Книга Украинский фронт - Федор Березин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Под стрелами врагов…
Кто это был? Вздохните облегченно —
История, соврав по мелочам
Или по-крупному, нам все же сохранила
Его фамилию —
Он звался Мильтиад…
– Значит так, братцы кролики, у нас тут нет времени устраивать проверки друг друга кровью, – майор Забияка прокашлялся. – Мы прикинули, сделали первичный отбор достойных на посвящение в задуманное. Если кто после нашего разговора побежит куда-то строчить рапортишку, или там, не мудрствуя лукаво, сразу позвонит куда следует – это останется исключительно на его совести. Потом ему же с этим жить-доживать и дослуживать. С другой стороны, без любого из сидящих тут ничего сделать и не получится, так что если кто свалит в сторону, то опять же, взятки гладки и затея сорвалась в самом зародыше. Тем не менее, обсудим состоявшуюся возможность вне вероятности выкидыша. Подождите с вопросами, ребята, давайте я договорю, объясню ситуацию.
– Как все уже догадались, на нашу милую Украину совершено вооруженное нападение. Средства массовой информации ничего толком не лепечут, похоже всю эта хваленая независимая пресса заткнулась в тряпочку. Думаю, методы нашли, и наверное не слишком сложные. Все же можно предположить, что нападение совершено коалицией стран. Никакой официальной войны, понятное дело, не объявлялось, так что зачитать полный список не получится. Однако то, что на нас напали вовсе не «москалики», устроившие тут когда-то «голодомор» и прочее – это и козе понятно. Ладно, не будем о политических моментах, это долго, и мы вообще тут технари, а не какие-то бездельники – политологи-культурологи. Тем не менее, и в любимом дем-правительстве и в штабах армии не собираются, похоже, предпринимать против агрессии абсолютно ничего. Кому-то может такое приятно наблюдать? Мне нет!
– И что рапорт дадим по команде? – спросил командир группы инструкторов технического дивизиона С-200 майор Родионов.
– Ой, не смеши, Александр Николаевич, – натянуто хохотнул Забияка. – Может, еще сочиним коллективное послание президенту нашему доблестному? – Теперь таким же манером хохотнули все присутствующие. – Короче! Никто нам не поможет, «не бог, не царь и не герой». Надо делать что-то самим.
– И что же мы можем совершить, Николай Васильевич? – сощурился Родионов. – Ты что забылся, что мы тут не нормальная войсковая часть, стоящая на дежурстве? Ты в курсе, сколько у нас изделий твоего комплекса?
– Конечно в курсе, Александр Николаевич, еще как в курсе. И кстати о войсковых частях. Ты, дорогой мой Николаевич, знаешь, что творится на боевых порядках действующих частей ПВО?
– А что там особенного творится? – насторожился Родионов. Его светлый чуб при этом вздыбился.
– Я, кстати, случайно узнал. С-300 около Севастополя в натуральном смысле оккупирован.
– Кем оккупирован-то? – спросил Родионов с некой явно чувствующейся неуверенностью.
– Скорее всего, империалистами, как я понимаю. Но в точности сказать не могу, а выяснять у нас нет никакого времени. Никто не гарантирует, что к нам самим в ближайшие часы не явятся какие-то оккупационные начальники. Что подождем, или, может, сами вызовем?
– Ладно, допустим, высшая власть решила сдать страну врагам, – сказал старший инструктор приемной системы кабины К-2 Землянский. – В конце концов, как сказано у Стругацких: «За серыми всегда приходят чёрные». Но что мы можем сделать в самом-то деле. Поднимем над позицией красный стяг?
– Вот как раз нет, Антон Сергеевич! – невесело огрызнулся майор Забияка, ибо старший лейтенант Землянский был его непосредственным подчиненным, и «подсидки» снизу он не ожидал. – Нам надо действовать как раз в тайне от всех. Нужно привести дивизионы в готовность и ударить по агрессору.
– Во-во, так я и думал, – кивнул старший лейтенант. – Неплохо было бы, если бы у нас и в самом деле в распоряжении имелся настоящий дивизион. Но у нас даже не кадрированный. Всего-то три пусковых. И кстати, сколько у нас там и правда-то ракет?
