Книга Поскольку я живу - Марина Светлая

- Ничего не происходит, работаю. Привыкла к красивой жизни, - хохотнула Полька и отхлебнула чаю из чашки, материализовавшейся перед ней. – А значит, надо впахивать. Квартиру содержать, машину опять же.

- Ну и расскажи мне, кстати, практически безработной, судя по первой зарплате, певице дома культуры «Росток», где нынче можно заработать на безбедное существование.

- Ты и сама прекрасно знаешь. Подработка – наше все.

- Значит, все-таки сессионная пианистка в «SmileStudio»? И с кем записываешься?

- С «Метой», - отозвалась Полина. – И у меня контракт. Если ты забыла, я Штофель вообще-то. И два диска у меня у самой уже есть. Кстати, неплохо продавались.

Лёлька кивнула. Сделала глоток своей ракии. Да захлебнулась так, что закашлялась, и напиток едва не пошел носом. Отчаянно отфыркиваясь, она сдвинулась на стуле и ошалело смотрела на подружку, не в силах ничего сказать, пока продолжала кашлять, выталкивая из носоглотки свой несчастный «аперитив».

- По спине похлопать? – участливо поинтересовалась Полька.

Павлинова отрицательно мотнула головой и потянулась за водой, предусмотрительно оставленной на столе. В конце концов, немного придя в себя, она снова вперилась повлажневшим взглядом в подругу.

- Скажи мне, что я ослышалась, - потребовала она скрипучим голосом.

- Не скажу. Потому что ты не ослышалась, - Полина отвлеклась на официантку, которая ставила перед ней суп, а потом снова подняла глаза на подругу. – Ты же наверняка слышала про их новый проект. Слышала?

Лёля похлопала наращенными ресницами и растерянно промямлила:

- С их рекламной кампанией? Глухим и слепым надо быть… - а потом взорвалась праведным возмущением: - А ты-то чего там забыла?! Ты рехнулась, мелочь?! Или опять? Снова?

- Что снова? Я. Зарабатываю. Деньги. Мечтаю на Виргинских островах отдохнуть.

- Да не заливай ты, Зор… блин! Штофель! По-другому на острова заработать нельзя? Тебе-то?!

- Они хорошо платят.

- Ага, и морда у «них» смазливая.

- При чем здесь морда? – недоуменно переспросила Полька.

- При том! Ты развелась. Он объявился. Вы вместе работаете! Внезапно! Мелкая! Ты сдурела?

- Вся внезапность только в твоем воображении.

- Как это получилось, вообще, а?! Он же сбежал, бросил тебя, хорошо хоть не беременную! Чего происходит?

- Лё-ля-я-я! – протянула Полина. – Мы не в песочнице, чтобы путать работу со всем остальным.

Павлинова снова поморгала и устало прижала ладонь к лицу в извечном фейспалме. Потом растерла кожу и простонала, глядя на подругу.

- Хотя бы понятно, почему ты меня столько времени игнорила, - мрачно сказала она. – Знала, что у меня припадок будет. Берегла типа… Полька, вот как ты так, а?

Сохраняя серьезную мину, Полька в глубине души откровенно поржала. Меньше всего она думала о Лёльке. Она реально пахала – в филармонии, в студии, дома. Когда отрабатывала программу предстоящих концертов или часами отыгрывала песни «Меты». Нередко те самые ночи, отвоеванные для сна, проводила в онлайне с Тарасом. Показывала ему наработанное, советовалась, что выбрать, хотя и спорила, если их мнения не совпадали.

- Нормально я, уймись, - миролюбиво проговорила Полина. – Ешь лучше!

- Ладно, - проворчала Павлинова и уткнулась в тарелку, но надолго ее не хватило. Когда она снова подняла на Польку глаза, в них плескалась сотня невысказанных вопросов, из которых она озвучила тот, что мучил ее сильнее всего: - Но хоть по яйцам-то ты ему вмазала?

Полька не выдержала. Рассмеялась, отложила вилку, которой ковыряла рис, и спросила:

- Господи, ты ненормальная. Кто о чем – а ты о яйцах. Может, тебе омлет заказать? Здесь вкусный.

- Я так и знала, что не вмазала, - сокрушенно покачала головой Павлинова. – Пусти меня в студию на пять минут – я все исправлю.

Ее «исправлю» зависло в воздухе, словно время остановилось. Полина впихнула в себя немного еды, не понимая, что именно она сейчас ест, – только бы сдержать себя. С усилием проглотила и негромко, медленно проговорила:

- Оля, займись исправлениями собственной жизни. Пожалуйста!

- А я и занимаюсь, - точно так же медленно ответила ей подруга. И опустила глаза в тарелку. А потом глухо добавила: - Тебя всегда на нем коротило. Всегда. Ты блаженная делаешься, едва его видишь.

- И что?

- Он хоть что-то сказал? Извинился?

- К тебе это какое отношение имеет?

- Такое! – выкрикнула Лёлька так, что несколько человек на нее оглянулись. – В прошлый раз ты академию бросила. А если… если сейчас что-то с тобой случится… Если опять начнется? У тебя ребенок, о нем думать надо, нахрена ему мать со съехавшей крышей?

- У моего ребенка – нормальный отец. Действительно нормальный. И ты это прекрасно знаешь. Надеюсь, ты закончила?

- Обед или отповедь?

- Воспитательный процесс.

- Ладно. Считай, что закончила. У меня только один вопрос. Последний. Как ты туда попала? Он пригласил?

- Приятного аппетита, Лёля! – усмехнулась Полька.

- Еще и сама сунулась! – разочарованно вздохнула Павлинова. И на этом действительно завершила воспитательный процесс над своей со всех точек зрения неразумной подругой.

- Можешь думать, как хочешь.

Это стало заключительным аккордом в их беседе о насущном. Вскоре, перебросившись незначительными фразами «о погоде», они закончили обед, Полина расплатилась, и каждая из них пошла в свою сторону.

Лёльке сегодня торопиться было некуда, в отличие от Поли. Она совсем потеряла счет времени, пока держала оборону перед подругой.

И, влетая в студию и стягивая на ходу пальто, почти уже заготовила оправдательную речь, схожую с теми, которые ей приходилось слышать в филармонии от опаздывающих оркестрантов.

Все уже были в сборе, и она действительно опоздала. Но Влад занимался исключительно гитарой. Жорик-виолончелист зыркнул на нее из-за своей виолончели. Кормилин с Комогоровым переглянулись. Тарас даже улыбнулся. И только Мирош, едва бросив на Полину очередной ничего не выражающий взгляд, проинформировал о своем недовольстве:

- Штофель, ты за временем следишь?

- Слежу, - ошалело отозвалась она, не веря собственным ушам. Едва ли не впервые он обратился к ней. К ней! Может, стоит всегда опаздывать, чтобы перестать быть механическим пианино?

- Ну, видимо, недостаточно тщательно. Не знаю, как заведено у тебя в филармонии, но у нас все приходят вовремя, - отчеканил он и снова отвернулся, - Влад, сейчас – по-твоему. В момент проигрыша ударные приглушаем и убираем. Хочешь свои басы – слушай. Потом сравним.