Книга Дар Императора - Аарон Дембски-Боуден

«Оно уничтожено, — произнесла она. — Его больше нет».

Галео, страдавший не меньше моего, оттянул меня и повернул лицом к коридору.

+ Варп-разлом, + отправил он, его безмолвный голос был напряжен от боли. + Болезненный. +

«Гиперион?»

Я не мог различить их голоса в своей голове — ни юстикара, ни инквизитора, среди сотен новых голосов, которые кричали, вопили и взывали. Какое бы зло ни таилось по ту сторону разлома, оно было могучим.

В этот момент нас настигла ударная волна. То, что осталось от некогда величественного корпуса «Морозорожденного», задрожало. Мы встали на пол, мгновенно закрепив подошвы и присев, чтобы переждать бурю.

— Я начинаю жалеть, — провоксировал Сотис, — что мы вообще отправились с Анникой после Хета.

II

Зала варп-ядра более не существовало. Вся его дальняя часть выходила в пустоту, открывая окутанный туманом вид на космос. Все стены и оборудование, которые я видел во время ниспослания, — все исчезло, извергнутое в пустоту. Там, где прежде располагались силовые генераторы и ядра термоядерного синтеза, закрепленные в гигантских разъемах, остались только борозды и обожженный металл. «Морозорожденный» уже никогда не сможет двигаться. Он изверг жизненно необходимый генератор сквозь десяток палуб и сломал собственный позвоночник лишь затем, чтобы сделать последний вопль чуть более громким.

Ему это вполне удалось. Этот последний вопль оставил рану в ткани реальности. Будь «Карабела» ближе, она наверняка бы оказалась в зоне взрыва, и ее собственное чувствительное варп-ядро наверняка погибло бы вместе с ядром «Морозорожденного».

Мы наблюдали за тем, как в пыли туманности медленно тонет искореженная черная машина. Не более чем в трех тысячах метрах дыра в космосе изливала потоки грязи. Из разлома вырывались голоса — человеческие, чужацкие и иные — все кричали на языках, которые казались мучительно знакомыми. Слово здесь, значение там. Я знал, что смогу понять их, если сосредоточусь.

+ Не надо. +

Я взглянул на Галео. Он покачал головой.

+ Не надо, + повторил он. + Даже не пытайся. +

Дыра в рассеченном космосе смотрела прямо на нас, будто фиолетовый змеиный глаз с извивающимся белым зрачком. Я чувствовал, как оттуда на нас взирает злоба нечеловеческого разума.

Думенидон напрягся первым.

— Я вижу их, — тихо сказал он.

Они летели на крыльях цвета освежеванной плоти, их кожа была такой же болезненно красной. Даже на таком расстоянии я видел тянущиеся к нам когти. Сотни. Одни слабые. Другие сильные. Некоторых я узнал по архивам и изображениям на Аркус Демоника, и многих, еще никогда не виденных воочию.

+ Сосредоточьтесь на эгиде, + приказал Галео. + Поддерживайте ее всеми доступными силами. Они разобьются о нас, словно волна о скалы. Очень многие из них всего лишь слабые и бесхребетные существа, которые расхрабрились, впервые вкусив материальной вселенной. Мы изгоним их без особых усилий. Приготовьтесь, братья. +

Как один, мы подняли оружие. Галео и Думенидон сжали мечи двуручным защитным хватом. Малхадиил стоял совершенно неподвижно, скрестив фальчионы у самых рукоятей. Сотис ударил мечами, высекая из лезвий искры, когда их сопротивляющиеся энергетические поля столкнулись друг с другом. Я медленно раскручивал посох, постепенно превращая его в сплошной круг силы. Он полыхнул светом, когда под действие преломляющей ауры попали крупные частички пыли.

+ И последнее. Близнецы? +

— Да, юстикар, — одновременно отозвались они.

+ Кастиан не закончит вот так, только не этой ночью. Сотис, я пережил резню на Аянте не для того, чтобы позволить истории отделения оборваться здесь. Малхадиил, ты увидишь Марс. Клянусь своей жизнью. +

— Я не сомневаюсь в этом, юстикар, — ответил Малхадиил. Я ощутил его улыбку, хотя и не увидел ее.

Я продолжал смотреть на расширяющийся разлом и на зло, которое из него изливалось. Гигантская тень, более походившая на мифологического демона, чем на человека, вырвалась из объятий рождающегося кошмара. Существо когтями проложило путь из пылающей утробы варпа и выпало, шипя и дымясь, в холодный вакуум. Оно тут же направилось к нам, по пути безжалостно расправляясь с более слабыми сородичами.

— Никогда не думал, что увижу одного из них, — тихо сказал Сотис. Я также с трудом верил собственным глазам.

+ Мы убьем его, Кастиан. Вера — наш щит. +

Мне понадобилась пара секунд, чтобы понять, что эти слова отправил я, а не Галео.

III

Они разбились о нас, как и обещал Галео. Эгида замедляла их, выпивала силу, но наша общая аура могла лишь ослабить орду подобных размеров. Объединившись, четверо моих братьев принялись рубить, сечь, резать. По нашим доспехам потекла кровь, с шипением испаряясь из реальности. Температурные датчики вспыхивали и пищали всякий раз, когда на мой керамит попадал пылающий ихор демонов. Холодный космос не мог заморозить потустороннюю кровь.

Каждым ударом посоха я ломал увенчанный гребнем череп или пронзал распахнутый рот, дробя клыки и всаживая древко в глотки. В процессе изгнания существа теряли все то, что делало их единым целым: одних разрывало в невесомости, другие корчились, сгорая дотла. Рога и деформированные черепа снова и снова бились о мое боевое облачение мелодией приглушенных ударов. Посохом я пользовался только для того, чтобы блокировать клинки, не обращая внимания на меньшие угрозы. Каждый отраженный удар походил на звезду в сумраке, сполохи преломляющего поля озаряли остатки зала с яркостью мерцающей звезды.

— Вверх, — провоксировал Малхадиил. Он вновь ударил мечами, заставив энергетические поля сжечь все, что накопилось на лезвиях, и без лишних слов оттолкнулся от палубы.

Два существа преградили мне путь, их чрезмерно длинные языки хлестнули по моим доспехам со скребущей лаской. От волны психической силы первый зверь ударился о стену и растворился в корпусе. Второй пошатнулся, и его голова раскололась под моим возвратным ударом, покрытый шипами язык бился со слепой яростью. Шестым чувством я потянулся к ошеломленному существу, телекинетической хваткой поймав его за горло и подтянув поближе. Его тщетные попытки высвободиться прекратились, когда я ударил шлемом по его задыхающемуся лицу, вмяв внутрь то, что было вместо костей в его отвратительной голове. Я вышвырнул его тело обратно в космос. Пусть он там сгорит в болезненном пламени.

+ Поддерживайте эгиду, + напомнил Галео, я чувствовал, как обострились его мысли. + Гиперион, прекрати попусту тратить силу. +

Я уже поднялся выше, присоединившись к брату под изгибающимся потолком. Мы закрепили подошвы на потолке, и, взяв оружие наизготовку, встали спиной к спине и вновь вошли в смертоносный ритм.

К своему стыду, с этого момента я не следил за битвой своих братьев. Каждая крупица моего внимания уходила на то, чтобы орудовать посохом, ломая черные лезвия мечей и сокрушая незащищенные тела.