Книга Слишком грешен - Эрика Ридли

— А где же аптекарь?

Эван оглянулся через плечо. Никого. Он повернул голову, чтобы взглянуть на пустую маленькую комнатенку за ее спиной, однако он уже сделал тот самый вывод, который сделала и она: они тут одни.

— Думаю, в «Акульем зубе». Полагаю, в таверне собрался весь город. Бесплатная выпивка всегда вызывает большое воодушевление.

Сьюзен закрыла глаза, словно испытывала боль, — возможно, для того, чтобы забыть о его непристойных словах или притвориться, что они тут не одни. Или чтобы вычислить подходящее мгновение, чтобы снова ударить его в ребра. А может, просто для того, чтобы не видеть его.

Сам же Эван, напротив, с жадностью впитывал в себя каждую деталь ее внешности. Запоминал, какие у нее нежные ресницы, казавшиеся такими темными на фоне бледных щек… Белокурую кудряшку, закрутившуюся вокруг дужки очков. Он слышал, что ее дыхание участилось.

Всего лишь один поцелуй, сказал себе Эван. Один поцелуй, одно прикосновение.

Он погладил ее губы своими губами — нежно, медленно, от одного уголка рта к другому, пытаясь вызвать ее ответ.

Сьюзен судорожно вздохнула.

Эван поцеловал ее.

Это был не мокрый, грубый поцелуй. Он прекрасно понимал, что не должен пугать ее — напором, жадностью. В этом случае нужны медленные, искушающие поцелуи с полуоткрытыми губами, когда он ненароком сможет слегка прикусить краешек нижней губы и ощутить сладкий, деликатный вкус мисс Сьюзен Стэнтон.

Но тут она начала делать то же самое.

Ее губы приоткрылись, а потом она шире открыла рот и прикусила его нижнюю губу. Причем гораздо сильнее, чем он кусал ее. Ладонь Эвана легла на затылок Сьюзен: мягкие волосы защекотали ему руку, завились вокруг пальцев.

Так, может, она не очень испугается, если его язык проникнет в ее рот, хотя бы на мгновение?

Эван сделал попытку. Ее дыхание прервалось, и он уже было подумал, что слишком торопится. И заходит чересчур далеко.

Но Сьюзен ответила ему. Медленно. Робко.

Застонав, Эван снова поцеловал ее, уже не сдерживаясь. Одна его рука по-прежнему поддерживала ее голову, а другая опустилась вниз по спине, легла на ее ягодицы и крепче прижала Сьюзен к чреслам.

Дверь рывком распахнулась.

Глава 8

Ботуик резко отскочил от Сьюзен, словно его, как марионетку, дернули за веревочку, и, перемахнув через высокий аптекарский прилавок, выпрыгнул в окно. Переменчивый повеса оставил ее в одиночестве, так что ей придется иметь дело с…

Ред?!

Привидение вплыло в аптеку, и мысли Сьюзен пустились в галоп. Как же, черт возьми?.. Однако по пятам за невидимым Редом шли две женщины, видеть которых Сьюзен хотелось меньше всего: фарфоровая кукла, мисс Девоншир и ее подружка-ведьма мисс Грей.

Ничего себе! Сьюзен поднесла руку к припухшим губам, хотя даже не понимала, чего хочет: стереть с них следы поцелуя или навсегда оставить их там.

— Ого! — проскрипела ведьма, ткнув в ее сторону своим черным ободранным зонтиком. — Посмотри-ка, она пытается скрыть очевидное.

— Где он? — спросила фарфоровая кукла таким же тоненьким, как, и ее хрупкая фигура, голоском. — Куда подевался?

Чертовски хороший вопрос, не так ли? Сьюзен приосанилась. Когда она в следующий раз встретит Ботуика, непременно столкнет его с утеса.

Она с отвращением вытерла губы, сердясь на себя за то, что позволила ему себя поцеловать.

