Книга Мама для будущей злодейки - Хэйли Джейкобс

было бы неловко.

Здесь даже ошибка та же, что у итальянского исследователя. Тиберий отвергает гипотезу острого угла и сводит часть своих верных рассуждений на нет. Только, ошибка явно вычислительная, но где сами вычисления? Или я чего не понимаю?

Помимо опровержения пятого постулата о параллельности прямых в манускрипте приведен еще целый ряд каких-то магических символов, которые мне расшифровать не удается. Но даже так, я понимаю, что знаю побольше этого Тиберия.

Как там Кайл выразился – вечная слава, почет, премия наряду с богатством и почитанием?

Не откажусь.

Ради Печеньки и ее светлого будущего, мне нужно достичь многих вершин.

Кто посмеет руку поднять на дочь первооткрывательницы новой теории, которая будет повсеместно использоваться на практике и в корне изменит и упростит жизнь? Найдутся ли смельчаки унизить Пенелопу, принадлежащую к такой благородной фамилии?

Не все можно решить одними деньгами. Почет и уважение лишними точно не будут. Похвастать благородной кровью мы не можем, особенно принимая во внимание то, что отец Пенелопы остается личностью неизвестной даже мне – читательнице романа и подруге его автора Превеликой Анастасии.

Я надежд не питаю, и понимаю: люди в первую очередь встречают по одежке, а дворяне по знатности фамилии.

Ради будущего Печеньки, ради того, чтобы окружающие не тыкали в нее пальцем, обсуждая и осуждая то, что она рождена вне брака и не знает, кто ее второй родитель, мне нужно постараться и извлечь максимум пользы, отбросить все мысли о скромности и ненужном стыде.

Кайл усаживается в кресло.

– Хм, здесь что-то не так, – подмечает маг, дойдя до места, где я уже заметила ошибку и следовательно – неверный вывод.

– Это…отрицание? Он приходит к выводу, что эта теория не имеет места быть?!

Да уж. Как же быстро могут меняться на человеческом лице эмоции. Восторг и радость сменяются разочарованием.

Одно дело найти труд, способный перевернуть все представления о существующем магическом порядке и совсем другое – найти манускрипт, в котором после долгих рассуждения и расчетов автор приходит к выводу, что он зря измарал листы, доказал уже доказанное давным-давно, вообще ничего нового не открыл и опроверг свою изначальную идею в корне.

Грош цена такой рукописи. Стоимость ее исчислить можно только принимая во внимание культурное значение сего сочинения.

Маркиз Шервуд не маг, и я не думаю, что он бы стал разбираться, прав был этот Тиберий или нет. Ник поступил, как мне кажется, иначе. Он решил продать работу жившего триста лет назад архимага тому, кто даст больше, а покупатель пусть разбирается с остальным сам

Раз уж теория не оправдала ожиданий, то столько денег отдать – пустое; купивший ее маг, наверное, сильно разочаровался в покупке, когда смог тщательно изучить бумаги после сделки.

И конечно же, никто так и не увидел, что в рукописи всего-то допущена вычислительная ошибка, что и привело Тиберия к ложному выводу о ее несостоятельности.

Да, так и произошло в оригинале.

Потому что нигде в романе этот Бомонт и его изыскания упомянуты не были. Уж Николас Шервуд, приведи последствия его «сделки» к благоприятному результату, не только бы обогатился, но и возвеличил свое имя до небес. По крайней мере, простым провинциальным маркизом бы он точно не остался.

А значит, судьба новой магической теории целиком и полностью в моих руках.

18

Кайл обескураженно читает манускрипт снова, будто в этот раз там может что-то переменится.

Я его не трогаю, пусть сначала все примет и осознает, подавать магу новую надежду и вываливать информацию не спешу, для этого времени у меня сколько угодно, нужно хорошенько все обдумать. Огибаю стол и проверяю оставшиеся ящики стола, которые были под юрисдикцией мужчины, но до проверки которых, после находки заветной рукописи, его руки не дошли.

В верхнем ящике стола пальцами натыкаюсь на мешочек из плотной ткани. Любопытство подстегивает быстрее развязать завязки и сунуть нос внутрь, что я и претворяю в жизнь в прямом и переносном смыслах.

Находка – семена со специфическим запахом. Что-то мятное и в то же время лавандово-цитрусовое. Приятный запах, освежающий. На зубную пасту похоже.

– Кайл, хватит киснуть. Лучше скажи, это что такое? – протягиваю мешочек к носу мужчины, отвлекая его от осознания провала поисков заветного «скрижаля».

Маг чихает, переводит взгляд и выдает сухо, словно голосовой помощник в браузере:

– Заморский сорняк. На нашем континенте не растет. Велветория Полевая.

Оснований ему не верить нет.

У меня сейчас от улыбки лицо треснет. Вот так удача!

Велветория полевая…

Кайл снова чихает:

– Кажется, у меня на нее аллергия.

Вторая победа за день после геометрических постулатов и проблесков новой для этого мира теории. Ну просто слов нет, эта комната – она как чит-код в игре! Решение бросить дом и примчаться сюда было таким правильным! Все остатки сожалений о таком поступке смывает волна грезящегося мне успеха.

– Зачем тебе эти семена? – удивляется мужчина, заметив восторг у меня на лице и отодвигаясь прочь как можно дальше. – Эта трава не цветет и вообще пользы никакой не приносит.

Ошибаешься. Польза есть. Будет.

Только о ней все узнают благодаря главной героине Корделии, когда на земли этого материка придет вторая волна эпидемии – болезни странного происхождения, от которой во время ее первого пришествия умер по сюжету наследный принц Блэйн, в результате чего следующим в очереди на трон стал его младший брат и главный герой романа Габриэль.

С первым высочеством заодно скосило и пятую часть всего населения, но этот факт романом упоминается от силы пару раз. Подумаешь, ага.

Рецепт лекарства, конечно же, только через десять с лишним лет станет известен, малявке Корделии явно сейчас интересны больше игрушки, нежели спасение человеческих жизней, а по сему на сегодняшний день все должно идти согласно законам оригинальной истории – Блэйн умирает, наследником становиться восьмилетний Габриэль.

Основным ингредиентом спасительного снадобья авторства сельской целительницы, приближенной к Корделии, популяризовавшей и распространившей панацею, а также снявшей все сливки за не принадлежащие ей заслуги, стала именно эта травка – велветория полевая – что на этом материке не росла и в завозе которой ранее никто и не нуждался.

Еще бы, о событиях будущего известно тут только мне! Да и болезни такой в прошлом не было, следовательно и необходимости в лекарстве от нее тоже.

На последних снимках в имперском вестнике, прочитанном в библиотеке Кельна, кронпринц уже появляется в перчатках, чего ранее мной в