Книга Вопросы теории гибридной войны - Александр Александрович Бартош

связано с рядом неопределенностей и ставит разведку перед необходимостью решать ряд новых задач.

Внезапность применения ГУ может быть стратегической, оперативной, тактической и индивидуальной.

В стратегии ГВ внезапность представляет собой один из ключевых принципов достижения преимущества в конфликте. Содержание внезапности заключается в существенном и значимом отличии прогностической модели предстоящих событий, имеющейся у участника конфликта, от их реального развития, оценке неожиданных действий противоположной стороны как угрожающих и труднопреодолимых, возникновении психической перенапряженности как реакции на трудность и снижении эффективности действий по парированию внезапного удара. Анализ ситуаций боевой внезапности показал, что оценка полководцами роли внезапности в достижении победы на протяжении последних 2 тыс. лет не претерпела существенных изменений. В 64 % боевых ситуаций внезапность считалась и считается одним из основных условий достижения успеха. Выявлена тенденция увеличения соотношения потерь в оружии и боевой технике с 1:7 до 1:26 в ситуациях внезапности в пользу нападающего по мере совершенствования средств вооруженной борьбы. Соотношение потерь в людях при достижении внезапности также возрастало с 1:9 до 1:14 до середины XX в. В локальных войнах соотношение потерь в людях стало 1:8, т. е. меньшим, чем в годы Второй мировой войны.

Основными способами достижения внезапности являются: новизна способа нанесения удара, скрытность его подготовки, неожиданность времени нанесения удара, дезинформация противника, неожиданность места нанесения удара, необычность применяемого оружия. Психологическими условиями достижения внезапности являются знание и творческое использование способов достижения внезапности, способность принимать нестандартные решения, склонность к оправданному риску, высокая военно-профессиональная подготовленность, наличие мотивации достижения успеха, а не избегание неудачи, обладание боевым опытом. Достижению внезапности способствуют ошибки, допускаемые обороняющейся стороной. К достижению стратегической внезапности приводит неоптимальное взаимодействие политического и военного руководства стороны, подвергающейся нападению, а также наличие неверной установки на оценку поступающей разведывательной информации, переоценка своих способностей по пониманию ситуации и степени управления развитием событий[71].

Чрезвычайно высокая степень внезапности присуща ГУ в киберпространстве, атакже при проведении некоторых подрывных мероприятий по созданию критичности в информационно-психологической сфере.

Экономические санкции. Сегодня Россия является одним из основных объектов санкций со стороны США. Санкции вводятся в политической и финансово-экономической сфере.

Особенности применения ГУ в экономической сфере требуют от разведки способности к быстрой адаптации средств и способов добывания и обработки специфических сведений о деятельности противника, охвата новых объектов — источников ГУ.

Информационно-психологическая среДа. Внезапность информационно-психологического воздействия на противника как важный фактор управляемой критичности носит двоякий характер.

С одной стороны, подрывные мероприятия в информационной сфере требуют тщательной, кропотливой подготовки, работы «в поле», на что уходят многие годы, а скрытность подобных мер является весьма относительной. Так, например, государство-агрессор заблаговременно разворачивает на территории страны-мишени сеть НПО, формирующих опорные пункты подрывной работы. Только на Украине в период с начала 90-х гг. прошлого века были созданы более 400 таких организаций. Именно они стали инициаторами законов о дерусификации и ряда координированных других русофобских акций, внесли значимый вклад в организацию государственного переворота. Именно с помощью НПО в стране создается обстановка терпимости вокруг бесцеремонных действий США и НАТО по военному освоению территории Украины, размещения на её территории около 10 тыс. иностранных военнослужащих и их привлечения для подготовки ВС для действий против ЛДНР, России и Белоруссии, формированию так называемых «партизанских» отрядов для противодействия надуманной «агрессии» со стороны России. Продолжаются поставки современного оружия Киеву из США и стран НАТО. Размах подрывных операций в СЗ на Украине и их угрожающая антироссийская направленность требуют повышенного внимания со стороны разведки.

Подобные информационные атаки могут начинаться неожиданно и стремительно развиваться, что требует наличия сил и средств, способных энергично противостоять подрывным информационным усилиям, направленным против России.

Гибридные угрозы в киберсреде

ГУ в киберпространстве связаны двумя разными видами враждебных действий: кибератаками и кибершпионажем. Под киберпространством понимается искусственное неоднородное технологическое пространство со множеством разноуровневых органов оперативного и технологического управления, процесс создания и эксплуатации которого не предопределяется требованиями одной системы управления, а функционирует в интересах множества разнородных, в том числе антагонистических, систем управления, при этом свойства зависят как от характеристик собственных элементов, так и от объема и свойств реализуемых процессов в интересах внутренних и внешних потребителей[72].

Организация разведки в кибепространстве требует учета основных черт киберсреды: формирование баз единого конструкторского замысла, отсутствие единой системы управления и единого набора средств для построения киберпространства, высокая степень неоднородности практически по всем параметрам.

Объектами ГУ в киберпространстве с целью нарушения информационного обмена абонентов являются, например, волоконно-оптические линии связи, сети спутниковой связи, 3G-, 4G-, 5С-сети. Управление киберпространством осуществляется множеством разноуровневых органов управления, в том числе банковской системой, логистическими процессами, энергетикой, водоснабжением, медициной, образованием и др.

Из любой точки планеты посредством киберпространства возможно осуществлять деструктивные воздействия на критическую инфраструктуру противника, автоматизированные системы управления технологическими процессами, пользователей и т. д. Источник киберугроз при этом остаётся анонимным.

Подрывные действия в киберпространстве позволяют без фактического ввода ВС на территорию противостоящего государства и объявления войны дестабилизировать его экономику и инфраструктуру. Учитывая данный факт, страны НАТО признали киберпространство новой средой ведения военных действий.

Военный конфликт в киберпространстве представляет собой противоборство двух или более сторон, в качестве которых могут выступать как государства, так и действующие с ведома и по указанию государств акторы-посредники, осуществляющие специальные действия и специальные операции в киберпространстве, последствия которых приводят к гибели людей, нанесению серьезного ущерба объектам, содержащим опасные субстанции, массовое разрушение гражданской и военной инфраструктуры.

В сентябре 2012 г. Госдепартамент США принял все еще остающееся в силе положение, что кибернетическая деятельность в соответствии со статьей 2 (4) Устава ООН и общего международного права может рассматриваться как применение силы, например, — искусственные аварии на атомных электростанциях, плотинах, а также крушение самолетов из-за вмешательства в управление воздушным движением.

По утверждению Института исследований государственной политики конгресса Соединенных Штатов (Congressional Research Service), если рассматривать конечные результаты, а не средства, с помощью которых они достигаются, определение кибервойн вполне вписывается в существующие международные правовые нормы. Если те или иные субъекты используют кибероружие для создания разрушающих эффектов, которые по конечному результату соответствуют применению огневых средств, то использование такого кибероружия может быть приравнено к применению силы.

Однако американские эксперты признают, что при определенных обстоятельствах кибератаки без кинетических эффектов также являются элементами вооруженного конфликта. Кибератаки на информационные сети в ходе вооруженных конфликтов будут регулироваться теми же принципами соразмерности, которые применяются к другим действиям в соответствии с правилами ведения вооруженных конфликтов. Эти правила включают ответные меры на кибератаки с пропорциональным применением кинетических вооружений. Кроме того, «деятельность в компьютерной сети, которая равносильна вооруженному нападению или непосредственной угрозе его совершения», может привести к