Книга Кодекс Инквизитора. Книга IV - Ник Росс

факт, вполголоса обратилась девушка к мужчине.

— Я скучал, Аннушка, и радел за тебя, как никогда в жизни. Трудно свыкнуться с мыслью, что, возможно, мы не свидимся больше. — Князь, задумчиво потерев подбородок, присел на краешек письменного стола. — Буду с тобой честен, Аня, я до последнего не верил, что нашей протеже удастся выйти сухой из воды, а зря, девчонка смогла удивить в очередной раз.

— Твоя дефиниция — княжне не подходит, Пётр Андреевич. Ольга Фёдоровна не девчонка, а монстр в человечьем обличии, но монстр на нужной стороне истории, в этом я стократно уверилась. По-хорошему Тайной канцелярии целесообразней изменить статус операции. Княжна лояльна имперскому кодексу и предана императрице, насколько её отношение к самодержице можно назвать преданностью: считаю, что там нечто большее. Ты бы поинтересовался у Анны Иоанновны, что их связывает на самом деле, быть может, она тебе ответит, вы ведь близки.

— Не настолько, чтобы доверять друг другу личное, а вот приказ в ультимативной форме от Её Величества я получил, за этим дело не стало. С головы Нагой не должен упасть ни один волосок. Ежели ты имеешь планы на месть, то отступись. Я здесь затем, чтобы предупредить. Пока княжна в фаворе, никакой самодеятельности. Вероятная вербовка также под вопросом: Ольга Фёдоровна уж очень высоко взлетела, и боюсь, что упорхнула из поля наших компетенций. Однако свёртывать операцию я не стану — за девочкой нужен надзор. Ты отлично вписалась в круг её интересов и продолжишь претворять в жизнь некоторые функции. Обстоятельства поменяли планы, но не повестку. Нынче она проявляет лояльность, а завтра — поведёт полки на Зимний. С щедрой руки императрицы Ольга Фёдоровна заполучила прямой доступ к арсеналам и технологиям, что добавило ТК головной боли. Так или иначе, придётся держать под надзором подопечную и своевременно рапортовать о любых брожениях в голове, а по возможности стать агентом влияния — и это вторая причина моего визита…

— Пётр, ты неверно меня понял, — оборвала князя Лё Гран. — Даже если я пожелаю, то не смогу уйти. Извини, не совсем удачно выразила мысль. Не захочу, не смогу, не уйду — это невозможно в принципе. Ренегатам грозит смерть, а после смерти ждёт кара, о которой лучше не заикаться. Отныне я отношусь к роду Нагих и являюсь великим магистром ордена Зимнего креста. Боги существуют, князь. Арсеналы, технологии меркнут на фоне той силы, что я узрела этой ночью!

— То есть ты хочешь сказать, что Нагая посвятила тебя в члены ордена? — прошептал Толстой вмиг охрипшим голосом.

— В великие магистры, Пётр. Ордена, о коем через год заговорит весь мир. Прошу, не гляди на меня так, будто я продала организацию и тебя лично. Нам никогда не одолеть Ольгу на поле боя, но благодаря двойной игре появится возможность влиять на принятие решений и быть в курсе последних событий. Из банального филёра я превратилась в важную деталь механизма, а это дорогого стоит, мы о таком и мечтать не могли. С сегодняшнего дня я перехожу в автономное плавание. Агенты, обеспечивающие контроль и поддержку, к вечеру должны покинуть наш бренный мир. Мне позаботиться об этом, или ты сам решишь вопрос?

— Тридцать два высококлассных специалиста. Анна, может…

— Нет, Пётр, на кону стоит моя жизнь, отдай приказ, иначе я буду вынуждена пойти на призыв ассасинов тени, — ультимативно заявила Лё Гран.

— Будь по-твоему, княжна! Но я не одобряю таких методов. Ты не представляешь, во сколько казне влетит потеря квалифицированных сотрудников!

— Не дороже денег, Ваше Сиятельство, — сухо бросила Лё Гран.

— Хорошо. Все, кто мог бы тебя скомпрометировать, будут ликвидированы, вопрос решён. А теперь ответь, чем ты собираешься заниматься независимо? Каковы задачи и степень влияния в ордене? До поединка сорок пять минут, времени на обстоятельный разговор более чем достаточно.

— Тем же, чем и до этого, Пётр: оберегать Ольгу, мило улыбаться, преломлять хлеб, делить кров, быть полезной роду Нагих, пока монстр истребляет наших врагов. Сколько десятилетий князь Болховский травил «синевой» чернь и средний класс? Двадцать пять лет, князь! Благодаря покровительству канцлера, мы никак не могли подступиться к засранцу и зелёнкой лоб намазать, а княжна за две недели решила застарелый вопрос, в этом есть и моя заслуга.

— Не понял, растолкуй. Хочешь сказать, что именно ты спровоцировала конфликт?

— Бинго! Щенок Болховского при жизни был горяч и легковнушаем, даже видимых усилий не пришлось прилагать: чуть подхлестнула сверх всякой меры раздутое самомнение — и дело в шляпе. Цели, конечно, были иными: я всего лишь хотела порушить на глазах формирующийся круг общения Нагой, убрав с доски графа Безобразова, но вышло лучше, чем планировалось. Три неугодных конторе рода пресечены.

— И как я не заметил твою руку? Отчего не доложила об операции? — недовольно пробасил Толстой.

— Не серчай, это чистой воды экспромт, глобальных задач в планах не имелось, я всего лишь решала некоторые незначительные рабочие моменты.

— Ордена не жди, Анна, операция была проведена без санкции, бюрократию не обойти, но я тебе благодарен. Годами нам приходилось размениваться на мелкую рыбёшку, пока крупная жировала в тине.

— Орден мне даром не нужен, Петь. Довольно того, что миллионы подростков сохранят жизни и станут полезными членами общества. Отныне разлом с полями синего мака принадлежит Ольге Фёдоровне, а она уж точно не допустит распространения наркотика. На её письменном столе совершенно случайно обнаружился файл со статистикой смертности от опиатов. Пока мы здесь беседуем, делянки смерти культивируются магами земли, а на полях, заместо синей дряни, вырастут фруктовые сады. По пути из Петергофа я подкинула княжне идею — устроить в разломе всемирный реабилитационный центр для наркозависимых. Два в одном: польза для общества и дармовая рабочая сила. Ольга одобрила предложение не думая. Тем она мне и нравится — никакой бюрократии. Между принятием самых сложных решений и началом их реализации минуты не проходит. Правда, заметила за ней одну странность: Нагая будто с кем-то совещалась или мысленно ставила задачи. Вполне возможно, она владеет магическими способностями, о которых нам неведомо. Телепатия или нечто сродное.

— Не удивлюсь, если ты окажешься права. Я давненько перестал диву даваться, когда речь заходит о княжне Нагой.

— Не говори гоп, Петя, у меня есть чем тебя удивить. В доклад вошла не вся информация, часть я преднамеренно утаила, иначе пришлось бы ликвидировать весь аналитический отдел ТК. — Проверив на всякий