Книга Убивая ангелов - Кейт Родс

Глава 16

В субботу по пути на работу я увидела женщину, загоравшую, вытянув ноги, на лавочке и ничем, похоже, не озабоченную. Увидела и позавидовала. Будь мир идеален, я бы тоже сидела, глядя на несущую свои воды реку. Но что есть, то есть, и ничего с этим не поделаешь. Наше отделение было открыто в том числе и по выходным, когда дежурной группе приходилось заниматься экстренными случаями. Дойдя до Грейт-Мейз-Понд, я увидела перед больницей временный лагерь представителей массмедиа и, свернув на Ньюкомен-стрит, вышла к заднему входу, поглядывая по сторонам, чтобы избежать еще одной стычки с Дином Саймонсом. Поднимаясь по лестнице, я снова подумала о Николь Морган. Однажды мне довелось работать с мужчиной, лишившимся большей части лица в страшной автомобильной аварии. Так вот, он лишь через несколько месяцев смог посмотреть на себя в зеркало. Для Николь, признанной красавицы, ставшей знаменитой именно благодаря внешности, ситуация была еще труднее.

День я провела за бумажной работой, изрядно запущенной после начала расследования. К концу смены термометр в кабинете показывал тридцать три градуса. Выйдя на лестницу, я постояла под вентиляционной отдушиной, повернувшись затылком к прохладной воздушной струе, а потом пробежала четыре пролета и уже стала набирать скорость, но за следующим поворотом ударила по тормозам из-за возникшего препятствия. Прямо на ступеньках, блокируя проход, сидел Даррен Кэмпбелл. Перепрыгнуть и рвануть дальше? В ушах шумело эхо моего собственного дыхания. Рассчитывать было не на кого, потому что пожарной лестницей пользовались только некоторые нерадивые медсестры, прибегавшие сюда покурить. Я оглянулась – бетонные ступеньки смотрели на меня сурово и неумолимо. Даррен сидел, надвинув капюшон и беззвучно шевеля губами.

– Послушай, я хочу, чтобы ты сделал для меня кое-что, – сказала я ему. – Пойдем в клинику. Я договорюсь, тебя примет доктор Чадха.

Парень заморгал, словно очнулся после долгого сна и еще не пришел в себя.

– Мне не его надо увидеть, а вас. – Его пальцы нервно забегали по бетонной ступеньке, и я поняла, что он теряет контроль.

– Сюда, – тихо сказала я. – Иди за мной.

Мы пошли вверх. Я впереди, с трудом подавляя желание рвануть в сторону, Кэмпбелл – следом. В какой-то момент я оглянулась – лицо его попеременно отражало то гнев, то страх. Возможно, его эмоциональный диапазон сузился, и теперь ему были доступны только эти два чувства. Я старалась не поддаться собственному страху, понимая, что тогда уже ничем не смогу ему помочь. Он постепенно успокаивался и, когда на своем этаже я выписала ему талон, уже без возражений его принял.

– Пообещай, что не пропустишь, ладно? – Мой бывший пациент кивнул, но посмотреть мне в глаза не смог. – А теперь можешь идти домой.

Уходить Даррен не спешил. Наверное, потому, что дома у него не было, а была только комната в ИМКА-сити, делить которую ему приходилось с десятком посторонних. Пульс мой понемногу выровнялся, желание сбежать ушло. Я снова вышла на пожарную лестницу, но теперь не стала торопиться и спустилась вниз ровным шагом.

На скамейке во дворе кто-то оставил газету. «САМЫЙ ЖАРКИЙ ИЮЛЬ В ИСТОРИИ», – извещала первая страница. На помещенной тут же фотографии сотни людей плескались в грязных водах Серпантина, как будто это был Лазурный берег. Чем ближе к реке, тем заманчивее представлялась перспектива раздеться и сигануть в воду. Я остановилась на мосту и, прислонившись к перилам, долго смотрела на катящий внизу поток. Обнажившаяся полоска берега, черная лента ила, была усеяна битым стеклом и пестрыми картонками из «Макдоналдса». Дряни в этой воде хватало с избытком: желтушный лептоспироз, сальмонелла, может быть, даже гепатит В. Я села за столик и заказала апельсиновый сок со льдом, а когда развернула газету, в глаза бросился еще один заголовок: «ЖЕСТОКОЕ НАПАДЕНИЕ НА НИКОЛЬ МОРГАН». Коллеги Морган по пиар-цеху поспешили ей на помощь. С фотографии на читателя смотрела она сама – в шикарном платье, еще до нападения, а в заметке говорилось о ее твердой решимости не оставлять карьеру из-за полученных ран. Женщина, сидевшая за столиком напротив, с увлечением читала эту же статью. На ее лице застыло напряженное выражение, будто она обнаружила, что ее имя значится следующим в списке Убийцы ангелов. Я достала телефон и позвонила Пирнану.

– Не может быть, снова вы! – Он сдержал смешок, словно я была постоянным источником веселья. – Придете сегодня в галерею?

– И там будет много анорексичных женщин в черных платьях?

– Конечно. Это же закрытый показ, чего еще вы ожидаете?

– Тогда я надену что-нибудь цветное.

– И правильно сделаете. Это же уик-энд – будем веселиться, и к черту правила!

Я допила сок и побрела домой, но к восьми часам уровень беспокойства опять пошел вверх, а за левым глазом запульсировала боль. Снова и снова я пыталась убедить себя, что это не свидание, а всего лишь посещение галереи с новым другом. Не помогало. Зеркало в спальне показывало худощавую женщину в желтом платье, которой срочно требовался выходной. Я собрала волосы в шиньон и едва ли не выволокла себя за дверь.

Через четверть часа автобус уже доставил меня на Корк-стрит. Когда-то, в первое время после переезда в Лондон, мне нравилось бродить по галереям. Тогда я видела в них вершины изящества и утонченности и полагала, что все замечательные, прекраснейшие и умнейшие люди города обитают в этой узкой полосе между Бонд-стрит и Сохо и проводят время в магазинах на Саут-Молтон-стрит, где покупают самые изысканные наряды. Теперь я видела их другими. Они оставались такими же красивыми и бывали в тех же барах, но уже не пугали.

Галерея Брутона кишела покровителями искусств. Мужчины выглядели вполне упитанными и преуспевающими, женщины же осторожно, маленькими глоточками потягивали вино, беря на заметку каждую калорию. Пирнан пришел раньше и уже изучал какой-то каталог. Льняной костюм болтался на нем, как на вешалке. Увидев меня, он заметно обрадовался, и я даже подумала, что вот сейчас он поцелует меня в щеку, но этого не случилось. Он подошел так близко, что я видела золотые блестки вокруг его зрачков.

– Ваш вердикт картинам? – спросила я.

– Если откровенно, то даже не представляю, что сказать. Я вас только для того и пригласил, чтобы поразить своим интеллектуализмом.

– То есть вам это не интересно?

Эндрю усмехнулся и тряхнул головой. Прядь волнистых волос упала ему на лоб.

– Недавно им пришлось проводить благотворительный аукцион, так что теперь моя очередь пойти навстречу.

К нам пробился пожилой мужчина, судя по манерам, владелец галереи. Из его нагрудного кармана свисал, будто дополнительный язык, розовый платок.

– А вы, должно быть, и есть знаменитая Элис. Много о вас слышал. – Он долго жал мне руку, а потом многозначительно улыбнулся моему спутнику и отвернулся – польстить очередному гостю.

Пирнан заметно смутился.

– Может, осмотримся? Вам будет легче оценить степень моего невежества.