Книга Суета сует - Наталия Рощина

— Мама, почему ты не уйдешь от него? Зачем нам все это?

— Я люблю его, — говорила она, и Ирина не могла больше продолжать бессмысленный разговор.

— Как можно любить его? Он деспот и, не скрывая, говорит об этом! Почему мы должны это терпеть?

— У ребенка должен быть отец, — уверенно произносила мать в другой раз. Речь уже не шла о любви, вперед выдвигалось чувство долга перед единственным ребенком.

— Послушай себя, мам. Ты ошибаешься. Отец, который не стесняется при ребенке оскорблять и угрожать его матери. Ты о таком отце говоришь? — Ирина глотала слезы, но мама качала головой. — Мне уже не десять лет!

— Тебя это не касается, доченька. Он так любит тебя… Не смей больше говорить о том, что мы должны развестись. Мы разберемся сами.

— Да я уж вижу и слышу, как вы разбираетесь! Домой после школы идти не хочется! — Слезы душили Иришу. Она закрывалась в своей комнате, долго плакала, слыша, как мама занимается домашними делами, не пытаясь успокоить ее. — Когда же это закончится?!

А потом случилось то, что доказало обеим непредсказуемость линии судьбы: однажды отец, пришел домой очень радостный, какой-то необыкновенно светлый, на подъеме.

— Нам надо поговорить, — сказал он матери и, уединившись на кухне, они говорили около часа. На следующий день в шкафу на месте вещей отца остались пустые плечики. Мать поседела за одну ночь.

— Что это значит? — сдавленным голосом спросила Ира. Ее синие глаза потемнели от негодования. Она уже не сомневалась, кто причина подобной перемены.

— Сбылась твоя мечта, — с ненавистью глядя на дочь, ответила мать. — Отец больше не будет жить с нами. Он ушел.

— Навсегда? — Ирина выдохнула с облегчением и задала вопрос слишком радостным тоном.

— Бесповоротно, радуйся! — в голосе матери явственно слышались обвинительные нотки.

— Я-то здесь при чем? — возмутилась Ира. — Называется, с больной головы на здоровую.

— Отвяжись. Надеюсь, теперь тебе будет хорошо, спокойно…

— Ты несправедлива, мам…

С этого дня отношения между ними непоправимо испортились. Откровенная неприязнь со стороны матери больно ранила Ирину. Думая, что со временем мать остынет и все станет на свои места, девушка ждала. Однако время шло, а ничего не менялось. Только купив себе маленькую квартиру не в самом престижном районе города, Ирина смогла избавиться от постоянных укоров матери, прекратить бесконечные ссоры. Теперь они общались в основном по телефону, встречаясь два-три раза в год по особым случаям.

Мила знала, что у ее подруги отношения с матерью испортились внезапно, но о причинах спрашивать было бесполезно. Ирина отшучивалась или отмалчивалась, становилась словно глухой до тех пор, пока Мила не меняла тему разговора. Единственное, что Смыслова знала наверняка — отношение к мужчинам, как к существам более низкого уровня развития, связь с которыми нельзя принимать близко к сердцу, у подруги сложилось давно и не менялось за все время их знакомства. Тем более неожиданным было сегодняшнее поведение Хмелевской. Кто же был этот «очередной шанс», который настолько изменил Ирину? Что он за человек, если сумел за столь короткий срок заставить ее смотреть на мир другими глазами?

— Очнись, подруга! — голос Милы прозвучал резко.

— Я задумалась, прости.

— Думать никогда не вредно, даже у лучшей подруги, — язвительно произнесла Мила.

— Спасибо за разрешение. На чем мы остановились?

— На том, что ты, того и гляди, замуж скоро выскочишь, девочку-красавицу родишь, — закуривая, сказала Мила. Хмелевская пожала плечами и подняла руки к потолку, что, по-видимому, должно было означать «На все воля Всевышнего…»

— Хватит обо мне. Не время еще. Я приехала слушать тебя, — заметила Ирина.

Разговор о своем будущем она предпочитала отложить для другого случая. Ей не хотелось говорить загадками, а отвечать прямо на вопросы означало поставить большой, жирный крест на их отношениях. Говоря по правде, выбор между собственным счастьем и чувством товарищеского долга для Ирины давно сместился в сторону первого. Она и сама не заметила, как это произошло: зависть к незаслуженному счастью подруги переросла в болезненное желание примерить его на себя. К тому же ее восхищение Максимом переросло в более определенное чувство. И раньше Ирина ставила этого мужчину над остальными представителями сильного пола, а с некоторых пор поняла, что попросту влюблена. Влюблена в мужа лучшей подруги, мечтает о человеке, который почти четверть века терпит все капризы и обиды от любимой женщины. Это было так несправедливо.

Ирина верила, что любому, самому ангельскому терпению рано или поздно придет конец. Не может быть такого, чтобы всю жизнь человек терпел добровольные унижения, равнодушие. Ради чего, Господи?! Сколько раз она хотела поговорить с Максимом по душам, но что-то останавливало. Внутренний голос подсказывал, что не пришло время для разговора. Она просто ждала, когда семейный ковчег Смысловых получит основательную пробоину, не подлежащую ремонту. Все шло к этому. Хмелевская изо всех сил старалась уберечь Милу от ошибочного шага. Это остатки совести и память о долгих годах, когда они считались подругами, заставляли Ирину предостерегать, советовать, останавливать. Но Мила пренебрегла советами и доводами рассудка. Она поступила по-своему, с легкостью оттолкнув преданного человека, самого верного и любящего. Она никогда не ценила достоинства своего мужа, принимая как должное то, о чем большинство женщин тщетно мечтали всю жизнь.

Это был момент, когда Хмелевская решила, что пришло ее время действовать. Но, зная, что настоящее чувство не может пройти бесследно, Ирина понимала — нужно ждать. Это единственное, что ей оставалось. Максим был уязвим, и именно в этот непростой для него период нужно было попытаться стать для него новым объектом желания, любви, заботы. Со своей стороны, Ирина знала: она сделает все, чтобы открыть Смыслову другую сторону жизни, ту, что столько лет была ему недоступна. В своих мечтах она давно представляла, как прекрасно они заживут. Как снова заиграют озорным блеском глаза Максима, как в те времена, когда Мила только познакомила их.

— Знакомься, Ириша, это Максим Смыслов — мой будущий муж. Он сумел уговорить меня сделать этот шаг. Потом будет жалеть. Говорю — не верит. Может, хоть ты ему объяснишь, что я за птица?..

Ирина уже тогда поняла, что с Максимом Миле несказанно повезло. Да, нужно было отбросить правила, мораль и отбить у нее этого сероглазого жениха. Правда, Ирина не собиралась выходить замуж. Даже видя, что Смыслов — порядочный, воспитанный, деликатный человек — редкость во все времена, она боролась со страхом, что все это ненадолго. Пройдет время, быт окрасит радужные цвета в серый цвет. Мелкие обиды перерастут в затяжные конфликты, бурные скандалы, и все в конечном итоге будет так, как в отношениях между ее родителями: поживут, детей родят, покричат, потреплют друг другу нервы, а потом разбегутся. Для нее этот сценарий был слишком ясен, слишком огорчителен. Может быть, не желая разочаровываться в Максиме, Ирина не стала тогда «проверять его на прочность» и пускать в ход свое обаяние. Она смирилась с фактом замужества лучшей подруги, заранее сожалея о том, что теперь их встречи станут редкими, разговоры превратятся в обсуждение семейных проблем, болезней детей, отношений с новыми родственниками.