Книга Книга катастроф - Александр Юрченко

Турецкий историк Кятиб Челеби (XVII в.) описывает сражение, в котором буря принесла победу Джанибеку, хану Золотой Орды. В 1355 г. Джанибек столкнулся с Эшрефом около Хоя. «Мелик Эшреф славился своей жестокостью. В его время некий справедливый человек по имени Кади Мухиаддин Барда бежал от жестокости [Эшрефа] к Джанибек-хану. А когда упомянутый хан оказал ему покровительство, мелик Эшреф с многочисленными воинами выступил против [Джанибек-хана]. Рассказывают, что когда он прибыл в Тебриз, то по воле всевышнего Судьи наступила глубокая темнота и поднялась ужасная буря. Все смешалось — воины и лошади. И когда войска мелика Эшрефа потерпели поражение, Джанибек-хан напал на него и убил» (Кятиб Челеби, с. 91). В полном соответствии с магическим сценарием, сражение выиграл всевышний Судья, лишивший противника зрения и обрушивший на него бурю.

В системе координат тюркской мифологии ветер был связан с Тснгри. Заклинатели (jadci) облагали силой над ветрами и дождями. Согласно киргизскому тексту заклинания ветра, обращение было адресовано черному ходже: «Ради единого господа, черный холодный ветер, явись и приди! Облако мое, у меня есть (до тебя) дело, незнаемое Адамом! У меня есть 66 языков! Через 88 горных переходов пришедшие сто облаков! Приди! Приди скорее выпущенной стрелы! Бело-пестрый камень я представил! Голубые глаза и лицо по приказу бога я зажмурил. Черный господин, единый господин, от тебя прошу помощи, прошу облака».

Выражение «ветер победы», воспринимаемое обычно как поэтический образ, отражало высшую, божественную реальность. Его внутренний смысл определялся необходимостью вписывать военные, как и другие значимые действия, в контекст мироустройства. Со временем это выражение превратилось в фигуру речи, декоративное украшение. В «Зафар-наме» (Книге побед) Шереф-ад-дина Йезди (1424) оно уже используется как пышная метафора, истинный смысл которой напрочь утрачен. Речь идет о битве между Тимуром и Тохтамышем, имевшей место зимой 1388 г. Тимур не стал дожидаться сбора всех своих войск и выступил против численно превосходящего противника. Нойоны и эмиры настаивали на том, чтобы повременить. Дороги были засыпаны снегом по грудь лошадям. «На другой день, при восходе солнца, месяц победоносного знамени, взойдя на вершине холма Анбара, настиг неприятеля; раздался военный клич, и завязался бой. Когда огонь сражения запылал от вихря натиска храбрецов, то из отдушины Тимурова счастья стал дуть ветер победы, и враги, показав спину поражения, обратились в бегство. Многие из них погибли под рукою и ногою смерти, объятые ужасом; некоторые, страшась огненного меча, бросились в Ходженскую реку, и пыль их существования унес ветер тления» (Сборник материалов. Т. II. С. 156).

Ветер, меняющий ход сражений, в реальности причинял неприятности той и другой стороне. Другое дело, когда этот ветер воспринимался как знак грядущей победы или поражения, тогда он, усиливая напор войска, становился ветром победы.

§15. Небесные знамения

Древнекитайский историк Сыма Цянь в «Трактате о небесных явлениях» описывает систему предсказаний, связанных с Солнцем. Предсказывался исход битвы по виду и цвету солнечного ореола. На первых взгляд система выглядит очень странно. Поражает ее математическая сухость, однако код системы неизвестен. Прозрачная форма изложения лишь усиливает ощущение невозможности и даже безжизненности предсказаний, когда сопоставляются два ряда независимых, с нашей точки зрения, величин. Согласимся, ореол может выглядеть по-разному, результат военных столкновений тоже. В таком случае открывается возможность неограниченных комбинаций.

