Книга Идущие за кровью - Дмитрий Леонтьев

— Как быстро время меняет людей, — философски изрек я, разглядывая стоящего на месте Борисова вервольфа. — Жил как человек, а умрёт как собака…

Памятуя о его предшественнике-альбиносе, я не стал ждать, пока трансформация закончится полностью, и, вскинув пистолет, впустил в оборотня первую пулю. Его отбросило к стене, а в том месте, куда ударила пуля, появился нелеповато-серый сгусток вырванных из-под шкуры внутренностей. Дико взвизгнув, огромный пёс взвился в воздух, устремляясь на меня в своём последнем, решающем броске. И этот бросок оказался для него действительно последним. Вторая пуля пробила его голову ещё в воздухе, а третья и четвертая разорвали уже мёртвое тело, тяжело рухнувшее у моих ног.

— Вот это и было «последнее предупреждение», — сквозь зубы пояснил я, откидывая ногой в одно мгновение мумифицировавшиеся и зловонно пахнущие остатки вервольфа.

— Берегись! — крикнул Петров, но я уже и сам заметил метнувшуюся ко мне фигуру чудовища.

Прежде чем он пересёк комнату, я успел выстрелить дважды. Пули прошли сквозь его тело, как через жидкий пластик, и, не причинив вреда, гулко ударились о стену. И тут же могучий удар обрушился на моё плечо, заставляя от ступить на шаг. Тварь была на две головы выше меня и много шире в плечах. Только теперь я разглядел огромные, загнутые как у коршуна когти на его узловатых пальцах и кожаные перепонки, соединяющие руку в какое-то подобие лягушачьей лапы. Но эта «лапа», сжавшись в кулак, вполне могла скрыть в себе без остатка пивную кружку. Удачно увернувшись от второго удара, я проскользнул у него под рукой и, оказавшись сбоку, ответил ударом рукояти пистолета в висок. Впечатление было такое, словно я бью по чугунной болванке. На мгновение я растерялся, и этого мгновения было достаточно, чтобы монстр обхватил меня поперек туловища и легко, словно играючи, оторвав от земли, швырнул через всю комнату. Я кувырком покатился по полу, разбивая о каменные плиты колени и локти, и прежде чем я успел опомниться, чудовище снова оказалось рядом, поднимая меня над головой на вытянутых лапах. На миг я увидел сверху, как Петров с трудом отбивается от яростно теснящей его женщины-оборотня, потом «верх» и «низ» слились в единой карусели, и я вновь пролетел через всю комнату, ломая на своём пути какие-то ящики и табуретки. На этот раз я оказался быстрее и вскочил на ноги как раз для того, чтобы успеть получить сильнейший удар в челюсть. Утратив способность соображать, где я и что происходит, я только вздрагивал от очередного удара и инстинктивно закрывал голову руками, когда чувствовал, что, подобно футбольному мячу, качусь через весь зал. Чудовище забавлялось. Это было легко понять, слыша, как оно радостно всхрюкивает при каждом удачном попадании мной в стену или табурет. После очередного «гола» в облицованную мрамором стену свет перед моими глазами погас окончательно… Очнулся я разом, словно кто-то окатил меня ледяной водой. С удивлением посмотрел на склонившуюся надо мной клыкастую морду с выпученными желтыми глазами и пожаловался:

— Без косметики ты выглядишь как-то особенно странно…

Чудовище недовольно заворчало и потянуло меня за руку. Скосив глаза, я увидел блестящий никель наручников, соединяющих мою руку с… Второе кольцо цепко охватывало мощное запястье чудовища. Видимо, когда монстр в очередной раз поднимал меня для броска, сработали профессиональные инстинкты, и на «рефлекторном» уровне я «арестовал» его, защелкнув стальные кольца наручников. Теперь оставалось выяснить, насколько я улучшил своё положение. Глядя на желтоватые клыки, по которым сочилась пена, в двух сантиметрах от моего лица, я понимал, что «не очень».

