Книга Русские боги - Дмитрий Казаков

Накатил рев мотора, взвизгнули тормоза. Рядом остановился черный «Хаммер», похожий на снабженный колесами сейф. Распахнулась передняя дверца, изнутри донесся мощный голос:

– Залезайте, бесовы дети! Быстрее!

– Давай! – Олег толкнул Игоря в плечо. – Мы на заднюю!

Игорь торопливо забрался внутрь, ощутил запах одеколона и освежителя воздуха. Захлопнул дверцу, и мгновением позже автомобиль рванул с места. На повороте немного притормозил, а потом повернул влево. Арка, откуда они выскочили, скрылась за зданием торгового центра.

– Вот так-то лучше, – пророкотал водитель, когда машина остановилась на светофоре.

Только в этот момент Игорь смог его рассмотреть.

Сидевший за рулем был высок и широкоплеч. Блестела выбритая наголо голова, топорщилась черная с рыжиной бороденка, злым огнем горели глаза. Одежда владельца «Хаммера» напоминала о славных девяностых – малиновый пиджак, на шее золотая цепь толщиной в мизинец.

– Чрево неба, не ожидал тебя здесь увидеть, – сказал Олег.

– Сегодня был в Китеже, – водитель нажал педаль газа, и огромная машина очень мягко двинулась вперед. Они свернули направо и покатили мимо здания Сбербанка. – Там мне рассказали про вас. И я понял, что без моей помощи тебе не обойтись. Ведь так, предок?

– Не юродствуй. Какой я тебе предок? – в голосе Олега прозвучала досада. – И чего ты в Китеже забыл?

– Грехи собирался замаливать.

– Чтобы твои замолить, нужно сто лет в пещере сидеть, – сердито проговорил Сергей, – на воде и хлебе…

Лицо водителя исказилось, губы задрожали, бешено раздулись ноздри. Он яростно просигналил, так что потрепанная «десятка» шарахнулась из-под колес «Хаммера», очень плавно вывернул на квадратную площадь со стоянкой для такси в центре.

– Не судите, и не судимы будете, как сказано в Писании! – рявкнул водитель. – И не вам, псы, меня порицать!

Пронеслись через площадь, сделали еще один поворот и оказались на узкой улочке.

– Никогда не думал, что в Китеж можно приехать на машине, – сказал Игорь.

Во время бегства он не испытал ни малейшего волнения. Словно не он удирал через окно и садился в джип неизвестно к кому.

– Можно. Надо только знать, куда ехать, и сохранять веру в сердце, – водитель перекрестился. – Кстати, меня зовут Иван.

– Игорь.

Они повернули, а затем Иван припарковался под громадной красной вывеской «Салон мебели». Располагался он в новом офисном здании, на самом углу, а напротив, через улочку, высился жилой дом в шесть или семь этажей.

– Большое спасибо, что нас выручил, – сказал Олег. – Но мы, пожалуй, пойдем.

– Куда пойдете?! – Иван обернулся, глянул назад. Колыхнулось под пиджаком небольшое брюшко. – Грехом будет в такой день отсиживаться в стороне! Я готов помогать дальше! Готов собирать синклит вместе с вами! Бурю нужно встретить в единстве, иначе мы не выстоим!

Он грохотал, точно включенный на максимум громкости радиоприемник, и у Игоря начали болеть уши.

– Ты? – Олег усмехнулся. – Человек, который погубил собственную династию, а с ней – чуть не угробил и страну?

– Что?! – взревел Иван. – Я?!

– Ты, именно ты, – Олег не пошевелил и бровью, – убил собственного сына и внука.

Игорю показалось, что Ивана сейчас хватит удар. Тот стал одного цвета с пиджаком, глаза его выпучились.

– Внука?

– Да, когда поколотил беременную невестку, и у нее случился выкидыш. Кто знает, кем бы мог стать ее сын? Великим царем, могучим правителем и полководцем.

– О господи, даруй мне терпения! – рявкнул Иван. – Ты, пес злобесный, скажи спасибо, что я память саму о тебе не вытравил из летописей! А об этом грехе я помню, помню! Я помню! – он вытащил цепочку из-под пиджака, и оказалось, что на ней висит большой и тяжелый крест из простого железа. – Жжет он меня, точно адов огонь! И только Отец Наш смеет судить меня, только он знает мою боль! Кто ты таков, чтобы напоминать мне о ней? Кто?

– Такой же мертвец, как и ты, – сказал Олег, и Иван как-то сразу осел, будто уменьшился в размерах.

Сергей криво улыбнулся и продекламировал:

Не чернец беседует с господом в затворе —

Царь московский антихриста вызывает:

«Ой, Виельзевуле, горе мое, горе,

Новгород мне вольный ног не лобызает!»

Иван глянул сердито, но Сергей не обратил на это внимания.

Вылез из запечья сатана гадюкой,

В пучеглазых бельмах исповедье ада:

«Побожися душу выдать мне порукой,

Иначе не будет с Новгородом слада!»

– Эх ты, поэт, – сказал Иван. – Виршеплет. Ради красного словца не пожалеешь мать и отца. Чего с тебя взять? Но я вправду хочу помочь. Кто знает, если сдюжим, вдруг Отец Небесный спишет часть моих грехов?

– Не знаю, – Олег почесал подбородок. – Нет у меня желания брать тебя в компанию, но сам понимаешь, что наши желания в данной ситуации мало чего значат. – Он посмотрел на Игоря. – А ну-ка, ты чего думаешь?

– Я?

– Кто же еще, – пробурчал Сергей. – Берем этого лысого с собой? Или нет?

Игорь не ждал, что с ним будут советоваться. Он растерянно пожал плечами, глянул на Ивана.

– По-моему, можно взять.

– Ты решил, – сказал Олег. – Быть по сему.

– Ох, сокрушим изменников, как Иисус Навин нечестивых аморреев, как Самсон – филистимлян! – Иван сжал кулачище, голос его зазвенел страстью и яростью. – Ох, покажем одержимым!

– Не кричи только, – Сергей поморщился. – А то прохожие на твою машину оглядываются.

– Ладно, – Иван заговорил тише. – Вы сегодня обратно в Москву? Тогда я с вами. Только у меня еще есть дела в Нижнем. Могу высадить, если хотите. Но безопаснее будет со мной покататься.

– Покатаемся с тобой, – решил Олег. – Только вещи в багажник кинем.

Иван протянул руку к приборной панели, сзади глухо щелкнуло, показывая, что багажник открыт.

В объемистом отсеке для багажа, куда запросто можно было спрятать человека, обнаружилась бухта троса, ведерко и нечто цилиндрическое в зеленом чехле. Сергей положил рюкзак, Олег и Игорь бросили сумки, и они вернулись обратно в салон.

– Не возражаете, если я музыку включу? – спросил Иван и, не дожидаясь ответа, нажал кнопку на панели автомагнитолы.

Заиграло нечто мелодичное, и мужской голос запел:

Nun liebe Kinder gebt fein acht,

Ich bin die Stimme aus dem Kissen,

Ich hab euch etwas mitgebracht,

Hab es aus meiner Brust gerissen.

И только когда музыка стала грохочущей, а солист заорал «Mein Herz brennt!», Игорь узнал «Рамштайн».