— Не мог же он просто раствориться в воздухе, — заявила ведьма, чей магический талант, похоже, состоял в том, чтобы указывать на очевидное. Острый, как игла, кончик зонта опять указал на Сьюзен. — Спроси ее!

Ред заплясал между ними.

— Скажите ей! Скажите немедленно! Скажите: «Ваш брат Ред…» Ну, или Джошуа Грей, хотя мои друзья или близкие всегда называли меня Редом, а никто не может знать человека лучше, чем его семья… В общем, если бы я был на вашем месте, то сейчас сказал бы: «Ваш брат Ред…»

Сьюзен попыталась отмахнуться от призрака. Широко распахнув глаза и размахивая руками, Ред отскочил назад.

— Ну нет, глупышка, так дело не пойдет, а то от тебя одни неприятности. Больше ты меня не оттолкнешь. И я не уйду, пока ты не выполнишь Обещания рассказать моей сестре о том, что я ухожу в мир иной.

Голова Сьюзен все еще шла кругом после поцелуя мистера Ботуика и осознания того, что она трусливо сдалась под его натиском, поэтому ей понадобилось несколько мгновений, чтобы понять, чего хочет от нее призрак. Но потом ее осенило. Когда они встретились впервые, это он ударил ее… а потом исчез. В следующий раз его толкнула она сама… а это означает, что если она до него… дотянется, то сможет прогнать его… отсюда…

Сьюзен промахнулась и тут же неловко остановилась, увидев, что обе женщины смотрят на нее с таким видом, будто она совершенно обезумела.

— Я… — Сьюзен растерялась, не зная, как объяснить свое поведение.

Фарфоровая кукла двинулась прямо на нее, ее идеальные кудряшки так и подпрыгивали при каждом шаге.

— Только не думайте, что вам удастся увести его от меня, мисс Стэнтон, потому что у вас это не получится, — отчеканила она.

Еще никогда Сьюзен не доводилось слышать подобных слов.

— Он мне даже не нравится. — Нет смысла притворяться и делать вид, что она не понимает, о ком они говорят.

— По вашему виду этого не скажешь, — выпалила ведьма.

Да что у нее за вид, черт возьми? Сьюзен невольно снова прикоснулась к губам… к волосам… Похоже, ее прическа не в порядке.

— Вы хоть понимаете, что если бы кто-то застал вас тут вдвоем, то в следующий раз вы встретились бы с ним перед алтарем? — Голос фарфоровой куклы поднялся до такого визга, от которого могло бы и стекло потрескаться. Сьюзен ничуть не удивилась бы, увидев, что с ее безупречного личика отлетают осколки.

И только потом она осознала смысл ее слов. Нет. Нет, об этом она не подумала. Но почему не подумала? Потому, что была слишком занята поцелуем и… целовала сама? Неудивительно, что мистер Ботуик предпочел скрыться через ближайшее к нему окно. Он не хотел обременять себя лишними проблемами, а она едва не допустила того, чтобы испортить себе всю жизнь, оставшись с ним в этом аду.

— Он ваш. — Сьюзен наклонилась за своей перламутровой заколкой, а когда подняла голову и увидела, что фарфоровая кукла по-прежнему не сводит с нее глаз, не удержавшись, добавила: — Если только вы его найдете.

Лицо мисс Девоншир побагровело от злости.

— Вы считаете себя особенной только потому, что он вас поцеловал? А вам известно, скольких женщин он любил и оставил?

Нет, Сьюзен не считала себя особенной, потому что позволила ему поцеловать себя. И она была абсолютно уверена в том, что его неразборчивость в выборе женщин наверняка приведет к взрыву. Ах да, еще она прекрасно поняла, насколько невыразительна ее внешность, если ее сравнивают с легионом прекрасных женщин свободного нрава, которые составляют пестрый фон личной жизни мистера Ботуика. Что служило еще одним доказательством того, что она потеряла рассудок.