Чудовище глухо заворчало и потрогало когтем звенья наручников. Потом потянуло руку, пытаясь освободиться от стального кольца, и заворчало громче.

— А-а, так у тебя проблемы с железом, — догадался я. — В таком случае должен тебя огорчить: ты арестован за нападение на офицера милиции.

Видимо, что-то в моих словах ему не понравилось. Монстр выпрямился и крутанулся так, что я описал плавный полукруг и со всего размаху врезался в каменные перила лестницы. В боку что-то хрустнуло, и боль огнем обожгла мои ребра. С трудом я втянул в себя воздух, одной рукой судорожно пытаясь нащупать в кармане ключи от наручников. Чудовище вновь потащило меня к себе.

— Стой! — заорал я. — Стой, иначе я их не отомкну!

К моему удивлению, тварь замерла.

— Так ты ещё и человеческий язык понимаешь, — пробормотал я, непослушными пальцами вставляя ключ в замочную скважину. — Сейчас мы их откроем… Немного ослабь лапу, не натягивай так… Молодец, ещё немного…

Едва стальное кольцо на моем запястье разомкнулось, я набросил его на один из столбиков лестничной ограды и, защелкнув, откатился в сторону. Чудовище рявкнуло и попыталось дотянуться до меня когтистой лапой.

— Нет, ты всё же тупой! — сообщил я ему, едва успевая отдернуть ногу. — Ты не только похож на жабу, у тебя ещё и мозги лягушачьи!.. Ты — здоровый и тупой! Повторяй это себе каждый раз, когда будешь ложиться спать: «Я здоровый и тупой!» Лет через пять ты это осознаешь!

Я перевел дыхание и ощупал бок. Болело все тело, но в двух местах при прикосновении словно огнем обжигало.

— Тупица! — с чувством сказал я бьющемуся в бешенстве монстру. — Ты мне ребра сломал!.. Впрочем, о чём разговор? Я весь — сплошная шишка… покрытая синяками… Оказывается, бывает и так…

Я поискал глазами Петрова. Бедняга без чувств лежал на полу в углу зала, а обнаженная красотка сидела на нём верхом и, судя по всему, собиралась плотно перекусить незадачливым советником. С невольным стоном я наклонился и поднял валяющийся среди осколков стекла и обломков ящиков пистолет, и направил его в инкуба.

— А ну, слезь с него, развратница! — скомандовал я. — Обед отменяется.

Она обернулась, и я невольно вздрогнул, увидев, что произошло с её лицом. Роскошные иссиня-черные волосы обрамляли сморщенную и покрытую шерстью мордочку летучей мыши. Тварь радостно оскалилась и, оставив в покое тело Петрова, на четвереньках поползла ко мне.

— Я в женщин не стреляю, — заявил я, прицеливаясь между волосатых, совершенно круглых глаз вампира, — но… Иногда они так доводят, что нет сил сдерживаться…

Пистолет подпрыгнул в моей руке, и между двумя круглыми глазами вампира появился третий, поменьше. Ещё мгновение инкуб смотрела на меня с ненавистью и отчаянием. Потом безупречное тело стало быстро съеживаться, темнея и роговея до тех пор, пока на полу не осталось лежать ссохшееся тельце летучей мыши.

— Ну вот и все, — сказал я и замер, услышав за спиной громкое чавканье и хруст.

Медленно повернувшись, я даже застонал от отчаяния: неугомонный монстр, рыча и вздрагивая от боли, впивался клыками в собственную плоть, перегрызая зажатую наручниками кисть руки.

Я вскинул пистолет и нажал на спуск… Сухой щелчок подсказал, что обойма пуста. Подхватив с пола первую попавшуюся палку, я бросился к освобождающемуся чудовищу и что было сил обрушил дубину на его затылок. Палка с жалобным хрустом переломилась пополам, и одновременно с ней на пол упала перекушенная мощными челюстями лапа.