Книга Табу на женатых мужчин - Татьяна Луганцева

– Откуда такие сведения? – не выдержала Муза.

– Дочка, мне говорить тяжело. Точно знаю, что он хотел. Но у Маши денег не было на такие изыски, она только-только концы с концами сводила, да если что и оставалось, так на лекарства обезболивающие сыну. Она даже на массажистку выучилась сама, чтобы ему по несколько раз массаж делать, мышцы-то у него скручивались просто в веретено, боли он терпел сильные. Господи, как же я виноват! Кто бы только знал! – взялся за голову дядя Федор.

– А зачем вы нам все это рассказываете? – спросил Григорий. – Мы вам не судьи… а то, что вы сейчас что-то понимаете, так бог судья.

– Да скорее не тебе, милок, а вот девушке твоей. Я вины своей уже ничем искупить не могу, кроме одного. – Федор посмотрел на Музу так, словно она была по меньшей мере проводником бога от его заговорившей совести к прошлым грехам. – Я ведь богатый, у меня и деньги, и кое-какая недвижимость есть. Я все это сыну хочу отдать, но так, чтобы он взял, это очень тонкая материя. Потому что при моем появлении в его жизни он бы меня не простил и не принял. А вот после смерти уже легче. С мертвых спросу меньше, это как там говорится? Или хорошо, или ничего. Это как прощение, покаяние, только выраженное в денежном эквиваленте. И плюс ко всему вы женщина умная и интеллигентная, вы сможете его подготовить и все правильно объяснить.

– Я? – оторопела Муза. – Вы шутите? Почему я? Вы меня видите первый раз и не знаете совсем!

– Нет, конечно! Именно вы! Красивая и честная женщина с волшебным именем Муза! Ты станешь проводником между моим грехом и раскаянием и моим сыном. К тому же сможешь осуществить его мечту – научить игре на пианино! Он еще не старый, и мечты должны сбываться…

– Да он уже, может, и не хочет! Тридцать три года! – вступился Григорий.

– От мечты люди не отказываются! – не согласился дядя Федор. – Это еще зависит, как подашь. Подашь правильно – все в шоколаде! Не отказывай, дочка. Я понимаю, что хочу реабилитировать свою никчемную жизнь чужими руками, но если ты мне сейчас откажешь, то это будет равносильно тому, что выбить табуретку у висельника из-под ног. У меня-то шансов уже нет ничего исправить, то есть мозг все осознал и хочет это сделать, а тело очень быстро отказало и уже ничего не может.

– А это уже называется – шантаж! – сказал Григорий.

– Мне все равно! Любыми путями! Но я хочу, чтобы именно вы пошли к моему сыну и научили его музыке… а после этого он смягчится и меня сможет простить! – сказал старик, взглядом уходя куда-то в себя, словно пытаясь прочувствовать, как оно будет…

– Хорошо, я могу зайти, я могу поговорить, я постараюсь все объяснить, но будет он играть или нет?.. – пожала она плечами. – Говорите адрес.

– Город Верхневолжский… – начал старик.

– Что?! – в один голос спросили Муза и Григорий.

– Он живет в Верхневолжском, очень приятном провинциальном городке.

– Это в другом городе?! Не в Москве?! Как же я там преподавать буду? – удивилась Муза.

– Дорогая моя! Говорю же: не зря я метался и куролесил, деньги есть! Я оплачу проживание в гостинице, в номере люкс, положу оклад в сто тысяч в месяц, только съезди туда! – умолял Федор. – Это же не просто так! Ты словно ангел, которого я встретил у своей последней черты, и ты к тому же еще и учительница музыки! Это не просто так, это знак! Мне все равно пришлось бы искать человека, который донес бы мое раскаяние до сына, и самое лучшее, если этим человеком будешь ты. Я понял это сразу, а ты поймешь после…

«Если бы он знал, что мне как раз нужны деньги и у меня мало учеников. Так это и правда является знаком, который поможет нам обоим и сделает доброе дело для инвалида», – подумала Муза.

– Возьми отпуск, отгулы… Помоги мне! Я не знаю, сколько на это потребуется времени… а вдруг меньше, чем я предполагаю… – попросил старик.

– Я против! – хмуро сказал Григорий. – Если бы я знал, я бы ее и в палату не привел! Что вы себе думаете? Она живет в Москве, работает, и вы предлагаете девушке уехать в другой город, неизвестно к кому и неизвестно зачем? Не спорьте! Ведь никто не знает, как ее примет ваш сын, что он вообще за человек? Это как в сказке: «Иди туда, не знаю куда, ищи то, не знаю что». Вы сами только наводили справки, но даже не видели его! А Муза – беззащитная женщина, которая сама постоянно влипает непонятно во что. То есть за ней самой присмотр нужен! – горячился Григорий.

Муза залилась краской. Было понятно, что Григорий имеет в виду – ее весьма неудачные поиски мужа. А ведь она только что узнала, что мужчина, который ей так нравится, оказывается, холост. Самое время проявить женскую хитрость и использовать искусство соблазна, а она должна внезапно уехать в другой город. При этом Григорий понимает, что так сложилось, что именно ее подписали на такое странное дело.

«Все равно такой мужчина не для меня – покалеченной учительницы музыки преклонного возраста и без денег. А он так красив!» – подумала она о наболевшем.

– Кто? – спросил Григорий.

– Что? – вздрогнула Муза.

– Ты только что сказала, что он очень красив. Вот и интересуюсь – кто?

– Я это вслух сказала? – ужаснулась она, краснея. – Простите. Это я о своем…

Григорий снова посмотрел на дядю Федора, не заостряя внимания на странных словах Музы.

– И, кроме того, просто неприлично вешать свои грехи и проблемы на совершенно постороннего человека, а в данном случае – слабую женщину! Что она одна будет делать в чужом городе? Может, она сама вся в проблемах… не может бросить своих детей… – продолжил Григорий, которому явно не хотелось отпускать Музу неизвестно куда.

– Я говорил, что вижу людей, уверен, что у Музы, без обид, нет детей… – ответил старик, – и не поверю, что это не так…

– Да ничего страшного! Все нормально. Мне и деньги как раз нужны, – решила сказать свое слово Муза, ставя жирную точку и не желая, чтобы дальше копались в ее личной жизни.

– Денег и я могу тебе дать, – тут же откликнулся Григорий, – Муза, подумай хорошо! Ты ничем никому не обязана!

– Это с какой такой радости? Я деньги не просто так беру, я их пытаюсь зарабатывать, – возразила она.

– Ой, заплачу, дочка! Вот и заработаешь, сколько захочешь! Сразу все отдам, хочешь? Не авансом, а сразу хочешь? Очень хорошо заплачу, – заверил ее дядя Федор, даже порозовев лицом.

– Простите, что вмешиваюсь, – совершенно внезапно подал голос еще один больной, присутствующий в палате. До этого времени он лежал, отвернувшись к стенке, и вроде как спал. – Но я хочу сказать одну вещь. Воля умирающего – закон! Так всегда на Руси было! – сказал он, даже не поворачивая перебинтованное лицо к ним.

Это-то все и решило. К тому же из коридора послышались звуки передвигаемой тележки и веселый голос медсестры:

– Каша гречневая с мясом! Сегодня у нас хороший ужин! Налетай! Готовьте чашки для чая!