Книга Чтобы не причинить боль - Диана Уитни

Си Джей обняла мужчину, которого любила, уткнулась ему в грудь и заплакала.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

— Жете, жете, плие, жете. Правда, здорово, пап? — Сияя от волнения, Лиза сделала несколько балетных па, округлив руки, как будто обнимала невидимый шар. — Си Джей сказала, что я самая лучшая балерина во всем мире.

— После двух занятий?

— Ну, она сказала, что я могла бы стать лучшей, если буду очень стараться, а еще у нас в классе есть девочка, ее зовут Сюзи, она меня очень любит, и она сказала, что я могу приехать к ней в гости и мы порепетируем вместе. — Лиза попыталась сделать сложное па и, потеряв равновесие, упала на диван, тяжело дыша. — Я буду репетировать каждый день, пока не смогу подпрыгнуть так же высоко, как Си Джей. Заниматься балетом так весело, пап! Мне очень-очень нравится!

— Я рад за тебя, ягодка. Только будь поосторожней и не переутомляйся, хорошо? — Ричард взял в ладони лицо дочери и нежно поцеловал ее в потный лоб. — Иди переоденься. Обед будет готов через несколько минут.

— Хорошо. — Она поглядела куда-то через его плечо. — Ты останешься на обед, дедуля? У нас сегодня гамбургеры.

Томпсон Маккейд вытащил незажженную трубку изо рта и подержал ее на ладони.

— Не могу, моя хорошая.

Девочка приняла это, не возражая. Когда она убежала из комнаты, Маккейд мрачно посмотрел на зятя.

— Где портрет?

— В комнате Лизы, — вежливо ответил Ричард. — Это ведь для нее подарок, не так ли?

Пожилой мужчина нахмурился.

— Я думал, что портрет Мелинды займет в этом доме почетное место.

— Он висит над кроватью ее ребенка, — резко сказал Ричард. — Мелинда сочла бы это место самым почетным.

Шея Маккейда залилась краской.

— Это все из-за той женщины, не так ли? Из-за нее ты потерял уважение к своей жене и подвергаешь опасности жизнь своей дочери.

— Я не собираюсь на это отвечать.

Ричард отвернулся, но Маккейд резко схватил его за плечо.

— Я этого не потерплю, Ричард. Ты не имеешь никакого права очернять память моей дочери своим недостойным поведением. Существуют законы, защищающие детей от непристойного поведения их родителей.

— Непристойного поведения? — Ричард стряхнул руку Маккейда и потрясенно уставился на тестя. — Я, наверное, ослышался…

— Нет, не ослышался. Если ты искренне полагаешь, что я отступлю и позволю тебе продолжать эту непристойную интрижку на глазах моей внучки, то ты ошибаешься!

— Вы угрожаете мне, Маккейд? — Сжав кулаки, Ричард встретил сердитый взгляд тестя, побледнев от ярости. — Если вы предпримете хоть что-то, чтобы запятнать репутацию мисс Морей, я лично запихну трубку так глубоко вам в глотку, что она останется там до конца вашей ничтожной жизни.

— Как ты смеешь разговаривать со мной таким тоном?

— А как вы смеете оскорблять женщину, на которой я собираюсь жениться?

Маккейд остановился, как будто его ударили, и в его изумленных глазах Ричард увидел отражение своего собственного потрясенного лица. Слова вырвались у него непроизвольно, он даже не успел об этом подумать.

Конечно, Ричард не исключал повторный брак, но всегда только в неопределенном будущем. Когда он услышал свой голос, так решительно произносящий подобные слова, это было для него таким же шоком, как и для его тестя.

Мертвенно-бледный Маккейд, покачнувшись, коснулся своего лба, как будто собираясь упасть в обморок.

— Ты не можешь говорить это всерьез.

— Я еще никогда в жизни не говорил серьезнее. — Чувство эйфории унесло гнев и замешательство, наполнив Ричарда такой легкостью, что ему казалось, будто он вот-вот воспарит к облакам. — Си Джей — замечательная женщина. Она очень подходит Лизе. Она подходит мне. Я хочу, чтобы у нас была семья, и если она не откажется, то так и будет.

Огонек надежды осветил глаза Маккейда.

— Значит, мисс Морей еще не согласилась на твое… э-э-э… лестное предложение?

Оптимизм Ричарда исчез, как воздух из сдувшегося шарика.

— Она согласится, — ответил он, но в его голосе было гораздо больше уверенности, чем в сердце. Он добавил бы что-нибудь еще, более убедительное, если бы взгляд его тестя не остановился на чем-то за спиной Ричарда. Он обернулся.

В дверях стояла Лиза, ее огромные глаза были наполнены слезами, а губы дрожали.

— Нет! — закричала она. — Ты не можешь, папа, ты не можешь это сделать! Я не позволю тебе!

Рыдая, девочка убежала в коридор и хлопнула дверью комнаты.

— Она просто умница. — Маккейд даже не пытался скрыть свое восхищение реакцией внучки. Он покачался на пятках и сжал холодную трубку зубами. — Вся в мать!

— Я не знаю, Бобби. Во всем этом было что- то жуткое, как будто дух бедной женщины поднялся из могилы или что-нибудь вроде того.

Бобби шумно вздохнула и накинула на плечо ремень камеры.

— Это глупо, Сидж. Это всего лишь портрет. Старик просто старается достать тебя!

— Но использовать день рождения внучки для достижения своих целей?.. — Си Джей покачала головой. — Я так не думаю. Томпсон Маккейд может быть тираном, но он искренне любит Лизу. Я не могу поверить, что он преднамеренно сделает что-нибудь, что может навредить ей. Он боится, вот и все.

— Боится чего?

Си Джей пожала плечами:

— Боится, что память его дочери потускнеет.

— В точку! Старый ворчун просто не хочет, чтобы кто-то занял ее место! Берегись удара в спину, Сидж.

— Что? — Си Джей выпрямилась и наклонилась вперед. — Почему?

— Старик вышел на тропу войны. Он собирается убрать соперницу своей дочери, то есть тебя!

— Меня? Нет! Я всего лишь друг, только друг.

Бобби остановилась в дверях и бросила скептический взгляд через плечо.

— Скажи это своему сердцу, Сидж. Я тебя слишком хорошо знаю. Не повторяй эту ошибку, девочка, только не сейчас.

Напоминание укололо Си Джей в самое сердце.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь.

— К примеру, парень с шикарным мотоциклом, отполированным до блеска.

Она равнодушно пожала плечами.

— Да, неплохой был мотоцикл.

— Неплохой был парень, — парировала Бобби. — Но ты порвала с ним, когда он решил познакомить тебя со своей мамочкой.

— Он хотел серьезных отношений.

— И тот скалолаз из штата Айдахо?

— Ему была нужна мать для его детей.

— А как насчет франта, который выращивал собак, чтобы они потом были спасателями?