Книга Мяч, пробитый им, и теперь летит над землей. Древо памяти Валентина Бубукина - Гагик Карапетян
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
P. S. Тем не менее, наверняка, не все размышления моих собеседников, самодостаточных и свободных в своих высказываниях, могут вызвать дружное одобрение родных, друзей и фанатов В. Б. Бубукина.
В. АРТЕМЬЕВ:
– За Валькой внимательно подглядывали тренеры 2-й сборной. Потом он стал игроком главной команды, ее капитаном…
– Так рано?
– Да. И не только отношением к футболу он завоевал заслуженный авторитет. Тренировка считалась для него примерно, как чай с любимым сладким пирогом. И это страстное отношение к Игре проходило через всю его мальчишескую и мужицкую натуру. Он понимал, что только так сможет добиться лучших результатов.
ИЗ ПЕРВЫХ УСТ
«…В 1955-м меня отметили уже на союзном уровне и не кто-нибудь, Михаил Иосифович Якушин. Он тогда тренировал 2-ю сборную в Новогорске на базе своего московского «Динамо» и в усиление приглашал только троих: армейцев Валю Емышева, Иосифа Бецу и меня…»
А. СИТНОВ:
– Хорошо помню репортаж из Мельбурна в 1956-м с финального матча против венгров, когда наши выиграли золотые олимпийские медали. Позже Валентин Борисович познакомил меня со многими чемпионами тех Игр во главе с Ивановым и Симоняном, а еще с Николаевым, Царевым, Понедельником…
О. БЕЛАКОВСКИЙ:
– Вы с Бубукиным находились на чемпионате мира–1958. Почему его ни разу не выпустили на поле?
– Он считался запасным.
– Не потому ли, что в основе находились немало спартаковцев?
– При мне команда не делилась на кланы спартаковцев, армейцев или торпедовцев… Не в этом дело. По своему уровню Бубукин подошел к сборной, но там оказались ребята сильнее. Кстати, немного «красно-белых» пригласили тогда в Австралию.
– Но на поле появился Сальников вместо Бубукина, на чем, по сути, настояли именитые спартаковцы…
– Качалин, один из лучших наставников «всех наших времен», вряд ли поддался бы давлению. Если оно вообще было. Бубукин, повторяю, играл хорошо, но тогда входил в число «молодых и перспективных».
– Если бы вам предложили составить символическую сборную СССР, то кого бы туда включили, кроме Бубукина?
– Прежде всего, Яшина и Симоняна, затем Башашкина и Нетто, обязательно Стрельцова и Иванова. Хорошим полузащитником считался Парамонов. Из левых защитников выделил бы Бориса Кузнецова, а правым пригласил бы совершившего подвиг Тищенко (после моей повязки на сломанной ключице выстоял в Мельбурне). Наконец, Воронин, потом правый край – Татушин, выдающийся игрок, а на левый поставил бы Толю Ильина.
– Они все входили в число ваших пациентов?
– Конечно! С кем-то я работал в сборной, с иными – в армейском клубе.
В. ЦАРЕВ:
– Встречаясь в сборной, подначивали друг друга после клубных матчей?
– (Смеется.) Конечно, нет.
– В главной команде играли рядом?
– На первенстве мира–1958 я провел все матчи, а Валя просидел на скамейке запасных.
– Хотя Качалин ему обещал, что выпустит на поле…
– В то время считали так: все, что предлагают тренеры, правильно…
– Как обстояло дело на Кубке Европы–1960?
– Ситуация изменилась ровно наоборот: я участвовал лишь в одной встрече в Москве (против венгров), потом остался в резерве, а Валя играл постоянно.
– Почему?
– Так тренеры считали нужным. К ним у нас было полное и абсолютное доверие.
– На базе жили с Бубукиным в одной комнате?
– Да, в основном с ним.
ИЗ ПЕРВЫХ УСТ
«…На сборах моими соседями обычно становились торпедовцы. Если селили по 4 человека, как это бывало, например, в Тарасовке, то я жил с Ивановым, Метревели, Стрельцовым (до трагедии), в 1961-м – с Ворониным…»
Ю. ВОЛКОВ:
– Мы, игроки ФШМ, когда Валентин играл в сборной СССР, часто как бы сопровождали их матчи (1959–1961). Наши функции состояли в том, чтобы подавать мячи у западной трибуны Лужников – каждый мальчишка отвечал за конкретный отрезок.
Потом я догадался, почему Бубукин поменялся местами с Ворошиловым. Это произошло из-за конкуренции в национальной команде. Тогда на позиции правого инсайда успешно выступал Исаев и молодой Иванов, тоже виртуоз, технарь. А прорыв на позицию левого инсайда, откуда многие уходили (среди них – Сальников) стал разумным и правильным. Вскоре Валентин закрепился на новом месте. Там я его, по сути, впервые для себя отметил и оценил.
Он выглядел очень прилично, и поэтому в 1958-м съездил на чемпионат мира, но просидел весь турнир в запасе. Его должны были выпустить в четвертьфинале, но «красно-белые» отстояли появление Сальникова, считая, что на фоне доминировавшей в сборной спартаковской линии нападения (за исключением Иванова) дебют Бубукина разрушит наигранные связи, помешает команде обеспечить эффективный результат. Насколько помню, Сальников там ничем особо не проявил.
Н. СИМОНЯН:
– Да, в 1958-м Бубукина пригласили в сборную. Однако первенство мира Валя пропустил. Потому что он и другие резервисты были чересчур молоды. По прошествии времени выскажу личное мнение – нам, ветеранам, тогда могли дать отдохнуть. Мы без замен провели 4 матча за 9 дней! Однако Качалин не рискнул выставить запасных. Почему? Гавриил Дмитриевич объяснил, что когда он рассказал им о своей идее, «увидел, как лица резервистов вытянулись, побледнели, и я понял – ребята замандражили». Зато Бубукин, проявив себя в полной мере, все компенсировал на Кубке Европы–1960.
ИЗ АРХИВА
Из интервью с В. Бубукиным:
«…Вы были одним из ведущих игроков сборной и на Кубке Европы–60, и в 1961-м. Разные есть мнения – почему не поехали в Чили?
– Ответ самый простой. Никаких интриг или чего-то в этом роде не было. Качалин посчитал, что Мамыкин на моей позиции сыграет сильнее.
– Но ведь с ним вы играли в ЦСКА.
– А в сборной Гавриил Дмитриевич решил перевести Алексея на мое место. Несколько игр Мамыкин сыграл удачно, забивал неплохие голы. Но много лет спустя, на праздновании своего 80-летия, Качалин открыто признался мне, что сожалеет о том, что не поставил меня в состав сборной и в 1958-м, и в 1962-м…»
ИЗ ПЕРВЫХ УСТ
«…Меня пригласили в сборную за полгода до чемпионата в Швеции, а первый матч я сыграл только через год после мирового первенства. Причем, из новичков оказался самым возрастным, впору было думать о приближающемся финале карьеры…
