Книга Вся ночь - полет - Уинифред Леннокс

Синди хмыкнула.

— Но ты и сам не промах. Твои выдумки — не в пример моим… Впрочем, неважно, — сказала она, опуская на пол свою сумочку. Потом сама опустилась рядом с Алексом на колени. — Да, у меня есть один план. Если мы вместе его осуществим, то оба будем при деньгах. Ты ведь за ними прикатил сюда, верно?

Он усмехнулся, отбросил акварель в фиолетовых тонах и откинулся назад, опершись на локти, и посмотрел в лицо Синди.

— Как ты догадалась, что у меня сейчас пусто в кармане?

— Взяла и догадалась.

— Потому что я не пригласил тебя… То есть не попытался пригласить тебя составить мне компанию в этой глуши?

Синди смотрела на его раскоряченные ноги в сандалиях на толстой подошве, на темные волосы, покрывавшие бедра и голени.

— Давай не будем попусту тратить слова и время, Алекс.

Он сел прямо, их глаза оказались на одном уровне.

— Ты не станешь отрицать, что приехал сюда за картинами? Вот за этими, старыми работами, чтобы попытаться их продать?

— У тебя меткий глаз ветеринара. — Алекс ухмыльнулся. — Умеешь поставить диагноз любому животному без осмотра. Это — высший класс, Синди Уиллер!

— Опыт, Алекс Ригби. Только опыт. Но я хочу, чтобы он стал еще более разнообразным.

— Ага, понимаю, но для этого нужны баксы. — По его лицу гуляла улыбка. Потом губы вернулись на место, и Алекс спросил: — Так что же созрело в нашей кучерявой головке? Должен сказать, у тебя хорошая прическа, как у пуделя.

Она усмехнулась.

— Спасибо за комплимент.

— Я слушаю тебя с большим интересом.

— У тебя есть виски? — спросила Синди. — Я бы выпила. Тебе тоже не вредно промочить горло. Из-за двери слышно, как ты кашлял.

— Как приятно иметь рядом с собой ветеринара, — хмыкнул Алекс. — Он всегда при исполнении своего долга — заботиться о здоровье каждого животного.

Синди засмеялась.

— Это все чертовы фисташки, — объяснил ей Алекс.

— Я догадалась и поэтому не знала, стоит ли мне входить…

— А в чем дело? — встрепенулся Алекс.

— Ты, конечно, забыл, но я помню…

— А, ты об этом… — Он засмеялся. — Я кормил тебя фисташками всегда, когда…

— Не надо. Я помню, — остановила его Синди. — Так как насчет того, чтобы выпить?

— Бар все там же. Знаешь где.

Синди не стала спорить, кивнула и встала.

Алекс поднял голову и следил, как двигаются ее бедра. Заманчиво. Но ему не хотелось. Все мысли и желания сейчас вытеснило главное — найти деньги. Брат Ален не тот, из кого можно вытряхнуть даже цент, если он тебе не положен.

Второй папочка, это Алекс давно понял. Жаль, что отец не узнает об этом никогда. Или он уже знает?

Алекс неожиданно для себя запрокинул голову вверх, но вместо неба увидел привычные с детства потемневшие балки перекрытий.

— Держи, — сказала Синди, подавая ему бокал, из которого торчала розовая соломинка.

— Коктейль? — Алекс вскинул брови. — Я думал, ветеринары пьют чистый напиток.

— Да, но не те, которые заняты составлением композиций.

— Ты хочешь сказать, что составила композицию? — Он уставился в бокал.

Синди усмехнулась.

— Попробуй.

— Что я должен обнаружить, какие запахи? — Алекс наклонился над бокалом. — Апельсин…

— Молодец.

— Гм… Горьковатое что-то… Острое.

— Надо же, ты еще способен отличить аромат виски, — насмешливо заметила она.

— Неужели ты поставила перед собой цель напрочь отбить запах виски? Ужас!

— Да нет, не волнуйся. Скажи, ты чувствуешь аромат корицы и мяты?

— О Господи! — воскликнул Алекс. — Никогда не думал, что можно так испортить прекрасный напиток. Ты налила из бутылки с черной этикеткой?

— Конечно. «Джонни Уокер» с черным лейблом. Апельсин у тебя лежал на столе, в шкафу я нашла корицу и мяту. Вот тебе полный отчет.

— Тогда на кой черт ты испортила виски всем этим зельем?

— Потому что я сейчас не расстаюсь с тремя ароматами: апельсиновой корки, корицы и мяты.

— Может, объяснишь почему?

— Потому что эти запахи составят композицию моих духов для собак.

Алекс уставился на нее не мигая. Потом опустил бокал на пол рядом с собой и медленно повернулся к ней.

— Синди, детка… Не хочешь ли ты мне сказать, что предлагаешь выпить собачьей… собачьих… — Он набрал воздуху и выдохнул: — Духов?

Она захохотала.

— Нет, не волнуйся. Ты сам, как творческая личность, знаешь, что когда создаешь… полотно, то только о нем и думаешь.

— Полотно! — Алекс стукнул себя по колену. — Как точно ты сказала про собачьи духи, что это полотно! — Он снова взмахнул рукой и в горячности задел бокал. Тот опрокинулся, жидкость потекла по разложенным на полу работам. — О мой Бог! О Дьявол! Нет, Синди, ты это нарочно!.. Ты мне мстишь!.. — кричал он, пытаясь спасти от потопа то, что можно.

Но липкая жидкость коричневыми разводьями метила белые листы.

— Нет! — заламывал руки Алекс. — Это не конец!

— Нет. Это не конец, — подтвердила Синди. — Давай теперь начнем с самого начала. Я думаю, теперь ты не откажешься стать моим компаньоном. — Она наклонилась и из своего бокала отлила половину в опустевший бокал Алекса. — Я готова поделиться с тобой по-братски.

Глава семнадцатая

Укол осы

«Клетчатые юбки и полосатые брюки нравятся далеко не всем, — побежали по экрану компьютера строчки. — А ты носишь их, Эдвин Ньюбери? В твоем имени есть что-то шотландское. Ха-ха!»

Остряк! — хмыкнула Шейла. И тут же написала ответ: «Не ношу. Хожу без них».

«Не мерзнешь?»

«С тобой, умник, не замерзнешь».

«В точку, Ньюбери! Привет, Эдвин! Это Дав. Слабо меня поймать, а?»

«Вылетай, мой голубок, сам увидишь», — включилась в интернетовскую болтовню Шейла.

Она зарегистрировалась под именем Эдвина Ньюбери и теперь «чатилась» с мальчишками, ровесниками сына.

Норма уехала, они расстались довольные друг другом. Шейла обещала навестить ее, как появится время. Но она знала, вряд ли это произойдет скоро, потому что слишком много дел с фермой.

Между тем ее ферма, которая началась с Сокола Эдвина и его подруги, заметно расширилась. Питер подошел к идее по-мужски, он заставил Шейлу купить несколько кречетов и сапсанов, уверяя, что моноферма — это хорошо, но куда интереснее собрать у себя разных ловчих птиц.