Книга Кабаре - Лили Прайор

— О, нет, только не сегодня! — взмолилась я. — В любое другое время… — Но Фьямма уже положила трубку.

Сестра не впервые приглашала меня на официальные мероприятия. Там всегда ужасно скучно. Наверное, таким образом она заглаживала свою вину за то, что редко со мной видится. Но и на этих банкетах у нее не находилось времени на разговоры со мной.

Раз Песко уже в пути, нужно ехать, хотя это последнее, чего мне в тот момент хотелось. Впрочем, можно воспользоваться случаем и посоветоваться с Фьяммой насчет Альберто. Может, она нажмет на какие-нибудь рычаги в своих секретных службах, и я узнаю, что происходит.

Прежде чем я успела причесаться, на улице показался лимузин и остановился перед домом Бельбо Форно. Я протиснулась сквозь толпу, к которой успели присоединиться цыгане с мулом, пестрой игуаной и поросенком.

Фьямма и Полибио давно съехали с квартиры на виа делла Люпа и обосновались в палаццо на виа дель Корсо, более подходившем для служащего ранга Фьяммы. Их окружали роскошь и мраморные полы в коридорах; комнаты украшены фресками, золотыми листьями и огромными канделябрами. И, конечно, им полагалась свита из слуг, в любое время суток готовых услужить.

Песко, чья мама постоянно мучилась геморроем, высадил меня возле будки у ворот, и навстречу вышел охранник.

— Пропустите ее, — сказал он по рации, и растрепанная горничная с безумным взглядом и мощными икрами распахнула парадную дверь.

Первым ко мне выбежал трехлетний Полибио-младший в цилиндре фокусника и фраке поверх пижамы. Я только что приехала, и все равно самым жгучим его желанием было, чтобы я тут же исчезла. Увы, на это его волшебства еще не хватало. Мальчонка был пугающе похож на отца и унаследовал не только любовь к маринованным огурчикам, но и тягу к дурацким розыгрышам и глупым шуткам.

Следом появился Полибио-старший и протянул мне бокал ромового пунша, от которого воняло дымом. Заподозрив очередную каверзу, я поискала глазами место, куда бы это поудачнее вылить.

В большом парадном зале рассматривал картины какой-то высокий мужчина. Он обернулся, и я оказалась нос к носу с Сыщиком. Я остолбенела и выронила бокал, разбившийся об украшенный мозаикой пол. Немного жидкости выплеснулось мне на ногу, и я почувствовала жжение.

— Макс, ты явно произвел впечатление! — воскликнул Полибио, сначала ущипнув меня за щеку, потом ткнув пальцем в ухо.

Макс! Что у них происходит? Тут же появилась горничная, всучила мне новый бокал дымящегося пунша и уничтожила следы первого.

— Фреда Липпи, мой давний друг Макс Кальдерон. Макс — Фреда, Фреда — Макс.

Полибио, не смущаясь, подмигнул «другу» и демонстративно покинул зал, оставив нас наедине.

— Что происходит? — зашептала я. — Что вы тут делаете? И почему под чужим именем?

Он приложил палец к губам, призывая меня молчать, но мне нужны были ответы.

— Это правда, что Альберто скрывается от закона и задолжал банку миллионы?

— А вы знаете, что у вас туфелька тает? — спросил он.

То была чистая правда: лакированная кожа скрючилась и умирала мучительной смертью.

Впорхнула Фьямма, улучив секундочку между срочными звонками.

— Макс! Как хорошо, что ты пришел. Давно тебя не видела. — И расцеловала его в обе щеки. Она безукоризненно играла свою роль. — Фредина… Опять оделась, как на похороны. Ждем еще нескольких гостей. Премьер-министр приехать не смог, а ливанский культурный атташе и китайская торговая делегация вот-вот будут.

Появился секретарь Фьяммы, позвал ее, и сестрица исчезла.

— Так это правда? — прошептала я Сыщику. — Мне важно знать.

Он потянул себя за мочку уха и кивком указал на дверь. Я не понимала, что происходит, и все больше терялась. Почему он не отвечает?

— А правда, что Интерпол разыскивает куклу? — не унималась я.

— Очаровательная комната, — ответил он, протягивая руку к бокалу с вредоносным пуншем.

Не долго думая я выплеснула его содержимое в кадку с большим каучуковым деревом, принадлежавшим пяти поколениям семьи Полибио. Это была грубейшая ошибка. Почва зашипела и пошла пузырями, и я с ужасом увидела, как нижние листья вянут на глазах; потом та же участь постигла следующий ярус. Отрава ползла вверх по стволу и ветвям. За несколько секунд от дерева остался лишь дымящийся скелет и груда мертвых листьев.

Сыщик указал на длинные плотные шторы, закрывавшие окно, и мы вдвоем отволокли неподъемную кадку туда, где ее никто не увидит. Встав на четвереньки, собрали опавшие листья. Их были сотни, и они жгли руки. В этот момент послышался скрип колес, чьи-то шаги и неразборчивая болтовня в холле. Приехали почетные гости.

Я открыла сумочку, и мы покидали в нее листья. К счастью, сумку я захватила вместительную, с пятнадцатью отделениями («Для предусмотрительных дам», — гласила реклама). Вообще-то она мне не нравилась. Едва мы успели встать с пола, как в зал въехал Полибио на велосипеде. За ним шли иностранные гости, переводчики-синхронисты и чиновники высшего ранга.

— Привет, привет, — сказал Полибио, спускаясь на землю и вручая горничной велосипед. — Все готово? А теперь, джентльмены, я покажу вам обещанный карточный фокус…

Шут гороховый. Я и без него чувствовала себя отвратительно из-за казуса с каучуковым деревом.

Позже я услышала, как он сказал Фьямме:

— Говорю тебе, они лежали на полу.

— Тсс!.. Тебя могут услышать…

— Шустрая у тебя сестрица. Ошибки быть не может. Она лежала сверху. Не войди я в ту самую минуту…

За обедом меня посадили между двумя китайскими бизнесменами. Переводчиков не хватало, поэтому мы много улыбались и кивали. Я пыталась с помощью жестов объяснить, чем именно зарабатываю на жизнь, но, по-моему, они меня не поняли. Тот, который сидел слева, построил из фруктов некую конструкцию, а потом стал колоть ее ножом. Второй сжал губы и развлекал меня звуками, которые издают разные животные. Было здорово.

Напротив меня, с противоположной стороны широченного стола, сидел Сыщик. Я все время чувствовала на себе взгляд его темных глаз. Сначала я подумала, что капнула на себя томатным соусом, и он смотрит на пятно, но тщательный осмотр одежды показал, что пятен нет. Мне стало жарко и неуютно, и я очень обрадовалась, когда принесли десерт — освежающее грушевое мороженое в маленьких розеточках, сделанных изо льда.

Тут-то я и заметила, что из моей сумки идет дымок; листья все еще тлели. Я вылила в сумку стакан воды и плотно ее закрыла. Китайские бизнесмены подумали, что это такой местный обычай, открыли портфели и наполнили их водой. Мы снова кивали и улыбались.

Потом я почувствовала, как кто-то оглаживает под столом мои ноги. Может, это снова шуточки Полибио? Но он сидел далеко, на другом конце длинного стола. Я заерзала на стуле, мне стало жарко и мокро. Соседи последовали моему примеру и тоже заерзали. Сыщик по-прежнему сидел напротив и не сводил с меня глаз, на его губах играла легкая тень улыбки.