Книга И опять я на коне [= Вершина кучи ] - Эрл Стенли Гарднер

— У мужа была шахта на севере?

— В Сискийо-Каунти.

— Шахта себя оправдывала?

— Я не в курсе его рабочих дел.

— Он уехал из дома во вторник?

— Да, примерно в семь вечера.

— Почему так поздно?

— Он собирался вести машину всю ночь.

— У него была привычка подбирать на дороге попутчиков?

— Послушайте, вы опять спрашиваете о том, о чем я ужерассказывала много раз. Кто вы, в конце концов?

— Мое имя Лэм, — ответил я и без передышки задал ейследующий вопрос, чтобы у нее не оставалось времени над чем-либо задуматься: —Что вам говорил муж перед самым отъездом?

Она не попалась на эту удочку незадачливого детектива, атолько внимательно меня рассматривала.

— Полагаю, миссис, ваш муж редко бывал дома?

— А я хотела бы задать вам такой вопрос: какое отношение выимеете к полиции и каково ваше там положение, то есть какой у вас чин?

— На все вопросы один ответ: ноль-ноль-ноль… Но если выответите на мой вопрос, миссис Бишоп, вместо того чтобы задавать вопросы мне,мы покончим с этим делом очень быстро.

— Если вы не ответите на мой вопрос, вместо того чтобызадавать мне все новые и новые, то мы, видимо, сразу и покончим с этиминтервью, — ответила она весьма раздраженно и все более настораживаясь. — Таккто же вы в таком случае?

Я понял, что мне придется ей ответить, если я хочупродолжить этот допрос, и никакие уловки мне уже не помогут.

— Я Дональд Лэм. Частный детектив из Лос-Анджелеса. Работаюнад раскрытием одного преступления, которое, думаю, связано как-то с вашиммужем и может мне помочь.

— Кому помочь?

— Мне.

— Я так и думала.

— И возможно, вам тоже, миссис.

— Каким образом?

— Только потому, что вы красивы, совсем не значит, миссис,что вы должны быть не слишком умной.

— Спасибо, но можете не утруждать себя подобной чепухой.

— Ваш муж был богатым человеком?

— Что, если так?

— В газете написали, что ему было пятьдесят шесть?

— Да, правильно.

— Очевидно, вы его вторая жена?

— Я сейчас же с этим покончу! — решительно повернулась она,чтобы уйти. — И потом попрошу выбросить вас отсюда.

— Наверное, существует еще и страховка, — продолжалрассуждать я вслух, будто ничего не произошло. — Если вы настолько неумны, чтоне понимаете, что полиция обязательно заподозрит вас и вашего молодоголюбовника в желании избавиться от скучного, престарелого мужа, чтобынаследовать его деньги и жить с вашим парнем как вам хочется, то вы, миссис, поуши в дерьме.

— Полагаю, мистер Лэм, что цель этой вашей тирады — запугатьменя и получить приличные деньги?

— Очень ошибаетесь.

— Ну тогда скажите, какую цель вы преследуете?

— Я работаю еще над одним делом. И думаю, что разрешениеего, безусловно, связано во многом с вашим мужем и с тем, что на самом делеслучилось с ним. Вас это интересует?

— Нет, — сказала она откровенно, но на этот раз уже несделала попытки немедленно выйти из комнаты.

— Если вы хоть в чем-то виновны, то не отвечайте на моивопросы. Вон там на столике стоит телефон.

Если у вас что-то есть на совести, позвоните своему адвокатуи расскажите ему, что произошло. Только ему, и больше никому.

— А если я ни в чем не виновата?

— Если вы ни в чем не виноваты, если вы не боитесь, чтополиция до чего-то докопается, то поговорите со мной, и, может быть, я смогувам помочь.

— Если я ни в чем не виновата, то мне не нужна ваша помощь.

— Это свидетельствует лишь о том, что вы большая оптимистка.Как-нибудь потом, когда вам нечего будет делать, почитайте книгу профессораБорчарда «Осуждение невиновных», где вы найдете рассказ о шестидесяти трехсовершенно достоверных случаях неправильно осужденных, которые описываются вэтом исследовании. И поверьте мне, это только те случаи, что лежат наповерхности.

— У меня нет времени читать книги!

— Оно у вас появится, поверьте.

— Что вы имеете в виду?

— Если вы не проявите немного сообразительности, то вам,возможно, придется провести долгие послеполуденные часы в тюремной камере.

— Это дешевая попытка меня напугать.

— Да, это так, — не отпирался я.

— Зачем вы это делаете, если не хотите получить от меняденьги?

— Мне нужна информация.

— Вы же сами только что сказали, что я не должна никомуничего рассказывать, кроме моего адвоката.

— Я сказал: в том случае, если вы виновны.

— Что еще вы хотели бы знать, мистер Лэм?

— Гарванза, — произнес я. — Когда-нибудь слышали от мужа этоимя?

На этот раз уже не было никакого сомнения, что в глазах еемелькнул неподдельный интерес, но тут же лицо опять стало бесстрастным.

— Гарванза, — медленно произнесла она. — Я где-то ужеслышала это имя.

— Ваш муж никогда с вами не говорил о Гарванза?

— Нет, не думаю. Он очень редко обсуждал со мной свои дела.Не знаю, я совсем не уверена, знал ли муж мистера Гарванза или нет.

— Когда я назвал имя Мередит, вы спросили, мужчина это илиженщина. На вопрос о Гарванза вы сразу стали отрицать, что слышали его, непоинтересовавшись, мужчина это, женщина или девушка.

— Или маленький ребеночек Гарванзочка, — с сарказмомсъязвила она.

— Совершенно верно!

— Я боюсь, мы с вами не сможем поладить, мистер Лэм.

— Не вижу причин, почему бы и не поладить. По-моему, мы ужепочти поладили.

— Я так не считаю.

— Как только вы перестанете строить из себя оскорбленнуюдобродетель, чтобы как-то прикрыть промашку, которую вы совершили, когда япроизнес имя Гарванза, чувствую, что мы с вами сразу станем друзьями.

Ее серо-голубые глаза внимательно, изучающе рассматривалименя, и эти пять секунд показались мне несколькими длинными минутами. Потом онасказала:

— Да, мистер Лэм. Он знал Габби Гарванза. Я не в курсе,насколько близко они были знакомы, но слышала, как он говорил о Гарванза. Когдаже прочел в газетах, что Гарванза ранен в Лос-Анджелесе, то был оченьобеспокоен. Я точно знаю. Он старался, чтобы я этого не поняла, но я-то видела,что это так. Ну вот и ответ на ваш вопрос. Теперь в какую сторону двинемся?