Мысль о том, что форма ореола указывает на исход сражений, принадлежит, скорее всего, глубоко специализированным ученым, ничего не понимавшим ни в военном деле, ни в атмосферных явлениях. Тревожащая отвлеченные умы связь между природными и социальными явлениями покажется не столь уж абсурдной, если учесть, что форма ореолов и исход сражений относятся к случайным величинам. Китайские ученые занимались комбинаторикой, читая на небе идеальные сценарии событий.

Еретический вопрос о том, как же поступать в случае отсутствия ореола, отметается первым же предложением трактата.

«Когда две армии противостоят друг другу, вокруг Солнца образуется ореол; когда этот ореол ровный, то [военные] силы уравнены; когда этот ореол широкий и увеличивается, быть победе; когда он тонкий и сужается, победы не будет. [Когда Солнце] окружает двойной ореол, разгрома армий не произойдет. Охват [Солнца ореолом] означает согласие; когда ореол отходит, согласия не будет, произойдет разделение, и [армии] взаимно отойдут. [Когда ореол] стоит прямо, [как бы] отделившись [от Солнца], ставят хоу и вана; [ореол] может указывать на разгром армии и смерть военачальника. [Когда ореол] сзади или как бы сидит на [Солнце], быть радости. Если [свет] кольца сосредоточен на самом светиле, победят войска, находящиеся в середине; если [свет кольца] направлен вовне, победят войска, находящиеся вовне (осаждающие). Если [свет солнечного ореола] во внешней части темный, а в середине красный, стороны разойдутся мирно; [если свет солнечного ореола] во внешней части красный, а в середине темный, стороны разойдутся с ненавистью. Если световое кольцо-ореол из части ци рано появляется и поздно исчезает, расположенная [в этом месте] армия победит; если [этот ореол] рано появляется и рано исчезает, то сначала будет удача, потом беда; [если ореол] поздно появляется и поздно исчезает, сначала будет беда, а потом удача; если [ореол] поздно появляется и рано исчезает, то и сначала и потом быть беде, и расположенная здесь армия не одержит победы. [Если солнечный ореол] показался и исчез, а его излучение было резким, то хотя и будет одержана победа, но она не принесет славы. [Если солнечный ореол] будет виден более половины дня, то заслуги будут большими. [Если в ореоле видны лучи] белого цвета, изогнутые, как радуга, и короткие, верх и низ у них острый, тогда под местом их появления на земле прольется большая кровь. Солнечный ореол определяет победу самое близкое в срок до 30 дней и самое далекое — в срок до 60 дней» (Сыма Цянь. Трактат о небесных явлениях, с. 139).

Следуя замыслу книги, обратимся к материалам, демонстрирующим иное отношение к небесным знамениям. Речь пойдет о древнекитайском полководце Вэй Ляо-цзы, жившем в период «Борющихся царств». В его трактате есть глава, которая так и называется «Небесные знамения».

Лянский Хуэй-ван спросил Вэй Ляо-цзы:

— Правда ли, что Желтый Император, благодаря наказаниям и добродетели, одержал сто побед [не потерпев ни одного поражения]?

Вэй Ляо-цзы ответил:

— Наказания использовались при нападении [на восставших], добродетель использовалась для сохранения [народа]. Это не то, что называется «небесными знамениями, [благоприятными] часами и днями, инь и ян. обращением лицом или спиной». [Победы] Желтого Императора были следствием человеческих усилий, вот и все. Почему так было?

Если есть укрепленный город, и его атакуют с востока и с запада, но не могут взять, атакуют с юга и севера, но не могут взять, может ли быть, что при нападении со всех четырех сторон был упущен [благоприятный] момент? Если все еще не можешь взять город, то оттого, что стены высоки, рвы глубоки, оружие и снаряжение полностью подготовлены, материалы и зерно накоплены в больших количествах, а у храбрых воинов врага — единый план. Если стены низкие, рвы неглубокие, а оборона слабая, город можно взять. С этой точки зрения «момент», «сезоны» и «небесные знамения» не так важны, как человеческие усилия.