Книга Сады Рэддхема - Лана Фиселлис

чёрных глаз – только они самые обычные; не те, что нарисовала фантазия. Это глаза Агаты. Её пальцы ласково поглаживают мои плечи, чуть потрясывая, чтобы я пришла в себя. Она осматривает моё лицо в надежде отыскать причину подобного поведения. Девушка что-то шепчет, быстро-быстро шевеля губами.

Это всего лишь Агата.

– Эй. Всё закончилось, – тихо говорит она.

Чувствую, как сердце замедляет бег. Страх уходит, оставляя лишь неприятное послевкусие. Вдох-выдох, и руки перестают трястись. На тело накатывает усталость, но становится так спокойно, как никогда не было. Хочется снова завалиться на подушку и вздремнуть.

– Всё хорошо? – Смотрю в омуты глаз Агаты. – Ты так сжалась. Приснился плохой сон?

– Да, – неуверенно отвечаю я, спешно облизывая пересохшие губы. – Я открыла глаза, а вокруг темно, ещё и ты так неожиданно вошла. Я… как будто всё ещё во сне.

– Не переживай. У меня есть для тебя две хорошие новости. – Агата отодвигается, располагаясь на краю кровати. – Во-первых, сегодня, как я и обещала, проведу тебе экскурсию по Подземному Городу. Потом отведу к Раш. А вторая… наверное, менее радостная, но, может, это станет лучшим лекарством. Лохань горячей воды и новое одеяние. Я подумала, что тебе не помешает немного отмокнуть, облачиться в новую одежду. Да и Раш очень хочет встретиться с тобой. Плохие мысли после плохого сна исчезнут. Имей в виду, я умею забалтывать так, что люди забывают собственное имя.

* * *

Над водной гладью поднимается пар; завивается, взлетая вверх, под самый потолок. Приходится дышать немного глубже и чаще, чтобы урвать хоть один кусочек прохлады. От пара волосы моментально становятся влажными; прядки завиваются около лба и ушей, щекоча щёки. Я задумчиво запускаю пальцы в локоны. В отражении поблёскивает моё лицо: бледная кожа, острые из-за худобы черты. Брови нахмурены, а губы плотно сжаты.

Отступаю, зарываясь пальцами ног в небольшой коврик. Сначала снимаю брюки, затем рубашку. Левая лопатка продолжает болеть с того самого момента, как я открыла глаза. Только в этот раз боль намного… глубже, словно её корни начинают воспаляться и жечь. Как гнойный мешочек под толщей кожи, до которого можно добраться лишь скальпелем.

Прижимаю ладонь к левой стороне груди, чуть надавливая, и повожу плечом. Скидываю с себя остатки одежды и заношу ногу над водой.

«Вода – моя стихия».

Фраза, сказанная мною в одном из снов, всплывает в голове сама по себе. Опускаю ступню. Горячо. Несмотря на то что вода обжигает кожу, неспешно вхожу в лохань, вцепляясь в бортики с такой силой, что белеют костяшки. Опускаюсь, пока вода не доходит до самого горла. Волосы намокают, тяжелеют. Запрокидываю голову. Как же хорошо…

Агата оказывается права: горячая вода становится лучшим лекарством от кошмара.

Принимаюсь мыться. Тру себя мыльной губкой с таким усердием, что кожа в некоторых местах отчётливо краснеет. Отчасти я хочу избавиться не только от пота и грязи, но и от приснившегося мне сна. Мечтаю стереть прикосновения женщин, колющий холод, страх. Соединяю ладони, набирая воды, а потом ополаскиваю лицо. Неизвестность жутко пугает; то, что Агата каждый раз обещает ответы на вопросы, но так и не даёт их; то, что в этом месте я чувствую себя в своей тарелке. Не так, как это было в том мире.

Грязь и пот смыты. Я выскальзываю из лохани, оборачиваясь в полотенце. Одежда, принесённая Агатой, намного красивее той, в которой я ходила. Обычные чёрные штаны и рубашка – очень приятные на ощупь. Высокие сапоги с застёжками сбоку и шнуровкой спереди. Камзол сделан из тёмной ткани с синими вставками. Он тонкий, греть не будет, но подобные вещицы надевают ради красоты, а не из практических соображений. Наверное, такую одежду носят в Доме Воздуха. Около шеи идёт вышивка ручной работы. Тонкие серебряные завитушки, похожие на волны или порывы ветра, блестят в свете единственной свечи.

Облачаюсь в штаны и рубашку, а после зашнуровываю сапоги – с обувью я вожусь дольше всего. Застёжки-молнии определённо упростили бы здешнюю жизнь. Приходит Агата с чашкой чая и двумя кусочками хлеба, на которых лежит по ломтю сыра. Пока я ем, она занимается моими волосами. В этот раз причёска выходит немного иная: по обе стороны от висков вплетены маленькие косички, переходящие в одну большую косу. Закончив все дела, покидаем комнату.

Мы снова проходим через лабиринт. Иногда создаётся впечатление, что Агата нарочно меня запутывает. Петляет, чтобы верный путь так и не отложился в моей голове. Вчера (хотя я всё ещё плохо ориентируюсь во времени) из-за усталости я не обратила внимания на то, как тут всё устроено. Хотя следовало бы, если когда-нибудь мне придется выйти на поверхность. В каменных стенах периодически встречаются маленькие отверстия с решётками. Возможно, вентиляция. На расстоянии нескольких шагов друг от друга висят факелы – единственный источник освещения в этих бесконечных коридорах. Нужны они только для того, чтобы мы удачно вписывались в повороты и не врезались в стены лбами – пол поразительно ровный, а потому споткнуться просто невозможно.

Выходим на большую площадь. В этот раз людей вокруг меньше. Проходов тут и правда великое множество – впору бы запутаться, но я почти сразу нахожу нужный. Он расположен чётко напротив того, откуда мы только что вышли. Если побегу к нему через всю площадь, меня смогут догнать, особенно если учесть мою слабую физическую подготовку. А ведь Миша не раз предлагал заняться бегом… Необходимо отыскать момент, когда я буду так близко к этому проходу, что смогу незаметно для всех ускользнуть.

На самом деле это место мало напоминает храм, скорее, какой-нибудь подземный дворец – только не хватает огромных окон и шикарной многоярусной люстры. Но даже без подобных деталей красота просто поразительная. Ужасающая. Каменная кладка кажется совершенно невесомой, словно стены тоньше картона. Ступени, что называется, самодельные. С годами камень стёрся и стал гладким, а вместе с тем и скользким. Удивительно, как потолок не проваливается – колоннам, что поддерживают его, сотни лет. Это восхищает, поражает и пугает одновременно.

Магия. Здесь всё держится на магии: если исчезнет она, то исчезнет и остальное. С помощью магии этот храм существует столь долгое время; с помощью магии защищает беглецов от врагов.

Мы снова движемся вдоль стены, только теперь Агата не натягивает мне на голову капюшон. Люди (колдуны?), встречающиеся нам по пути, провожают меня изучающими взглядами. Их шёпот отчётливо касается слуха, вот только разобрать слова довольно сложно: они сливаются в непонятные фразы, отлетая от стен.

Сами стены совсем не гладкие. Довольно часто встречаются