Книга Марина Влади и Высоцкий. Француженка и бард - Федор Раззаков

В те дни на «Ленфильме» снималось еще несколько картин, в том числе боевик про первых советских милиционеров «Дела давно минувших дней». Режиссер фильма Владимир Шредель, узнав, что рядом снимается Высоцкий, внезапно воспылал мечтой уговорить его написать для фильма несколько песен. В качестве парламентера к Высоцкому был отправлен Александр Массарский. Далее послушаем рассказ последнего:

«Я зашел в съемочный павильон. Высоцкий в гриме фон Корена готовился к очередному кадру и о чем-то беседовал с красивой женщиной, лицо которой показалось мне очень знакомым, — так бывает, когда встречаешь артистов в обычной обстановке, без грима и в повседневной одежде. Я наблюдал, как она заботливо поправляет ему прическу, пытался вспомнить, где мы могли с ней встречаться, и понимал, что мы не знакомы. Она вела себя естественно, старалась не привлекать к себе внимание окружающих, никого не замечала вокруг и смотрела на Володю восторженным влюбленным взглядом. Они посмотрели в мою сторону, и я понял, что это Марина Влади. На ней было простое ситцевое платье, настолько скромное, что когда по студии прошел слух о присутствии Марины во втором павильоне и студийные девушки под любым предлогом заглядывали в декорацию, ожидая увидеть размалеванное «чудо», они равнодушно скользили взглядом по лицу актрисы, на котором не было вызывающей косметики, и разочарованно уходили, не узнав ее.

В тот раз поговорить нам не удалось — Володю позвали к камере. Но вечером мы встретились вновь, и я передал Володе просьбу режиссера Владимира Шределя, показав сценарий фильма. Он сказал, что не хотел бы отвлекаться от работы над своей ролью, но Марина напомнила ему несколько его последних песен, которые можно было бы обработать для этой картины.

Через несколько дней Володя нашел нашу съемочную группу на крыше пятиэтажного дома на набережной Фонтанки, где снималась сцена перестрелки бандитов с милиционерами, и спел песни для фильма. Шределю они понравились. Начались «согласования» с руководством студии. В результате с большим трудом удалось отстоять только один романс («Оплавляются свечи…»), да и то с условием не указывать в титрах фамилию автора…».

Отснявшись в Ленинграде, Высоцкий с женой вернулся в Москву, где 13 июля наш герой начал сниматься в фильме «Четвертый» А. Столпера. В разгар этих съемок, 25 июля, в Москве в расцвете лет (ему было 37) умер знаменитый клоун Леонид Енгибаров. Он был знаком с Высоцким, поэтому последний воспринял его смерть как личную трагедию. Вот как описывает тот день М. Влади:

«Ты кладешь трубку и начинаешь, как мальчишка, взахлеб плакать. Я обнимаю тебя, ты кричишь:

— Енгибаров умер! Сегодня утром на улице Горького ему стало плохо с сердцем, и никто не помог — думали, что пьяный!

Ты начинаешь рыдать с новой силой.

— Он умер, как собака, прямо на тротуаре…». (На самом деле это всего лишь легенда: Енгибаров умер у себя дома — не выдержало сердце, о чем Высоцкий узнал чуть позже, а Влади, видимо, так и не узнала. — Ф. Р.).

Между тем 31 июля съемочная группа «Четвертого» отправилась для натурных съемок в Ригу. Высоцкий присоединился к ним чуть позже — день спустя. Он приехал на Рижское взморье, в город Кемери в хорошем настроении, что не случайно, учитывая участие сразу в двух фильмах, которые снимали не какие-то безвестные режиссеры, а мэтры. Причем в обоих это были главные роли.