– У вас, на «двухсотке» – два изделия, – доложился Родионов с четкой интонацией всезнающего инженера.
– Вот, две штуки, – констатировал Землянский. – Мне даже думалось, что больше. Что же мы сделаем? Расход даже по нормальной цели, с поддержкой ЦУ сверху и так далее, как раз две штуки. Ну, допустим, повезет – собьем мы один истребитель-бомбардировщик и…
– Вообще-то, наша прямая обязанность как ПВО-шников, Антон, как раз и заключается в этом самом «сбитии» этих самых истребителей-бомбардировщиков, – зло прокомментировал Забияка. – Даже если бы один сбили, то и тогда окупили наше старинное железо. Кроме того, в случае бомбардировщиков, считается возможный ущерб.
– Ну, вот еще, пан майор! Вы что же тут «носители» ожидаете? Если б носители, то с них бы все и началось. Разнесли бы уже…
– Ладно, Антон Сергеевич, хватит умничать – нету на это времени! – рубанул Забияка. – Тут нас в любой момент могут…
– Нет уж, дайте доскажу, Николай Васильевич, – повысил тон «старлей». – У нас тут неформальное сборище, как я понял, и надо многое взвесить. Так вот, про бомбардировщик, то я так, для иллюстрации. Ну а если свалим только какой-нибудь истребитель? Что толку-то? Вон их сколько…
– Ты все, Антон? – вперился в него Забияка. – А теперь слушай сюда. Я предлагаю завалить «барражёр». Ходит тут один над Азовским морем, «П-восемнадцать» наблюдала его утром.
Все сидящие в кабинете вскинули головы на командира инструкторской группы С-200.
* * *
…Что было после? Знает каждый школьник,
Иль может, знал когда-то, а теперь
Не каждый, только медалист,
И тот не дутый денежным мешком.
Был бой – минуты – не часы
И фланговый напор
Отжал пехоту персов вглубь,
По центру – обратный был прорыв,
Здесь азиаты вклинились в нутро.
Однако, как уже мы говорили,
Они были наемники, за деньги
И призы любили воевать,
Когда же центр зажали,
И с двух сторон вонзили по копью —
Приз как-то померк в голове солдат,
Точней сменился более насущным
Вопросом, постоянно
Отодвигаемым в конец главы…
Привычки – штуки живучие. Рушатся государства, а они, привычки, живут. Так же и тут. Трупы пассажиров еще не объелись рыбами – что кстати естественно, вспоминая о сероводороде, – а министерство обороны демократической Самостийности попыталось, по примеру СССР, отмежеваться от трагедии. «Мы здесь, понимаете, ни причем. Ну, упал лайнер. Мало ли от чего они падают? Может, то террористы палестинские? Все ж в деле замешан Израиль, а не что-то спокойное. Да, у нас проводились ученья с плановыми стрельбами. Но ракетки у нас маленькие, малюсенькие – С-300, да С-125. Им никак в эдакие дали не добить. Так что исключено». Правда, на другой день всплыло, что в деле применялся и «двухсотый» тоже. Тут, для знающих, все стало на свои места. Конечно, после все свалили на «плохую советскую технику». У нас всегда валят на технику. В 41-м когда драпали от Гитлера, тоже были виноваты «устаревшие и несовершенные» советские танки. Враг вообще тогда имел «подавляюще превосходство в количестве и качестве». Ту брехню до сей поры не развеяли, слишком она въелась в мозги за десятилетия. А здесь-то нужно было соврать совсем-то чуть-чуть, главное в период полной гласности не пустить к микрофону настоящих специалистов, что вообще-то в условиях демократии и рынка задача отработанная. Конечно для солидности, парочка марионеточных генералов в мундирах что-то там проблеяла с экранной плоскости, а глупые молодые журналюги им потыкали, покивали. На том и кончилось. А для либералистической прессы не существует большей радости, чем воткнуть шпилечку в былую мощь Союза, и так сказать косвенно восхвалить милый сердцу Запад.
