Книга Единственный - Меган Вернон

но мне действительно нужно собираться на работу.

Джон опустил руки и засунул их в карманы, выглядя побежденным.

— Окей. Тогда, наверное, увидимся?

— Да. Увидимся.

Глава 12

Я не могла сосредоточиться ни на чем, кроме приема врача. Неделя двигалась как в замедленной съемке. Я проводила каждую минуту, пока не была на занятиях или не работала, гугля лечение рака шейки матки. Мне было интересно, что назначит мне доктор. Я никогда особо не задумывалась о своем будущем с замужеством и детьми, но видя, что одним из методов лечения было полное удаление моей матки, шейки матки и яичников, я действительно задумалась об этом.

— Ты нервничаешь? — Моника посмотрела на меня краем глаза, когда мы выехали из гаража ее дома.

— Я думаю, что нервничать — еще мягко сказано, — я издала напряженный смешок.

— Ты храбрее, чем я когда-либо могла быть. — Она положила свою руку на мою. — Я рада, что ты наконец-то смогла поделиться этим со мной. Что ты позволяешь мне быть рядом с тобой во время этого, точно так же, как ты была рядом со мной, когда я нуждалась в этом больше всего.

Моника была изнасилована в своем последнем колледже, и именно поэтому она перевелась. Трей был тем, кто, в конце концов, заставил ее сообщить о парне, но я была той, кто призвал ее вернуться к консультациям. Она ходила на групповые консультации в течение последнего месяца, и я думаю, что в сочетании со встречей с Треем, это помогло ей, наконец, двигаться дальше. Я всегда буду рядом с ней, и я не сомневалась, что она будет рядом, когда я буду нуждаться в ней больше всего.

— Спасибо, Мон. Это очень много значит для меня. — Я сжала ее руку.

— Ты же знаешь, что Джон Бой разговаривал с Треем. Он сказал, что очень хочет быть здесь с тобой сегодня.

Я наклонила голову.

— Ну, это хорошо, что он так говорит, но ему не нужно продолжать жалеть меня. Я отпустила его. Он должен просто встать и бежать.

Моника вздохнула:

— Я думаю, ты ему действительно нравишься, Мел.

— Тогда какого черта ему понадобилось смотреть на приватный танец другой девушки? Почему он не сказал мне, что хочет быть больше, чем просто друзьями, когда пришел ко мне домой? — Я выплевывала каждое слово, словно это был яд, резче, чем намеревалась. Наверное, я так долго держала свои мысли при себе, что они выходили довольно плохо.

Моника поморщилась, прежде чем ответить.

— Даже не знаю. Я не понимаю, как мальчики думают. Если бы я это знала, то стала бы миллионером. Я просто знаю, что он не повез бы случайную девушку на прием к врачу, и ты первая девушка, с которой Трей видел Джона Боя, с кем он действительно дружит. Не просто трах.

Я фыркнула:

— Да. Дружба. Как будто кому-то нужна девушка с раком.

— Может, ты прекратишь это дерьмо?

Я посмотрела на Монику во все глаза. Ее челюсть была сжата, и она сжала руль. Я не ожидала, что она потеряет самообладание, но она привлекла мое внимание.

— Тебе нужно перестать жалеть себя, думая, что это делает тебя ущербной. Ты все та же девушка, какой была всегда. Твоя внешность внезапно не изменилась, и ты не стала похожа на ведьму или прокаженную.

— Но что, если я изменюсь? Что делать, если рак настолько плох, что мне понадобиться пройти химиотерапию? Я буду носить шарф на голове, а ты будешь отвозить меня на занятия, потому что я слишком устану, чтобы идти самой. И кто, черт возьми, захочет заниматься сексом с больной девушкой? Я навсегда останусь одна.

— Мэл! Серьезно, мы еще даже не поговорили с доктором. Ты не знаешь, что она скажет. Ты не можешь продолжать унижать себя. Если тебе нужна химиотерапия, то значит, ты пройдешь ее. Если мне придется возить тебя в каждый на занятия и покупать тебе головные уборы, я это сделаю. Это то, что делают лучшие друзья. Но я не собираюсь сидеть здесь и позволять тебе жалеть себя. Ты справишься с этим.

Я сморгнула слезы, навернувшиеся на глаза.

— Но что, если нет?

Моника въехала в больничный гараж и заняла первое попавшееся место, поставив машину на стоянку, прежде чем посмотреть на меня. В ее глазах был блеск.

— Так вот что такое? Ты не думаешь, что у тебя получится?

По моей щеке скатилась одинокая слеза.

— Мне страшно. Страшно на самом деле. Я не знаю, что будет дальше. Не знаю, что скажет доктор, и не знаю, что ждет меня в будущем. Если у меня вообще есть будущее для себя или кого-то еще.

Моника взяла обе мои руки в свои.

— Послушай, я не могу сказать, что скажет доктор. Не могу сказать, понадобится ли тебе химиотерапия или позвонит ли Джон Бой снова. Но я знаю одно. Что бы ни случилось. Я буду рядом с тобой.

— Спасибо, Мон. Я рада, что ты рядом.

— И так будет всегда. Потому что ни за что на свете я никуда не уеду от тебя.

* * *

Моника заняла место в зале ожидания, пока я регистрировалась. Я села рядом с ней, ожидая своей очереди, стараясь не смотреть на беременную девушку, целующуюся со своим татуированным парнем.

— Это прекрасное место. Не очень чувствуется, что мы идем к врачу, — сказала Моника.

— Да. Думаю, что женщины-врачи не хотят, чтобы мы чувствовали себя как в настоящем кабинете врача.

После этого мы сидели молча. Ну, в тишине, кроме телевизора, показывающего какую-то мыльную оперу и чавканья подростковой беременной пары, пока они целовались рядом с нами.

— Мелани? — Дверь открыла сияющая медсестра. Наконец-то!

Я вскочила со своего места, и Моника последовала за мной.

— Я иду с тобой.

Я приподняла бровь, глядя на нее.

— Тебе не обязательно это делать.

— Нет, но я здесь, чтобы поддержать тебя, и я устала слушать, как молодая мамочка делает макияж.

Я, молча, кивнула.

— Тогда ладно.

Мы последовали за медсестрой через дверь в одну из открытых комнат. Она была выкрашена в зеленый цвет со словами «сохраняй спокойствие и продолжай дальше», написанными на стене напротив нас. Но, конечно же, это был кабинет гинеколога, так что на противоположной стене висели полки с брошюрами о менопаузе и плакатами о разных стадиях беременности.

Медсестра села на табуретку на колесиках перед брошюрами, я села на смотровой стол, а Моника заняла стул в углу.

— Вы приехали сюда для обследования после кольпоскопии на прошлой