Приехал в Кемери Высоцкий один и поселился в отдельном кемпинге в 200 метрах от пляжа. Однако в одиночестве прожил недолго. Дело в том, что уже в первый же день он стал нарушать сухой закон, чем здорово подвел группу — время экспедиции в Латвии было ограничено. Поэтому первые два дня Высоцкого не снимали и для подстраховки срочно вызвали на подмогу Марину Влади. Та примчалась чуть ли не на следующий день. Своего мужа она приводила в норму всеми известными ей способами и сообщала киношникам, когда те могли присылать за ним машину. Если иной раз этого не удавалось достичь, Влади, будучи человеком дисциплинированным и умеющим держать слово, сообщала киношникам о своей неудаче и те отменяли съемки.

Первый съемочный день Высоцкого в Латвии датирован 4 августа. В тот день на улице Киевской снимали эпизод, где он приходит в церковь. Съемки длились с восьми утра до шести вечера. На следующий день Высоцкий не снимался, видимо, приводимый в чувство своей женой.

6 августа съемки с Высоцким возобновились: снимали эпизод, происходивший в Неаполе с участием Высоцкого и Татьяны Ицыкович, впоследствии Васильевой, — она исполняла роль Бэтси, супруги героя Высоцкого. По сюжету, на терраске у моря Бэтси настоятельно рекомендует своему супругу не принимать предложение Гвичарди идти на митинг. На следующий день в Булдурах снимали все тех же Высоцкого и Ицыкович (он просит прощения у Бэтси), но уже на яхте — последняя была взята из рижского яхтклуба в прокат. Съемки длились с восьми утра до шести вечера.

На этом латвийская экспедиция была завершена. Киношники отправились в Москву, а вот Высоцкий с женой еще на несколько дней остались для продолжения отдыха. В те дни они всегда появлялись вместе, либо прогуливаясь по взморью, либо заглядывая в Дом писателей в Дубултах. В те же дни там гостили Василий Шукшин и Сергей Параджанов, у которых с Высоцким и Влади были давние приятельские отношения. По словам очевидцев, Высоцкий и Влади одевались совсем просто: он — в джинсах и рубашке с отложным воротником, она — в ситцевых, хорошо сидящих, но не ярких платьях.

Спустя несколько дней Высоцкий отправился на другие съемки — в «Плохом хорошем человеке», которые проходили в Евпатории; они начались 13 августа. На этот раз Влади его уже не смогла сопровождать, оставшись в Москве, и это стало поводом к тому, чтобы Высоцкий закрутил роман на съемках с известной актрисой Ириной Печерниковой, которая прославилась главной ролью в фильме «Доживем до понедельника», 1968. Она, как и Высоцкий, на тот момент тоже была замужем — за польским рок-музыкантом, но этот брак был уже чисто формальным. Поэтому Печерникова ничем не рисковала, в отличие от Высоцкого, который расставаться с Влади не планировал. Однако устоять перед чарами молодой актрисы наш герой не сумел — или не захотел. Отметим, что Печерникову он близко знал с конца 60-х, познакомившись с ней в одной из актерских тусовок, но тогда их связывала чисто творческая дружба. Теперь все было совершенно иначе — это был настоящий любовный роман.

Вместе с Высоцким Ирина ездила на юг, в Сухуми, где он дал несколько концертов. Но однажды утром в их гостиничном номере раздался телефонный звонок. Звонила Марина Влади. Видимо, она что-то заподозрила, поэтому Высоцкий бросился объясняться супруге в любви, в своей верности. Услышав это, Печерникова тихо собралась и ушла, приняв решение прекратить эту связь. Она вдруг ясно осознала, что Высоцкий вряд ли бросит Влади, во всяком случае, тогда, а быть для него очередной мимолетной пассией Ирина не захотела. В итоге Высоцкий ее за это буквально возненавидел — ведь обычно бросал женщин он, а не наоборот, и при их последующих встречах даже не стал здороваться.

В начале сентября Высоцкий срывается в очередное «пике» — запивает. Поскольку супруги рядом нет — она умчалась в Париж спасать из наркотического омута своего старшего сына, остановить его некому. 12 сентября Валерий Золотухин записывает в своем дневнике: