеты, арматуры, монтажки, молотки и обрезки труб.

Мурыновка была полной противоположностью Волокна и представляла из себя частный уркаганский криминальный сектор, обнесенный новостройками. Потихоньку из старых, обветшалых, врастающих в землю лачуг потихоньку переползали в первые высотки Курска, которые называли «спичками», воровские традиции. Но они не приживались там в чистом виде. Происходила деформация понятий под условия жизни нового поколения жителей Курска. Обобрать – запросто.

Обидеть девчонку – да не проблема, если она не твоя и не с твоего района. Баба и есть баба. Единственный урок, который усвоили мурыновцы благодаря воровскому прошлому – не бесчинствовать у себя на районе. А посему «отрабатывали» они в других районах Курска. «Отрабатывали» жестко – месили толпой и сваливали.

Цивилизованная часть города с районщиками старалась не связываться, ведь даже милиция там была своя – районная. И мыслила она по-районному: «У нас на районе всё нормально, а что там у них, нас не касается. А если пришли к нам на район и выхватили – так это их проблема. Знают, куда идут».

Вот такая история курских Соловьев-Разбойников, встречающих нежданных гостей у себя на районе залихватским бандитским свистом перед тем, как избить или ограбить.

Правда, в 90-е все «соловьи» в Курске закончились, и остались одни «разбойники». Не воры, разбойники!

Глава 50

Красноярский очес

Красноярск – край холодный, сибирский, где делать любят всё неторопливо, с расстановкой…

Вот так мы о районщиках Красноярска и расскажем. Начнем с Покровки.

«Покровка». При Царе Горохе там охотились на дичь и собирали грибы и ягоды, пока не начали строить там какую-то фабрику. С фабрикой появился рабочий люд. Как говорится, чем больше фабрик, тем больше народа…

Во времена СССР Покровка превратилась в очень рабочий район Красноярска, где нерабочему человеку появляться было опасно, особенно в день зарплаты.

Строительство аэропорта Покровку от тяжелого наследия драк по пьяни каждые выходные тоже не спасло. Частный сектор так и остался частным сектором, а сам аэропорт стал инородным объектом, вокруг которого грозно рассекали покровские районщики, не пускавшие никого на свою территорию.

«Роща». Район – подарок страны рабочим Красноярского алюминиевого завода. Несколько десятков «хрущёвок» и улучшенных «хрущёвок», которые построены на холме на месте вырубленной зеленой рощи. Местные районщики были не так суровы. Понаехав с разных регионов СССР, для начала они передрались друг с другом и только позже, ближе к 70-м годам, поняли, что они один район. Вот тогда начали искать общего врага. И такой нашелся – весь остальной Красноярск! Но пацаны были с алюминиевого завода, а значит средства обороны и нападения отнюдь не кустарного производства у них были в большом количестве.

«Цемент». Поселок Цементников на правобережье Красноярска, построенный пленными японцами в первой половине XX века как временное