Книга Кровь слепа - Роберт Уилсон

В его кабинете раздался звонок — звонил телефон его связи с НРЦ. Фалькон попросил Рамиреса послать по мейлу крупный план лица неизвестного.

— Я переговорил с МИ-5 насчет Якоба, — сказал Пабло. — О его перелете в Мадрид тем рейсом им, разумеется, стало известно, но они потеряли его самого.

— Потеряли? Как это?

— Они установили за ним слежку. В Лондоне он сел в метро. На Рассел-сквер они потеряли его след.

— Значит, Якоб понял, что за ним хвост, и постарался скрыться. И он догадается или уже догадался, что я говорил с тобой.

— Необязательно. Британцы и раньше интересовались Якобом. На самом деле из этого следует лишь то, что он скрывает от них свои действия, — сказал Пабло. — А еще мы убедились, что его фамилия значится в списках пассажиров на рейс Лондон — Малага завтра утром.

— Ну а что следует из этого?

— Возможно, то, что мы имеем дело с двурушником. А с другой стороны, не исключено, что так вести себя его заставляет давление, оказываемое на него МИБГ, — сказал Пабло. — Нам надо незамедлительно постараться выяснить, на кого он работает.

— Но как это сделать?

— Через тебя. Но мы еще на стадии обдумывания, — сказал Пабло. — Есть и еще одна тема. В доме Якоба в Рабате появилась неустановленная личность. Возможно, какой-то родственник, но марокканцы пока не могут понять, кто это, а вламываться в дом и тем портить нам всю игру они не желают.

— А проверить его документы, когда он выйдет оттуда, они что, не могут?

— Если бы он вышел, они бы это сделали, но он не выходит, — сказал Пабло. — На нашем сайте есть его снимок. Взгляни-ка. Может быть, ты сталкивался с ним в Эссувейре в период отпуска, который проводил там с Якобом. Между прочим, ты уже три недели не связывался с Якобом через сайт НРЦ.

— Это он не связывался со мной.

— А раньше вы постоянно контактировали.

— Учитывая его домашние обстоятельства, неудивительно, что он теперь проявляет большую осторожность.

— Вот над этим-то мы и размышляем, — сказал Пабло. — Что-нибудь еще?

— Я занимаюсь кое-чем, что может оказаться весьма важным в деле с севильским взрывом. У одного русского мафиози мы обнаружили диски с мужчинами, трахающими проституток, — сказал Фалькон. — Помнишь двух главарей заговора — Лукрецио Аренаса и Сезара Бенито?

— Бенито был членом совета директоров «Горизонта», а Аренас — крупной шишкой в управлении «Банко омни», — сказал Пабло.

— Правильно. Мы не смогли отыскать свидетельств какой-либо причастности обеих компаний к заговору, но так же точно мы уверены, что двигала ими не их приверженность догматам католицизма, — сказал Фалькон. — Я выделил изображение одного мужчины с дисков, найденных у русского мафиози. Наши специалисты по организованной преступности из Коста-дель-Соль смогли установить личности более чем шестидесяти участников оргий, запечатленных на дисках, но кто этот мужчина, сказать они не могут. И мне кажется, это потому, что он не местный.

— И ты считаешь, что это как-то связывает русскую мафию с компанией «Горизонт» и «Банко омни»?

— Может быть, если этот тип окажется среди сотрудников одной из этих компаний или же сотрудником инвестирующей в «Горизонт» и базирующейся в Америке корпорации «Ай-4-ай-ти», — сказал Фалькон. — Дело осложняется тем, что из предыдущих моих расследований я знаю, как скрытны сотрудники этих компаний, а ты, возможно, имеешь доступ к их личным делам в большей степени, нежели я. А тип этот может оказаться путеводной нитью.

— Ты хочешь, чтобы я попробовал установить его личность? — спросил Пабло. — Для тебя, Хавьер, я на что угодно пойду.

Дав отбой, Фалькон отослал на сайт НРЦ крупный план снимка сексуального контакта неизвестного мужчины с Маргаритой и заодно посмотрел фото парня, засевшего в доме у Якоба. Парень оказался ему не знаком.

— Перешлите мне и кадры с двумя другими мужиками с русских дисков, которых мы не можем определить! — крикнул Фалькон в соседнюю комнату Висенте Кортесу.

На экране возникли три лица, и он стал внимательно разглядывать их. Вошел Рамирес и встал возле окна.

— Этот парень, второй неизвестный, — сказал Фалькон, — не похож на испанца.

— Не похож, — подтвердил, перегнувшись через его плечо, Рамирес.

— Двое других могут быть испанцами или латиноамериканцами. А этот парень — типичный янки.

— Янки? — удивленно переспросил выросший в дверях Кортес. — Как вы можете определить это по такому нечеткому изображению?

— За его чертами не ощущается груза истории, — сказал Фалькон. — В нем чувствуется нервозность человека, всецело устремленного в будущее.

— Даже в тот момент, когда он трахает в задницу несовершеннолетнюю, — хмуро добавил Рамирес.

— И все это вы вывели из вот этого кадра? — сказал Кортес. Перегнувшись через плечо Фалькона, он наклонился к компьютеру.

— Взгляни на его прическу, — сказал Фалькон. — В Европе сейчас таких причесок не увидишь. Я назвал бы ее «американская корпоративная». Очень старомодный стиль.

— Тебе надо было бы просмотреть весь клип, — сказал Рамирес, не отрываясь от окна. — Даже секс не растрепал его волос. А ведь под конец, когда он слез с этой бедной девчонки, волосы у него должны были быть взъерошенными. А тут… может быть, парик?

— Возможно.

Зазвонил телефон связи с НРЦ.

Рамирес, взяв под руку Кортеса, вышел с ним из комнаты. Феррера, сунувшись в дверь, прикрыла ее.

— Мы хотим, чтобы ты слетал в Лондон, — сказал Пабло.

— Не могу.

— С комиссаром Эльвирой мы уже переговорили.

— Я уже объяснил тебе, что здесь у нас наметился прорыв. У меня такое чувство, что я наконец-то нащупал ход. Оставить здесь дело я не могу, — сказал Фалькон. — А потом, увидев меня в Лондоне, Якоб сразу поймет, что я все рассказал тебе. И расценит это как предательство.

— Ты повидаешься с парнем из контртеррористического подразделения Скотленд-Ярда. Это некий Дуглас Гамильтон. Он тебя проинструктирует. А встретившись с Якобом, ты объяснишь ему, что привело тебя в Лондон. Что тебе нужно выяснить, какого черта он убегает от хвоста из МИ-5. Что мы не ожидали подобного от нашего новоиспеченного агента, — сказал Пабло. — Понятно, Хавьер? И потом, от работы мы тебя отрываем только на один день. Улетишь ты не позже чем через час, а вернешься уже к вечеру, мы это гарантируем.

— Ладно, — сказал Фалькон. — Посылаю тебе еще два кадра персонажей с русских дисков, личности которых мы не можем определить. Один из них, по моему убеждению, американец.

— Не обсуждай ничего этого со своим дружком Флауэрсом.

— Ты собираешься повторять мне это каждый раз, как только услышишь слово «американец»?

— Марк Флауэрс — очень опытный оперативник. Он нюхом чувствует, что происходит. Я крайне удивлюсь, если он не даст о себе знать звонком еще сегодня.