Книга Начатки Крэя - Лев Чернухин

имеет шанс рассмотреть свой сон подробнее. Свое прошлое.

Прочь обуревающую прохладу могильной жути. Прочь боль. Прочь.

Крэй абстрагировался. Насколько это возможно. Всплески страха и ветер уныния все еще кружили вокруг, не отпуская из своего омута.

Маска. Из жуткого смазанного пятна — обрела черные обугленные контуры. Маска похитителя, подходящего к двухэтажному зеленому зданию, чтобы постучаться в потайной проход. Чумная Маска, выполненная из металла и черной ткани. Маска необычная. Не такая, как у остальных несчастных, попавших в буйность Черной Смерти. Странные геометрические формы, напоминающие крылья насекомого. И паука. Одновременно. Казалось, она меняет свою структуру и очертания, металл искажается, движется, углубляясь, выпячивается, гнется и сжимается. Ее поверхность сплошь в бело-пурпурных рунах, символах, смутно походящих на что-то, виденное парнем прежде. Светится. Слабым сиянием, словно маска, руны, металл — все обладает собственным источником энергии, огнями не от мира сего. Реальность вокруг головы сжималась, искривлялась, в воздухе возникали черные паттерны пустоты. Взгляд сквозь отверстия маски кажется пронзительным и глубоким. Глаза видны отчетливо. Бегающие по сторонам, анализирующие ситуацию вокруг.

Длинный плащ из темного, почти черного материала, который, вроде, плавно развевается на ветру, против законов физики. Чем дольше Крэй всматривался, тем яснее понимал — это непрозрачная ткань тонкой сети из сложных узоров и символов. Под плащом видны слои темных тканей, создающие ощущение бесконечной глубины и безразмерности.

Туннели, катакомбы, пещеры с решетками. Местами валяются кости. Целые скелеты. Большие, маленькие… Мешки, над которыми кружат мухи. Крэй не желал вдумываться, что внутри них.

Дети. Взрослые. Мужчины. Женщины. Лающие псы.

В подземельи содержались люди. Все с пустым безнадежным неживым взглядом, устремленным вдаль. Хотя дали перед ними не существовало. Лишь каменная стена. И решето клеток. Прутья, ставни… Кто-то просто сидел на койке, без всяких сдерживающих его оков и дверей. Судя по всему, никуда уходить они не собирались. Или уже не могли, или уже просто не хотели. Рассудок каждого узника пошатнулся по своему. Заперты здесь и буйные, кричавшие и тщетно выламывающие стальные, неестественные для того времени, двери под пятью замками.

Крэй здесь уже… День? Дни? Недели?

Скачок во времени, спонтанные перемещения в пространстве расстраивали связь с пониманием происходящего.

Крэй здесь давно.

Выделили каталажку с кроватью. Мягкой. Удобной. У остальных он такой не наблюдал, проходя по коридорам в лабораторию…

Какой раз? Пятый. Это точно пятый. К нему относились, как к человеку. Кормили сытно. Создавали все условия. И держали за семью замками и четырьмя дверьми, исписанными рунами, символами… Он их узнал. Только сейчас, не тогда. Те же загадочные символы, которыми он исписал свою Яму у Слизневых, те же, что красовались на мистических, возводимых им Скульптурах. Светились тусклым зеленым…

Кормили вкусно. Кормили сытно. Подмешивали что-то… Мелкий Крэй не замечал. Взрослый Крэй не имел и догадки, что это. Но похоже на ту самую Жижу-Слизь, которую он поедал последние… Недели? Месяцы? Годы?

Возможно, это лишь сон. Воспоминания кратковременной памяти, старые мысли, новые… Все воедино сливается в бархатистое веретено шерсти прошлого и будущего.

Возможно, это лишь сон. Возможно…

Картинки продолжали перелистываться, от страницы к странице.

Кормили вкусно. Сытно. Так же вкусно и сытно, как твари недавно…

Почему кормили? Кормил. Он был здесь один. Хотя Крэю и мерещилось множество фигур, стоящих за склянками и сосудами. Он был здесь один. По крайней мере, в первые дни…

Он. Доктор Иоганн Георг Фауст.

Тот, о ком ходили легенды, гонимый из городов за свои зверские бесчеловечные опыты. Тот, чье имя бродило по Гассенам Кведлинбурга еще долгое время. Тот, о ком Крэй потом читал в книге Гете. Мифический персонаж смешался с реальным. Парень позабыл, что Он существовал. И Его боялись все.

И Крэй — лично с ним познакомился. И тот — лично ему представился. Сомнений, что это — «Тот Самый Фауст», не имелось и малейших.

— Приветствую тебя, о Дитя Пустоты! Возможно, ты не ведаешь, но, благодаря тебе, род человеческий разовьет понимание мира, углубит свое сознание в глубины неизведанного! Я — Йоганн Георг Фауст, приветствую тебя, мой юный друг. Не бойся. Я дам тебе кров над головой, позабочусь о тебе. Не горюй!

— Кто вы, Герр Доктор?

— Не знаешь обо мне? Не мудрено, ты еще слишком мал…

— Алхимик, астроном… Маг. Я слышал о Фаусте. Но Вы не можете быть Им. Он — вымышленный. Потому спрашиваю — кто Вы?

— Ох, вот она, цена гения и открытий вне знаний скудных умом! Позволь, развею вымысел, открою глаза на истину. Что тебе известно обо мне, мой юный друг? Я докажу, что я — Иоганн Георг Фауст. Первый и единственный в своем роде… В этой реальности.

— Герр, я не пойму, о чем Вы…

— Расскажи, что знаешь о Фаусте?

— Фауст… Вы заключили сделку с дьяволом…

— Хох, вот это выдумка! Не существует такого понятия… Во всяком случае, в том роде, которым его считает Святая Церковь. И сделок уж точно ни с какими потусторонними силами я не заключал. Вымысел, мой юный друг. Продолжай. Фауст — какая молва ходит о моем лестном для каждого имени?

— Фауст — самовлюбленный, разговорчивый не по существу, сумасшедший…

— Хох, вот оно как! Не знал, что такое на слуху и языках юнцов и…

— Это мое мнение. Об этом, боюсь, народу не известно.

— Хох, о мой юный друг! Шутишь! Прекрасно, настроение, значит, в моем уединение улучшится, поговорить тут, знаешь, особо не с кем…

— Я не шучу. Остальные Ваши жертвы не столь разговорчивы?

— Жертвы? О, мой юный друг, не жертвы. Добровольцы. По большей части — блаженные, тюремные пленники, обреченные на казнь, сброд общества…

— Жертвы экспериментов.

— Хох, если ставить филологию вопроса данным образом… Приму твой выпад, мой юный друг. Жертвы. По большей части, неудавшихся экспериментов, но я никого сюда против их воли не затаскивал…

— А меня?

— Тебя я спас от верной смерти. Твой дом собирались сжечь вместе с тобой внутри. Или тебя, нашедши следом, следом за родителями.

— Эээ, спасибо…

— Ты веришь, что я — Иоганн Георг Фауст?

— Нет.

— Как доказать и унять твои страхи, о мой юный друг?

— Философский камень покажите, эликсир бессмертия или… Что-то в этом роде. Говорят, Вы творите запрещенные чудеса.

— Философский камень… Знаешь, это в процессе. Могу превратить один элемент в другой, но пока не в золото. Из угля вот