Книга Искры между нами - Маргарита Дюжева

Сегодня она была в коротком, развевающемся бежевом платьице, и выглядела как невинная нежная куколка, только мне никак не удавалось отделаться от далеко не невинных мыслей. Это раздражало, потому что впереди еще семь свиданий, а прикоснуться хотелось здесь и сейчас, но я старательно держался, изо всех сил отыгрывал роль спокойного парня, умеющего себя контролировать. Отвратное занятие, надо сказать, особенно когда легкий ночной ветерок играет невесомым подолом, и тонкая ткань струиться вокруг подтянутых стройных ног.

— Ты хочешь домой?

— Не знаю, — она задумчиво закусила нижнюю губу, — наверное, нет.

— Наверное?

— Не хочу, — уже твердо, — хочу покататься по городу.

— Ну раз хочешь, то поехали кататься. Ты поведешь, — я схватил ее за руку и потащил к водительской двери.

— Егор, стой! Я не умею водить машину! — она отнекивалась, как могла, — и учиться не хочу. Это не мое!

— Да ладно тебе, трусиха, — я со смехом подталкивал ее к машине, — там ничего страшного!

— Егор!

— Все уймись, — распахнул перед ней дверь, — прошу.

— А если ДПСники?

— Это не твои проблемы, — я безмятежно пожал плечами, — это вообще не проблемы. Ночь. Дороги пустые, так что не переживай, будет весело.

Улучив момент, когда я отвлекся, Даша попыталась сбежать, проскочив у меня под рукой, но мигом оказалась зажата между машиной, открытой дверцей и мной. Я уперся одной рукой в крышу машины, другой в дверцу и посмотрел на нее сверху вниз. Жадно посмотрел, даже не скрываясь. Дашка замерла, уставилась на меня растеряно, будто впервые увидела, нервно махнула взглядом по моей груди, по губам и покраснела, будто я поймал ее за каким-то неприличным занятием.

Я улыбнулся, прекрасно зная, как пробирает до самых костей столь близкий контакт. У самого по венам огонь побежал.

— Хорошо, я попробую, — согласилась она, лишь бы отодвинуться от меня подальше.

— Вот и умница! — с самодовольной улыбкой я отступил, наблюдая за тем, как она садится внутрь, пристегивается и только после этого захлопывает дверь.

В салоне Даша сидела, как неживая статуя, и растеряно рассматривала приборную панель.

— Значит так, — произнес я тоном занудного препода, — баранка, которая перед тобой, называется — руль!

— Не смешно! — Дашуня сердито сверкнула серыми глазами.

— Вон те педали у тебя под ногами: газ, тормоз и сцепление. Это — рычаг переключения передач.

— И что с этим со всем делать? — обреченно вздохнула девушка.

— Сейчас объясню.

Я подробно рассказал ей, как трогаться, как переключать передачи, как управлять этим хитрым агрегатом.

— Пробуй, — скомандовал, закончив с наставлениями.

Она громко выдохнула, нервно повела плечами и попыталась повторить, что я сказал. Машина дернулась и заглохла, а Даша испуганно отпрянула от руля.

— Сцепление не бросай. Отпускай его плавно, — я медленно поднял ладонь кверху.

Она попробовала еще раз. Получилось так же. Рывок и тишина.

— Давай еще раз. Пла-а-вно, — я небрежно привалился к спинке и наблюдал за ее потугами.

Еще несколько попыток с таким же печальным результатом.

— Не так. Сцепление нажала, передачу подоткнула и плавно жмешь газ, одновременно плавно отпуская сцепление. Еще раз.

Она злилась. Снова пробовала и снова никак.

— Все, Магницкий! С меня хватит! Я же говорю, не мое это! — раздражённо всплеснула руками начинающая гонщица, — не хочу больше!

— Угу, — я флегматично хмыкнул и бесцеремонно положил руку ей на колено.

Даша подскочила от неожиданности, Я почувствовал, как она мелко задрожала, словно разряд по мышцам пробежал. Спрятал улыбку, но руку не убрал, радуясь тому, что нашел повод полапать эту недотрогу. Кожа у нее гладкая, как шелк…

— Еще раз!

— Егор!

— Даша, давай! Не выйдешь из машины, пока не провезешь меня до архива и обратно!

— До архива? — ужаснулась она, — это же на другом конце города!

— У нас вся ночь впереди. Погнали! — Я кивнул вперед, на дорогу, — Сцепление, передача, газ.

— Руку убери! — она попыталась скинуть мою пятерню со своего колена.

— Неа, — я лишь крепче сжал пальцы, — уберу, когда тронешься.

— А если не тронусь? — негодующе сдула прядь волос, упавшую на лицо.

— Значит, не уберу, — я улыбнулся от уха до уха, глядя на ее разрумяненную физиономию, — все логично.

— Егор!

— Ты тянешь время, чтобы я подольше к тебе прикасался??? — большой палец сделал круговое движение по коже, от чего она моментально покрылась мурашками.

— Нет, конечно! Я...

— Даш, поехали. Расслабься и следуй за моей рукой. Я давлю — ты давишь, я отпускаю — ты отпускаешь. Все просто.

С моей помощью ей, наконец, удалось тронуться с места:

— Я еду, я еду! — запищала она от восторга и улыбнулась мне счастливой улыбкой.

— Здорово. На дорогу смотри, а не на меня! — я нехотя убрал руку и опять вольготно устроился на сиденье. Чувствовал одновременно облегчение и разочарование. Ладонь полыхала. Жар, смешанный с легкой дрожью, поднимался все выше, расползалась по плечу, по груди, заставляя сердце сильнее биться, — руль держи.

Слушая мои указания, Даша сделала десяток кругов по парковке и начала успокаиваться, даже хихикала, когда говорил, что в ней пропал талант великого гонщика.

— Теперь выворачивай на дорогу.

— Может, не надо? — снова всполошилась она.

— Надо, Дашенька, надо. Ты сама хотела кататься, теперь поздно отступать.

Бедная моя машина… Как же она дергалась и чихала в неумелых Дашкиных руках… Прямо судороги раненого животного. В испуганном завывании мотора так и слышалось «спаси меня, Магницкий, спаси, не дай погибнуть позорной смертью».

Мы крались по ночным улицам со скоростью тридцать километров в час, останавливались у каждого светофора несмотря на то, что кроме нас на перекрестке не было ни одной машины. Даша пыхтела как паровоз, потными ручонками дергала рычаг передач и больше всего была похожа на маленькую, взъерошенную белку. На ее лице отражалось такое напряжение, что я даже испугался, как бы ее удар не хватил. Даже за коленки боялся ее хватать, хотя хотелось.

— Даша, может…

Договорить она мне не дала.

— Не отвлекай! Видишь, я за дорогой слежу! — неожиданно грозно рявкнула девушка и засопела еще сосредоточеннее.

Не хочешь, как хочешь, а я собирался прекратить твое мучение и пересадить на место пассажира.