Книга Сладкие объятия - Розамунда Пилчер

Джордж заплатил:

— Когда она придет в Лондон?

Мужчина взглянул на часы:

— Сегодня вечером… возможно.

— Вы ее сразу же отправите?

Мужчина с бородавкой на носу не соизволил ответить. Он посмотрел через плечо Джорджа:

— Следующий, пожалуйста.

Больше делать было нечего. Он вышел на улицу и закурил еще одну сигарету, размышляя, куда бы еще пойти. В конце концов он решил, что стоило сходить в яхт-клуб забрать почту, но не стоит ехать туда на машине. Он пошел пешком.

В толпе он испытывал чувство клаустрофобии. Он шел по середине проезжей части, время от времени отступая в сторону, чтобы пропустить проносившийся мимо транспорт. Маленькие балконы над головой были забиты людьми. Огромные, одетые в черное бабушки сидели с рукодельем, наслаждаясь весенним солнцем. Кучки детей с глазами-виноградинками выглядывали сквозь литое кружево балконных оград, а веревки с бельем, как праздничные флаги, тянулись с одной стороны улицы на другую, и над всем этим стоял запах Сан-Антонио. Запах отбросов и рыбы, кедрового дерева и сигарет «Идеал», но все эти запахи перекрывали непонятные запахи гавани, приносимые с моря.

Он дошел до небольшого перекрестка и остановился на краю тротуара, пережидая транспорт, чтобы перейти на другую сторону. В маленькой будке сидел калека, который продавал лотерейные билеты, а на углу квартала находился магазин, в витрине которого висели вышитые блузы и хлопчатобумажные платья, пляжные шляпы, туфли и купальники.

Джордж подумал о Селине. Он сказал себе, что не может дождаться того момента, когда посадит ее на самолет до Лондона и избавится от нее, но она не сможет уехать, если ей нечего будет надеть. Наверно ему следует купить ей платье. Но когда он уже входил в магазин, ему в голову пришла другая и гораздо более забавная мысль.

— Buenos dias, сеньор, — сказала рыжеволосая женщина, поднимаясь из-за небольшой стеклянной конторки.

— Buenos dias, — ответил Джордж и с непроницаемым выражением лица изложил ей, что ему надо.

Через пять минут он вышел на людные улицы, неся маленький сверток, аккуратно завернутый в розово-белую бумагу. Он улыбался, когда у него за спиной раздался гудок автомобиля. Он чертыхнулся и отступил в сторону, а длинный черный «ситроен» прошуршал, задев его сзади, и остановился.

— Ну-ка, — раздался безошибочно узнаваемый голос. — Смотрите, кто это приехал к нам в город.

Это была Фрэнсис. Она сидела за рулем открытой машины, и вид у нее был одновременно удивленный и радостный. На ней были солнцезащитные очки, мужская соломенная шляпа, натянутая на нос, и бледно-розовая рубашка. Она наклонилась, чтобы открыть ему дверцу.

— Запрыгивай, и я тебя куда-нибудь отвезу.

Он сел рядом с ней; кожаная обшивка так нагрелась, что он почувствовал себя как на раскаленном гриле, но не успел он закрыть дверцу, как Фрэнсис уже тронула машину и медленно поехала, пробираясь сквозь толпу.

Она сказала:

— Я не ожидала так скоро тебя увидеть.

— Я не собирался приезжать.

— Ты давно уже в городе?

— Где-то с полчаса. Мне нужно было послать телеграмму.

Фрэнсис ничего на это не сказала. Впереди собралась еще одна толпа пешеходов: полные дамы в хлопчатобумажных платьях и белых кардиганах с очень новыми соломенными шляпками на головах и обожженными солнцем лицами. Фрэнсис снова нажала на клаксон, и они с удивлением взглянули на нее, оторвавшись от открыток, которые покупали, и безропотно отступая к тротуару, где уже было не протолкнуться.

— Откуда, черт возьми, они все взялись? — хотелось знать Джорджу.

— Пришло круизное судно. Первое в этом сезоне.

— О Боже, неужели уже началось?

Фрэнсис пожала плечами:

— Нужно извлекать из этого максимальную пользу. По крайней мере, это приносит городу деньги. — Она посмотрела на маленький сверток у него на коленях. — Что ты покупал в магазине у Терезы?

— Откуда ты знаешь, что это магазин Терезы?

— Розово-белая бумага. Ты меня заинтриговал.

Джордж секунду подумал и сказал:

— Носовые платки.

— Не знала, что ты ими пользуешься.

Они выехали на главную улицу города, его транспортную артерию, управляемую свирепой гражданской полицией. «Ситроен» ехал на второй скорости, и Фрэнсис спросила:

— Где ты хочешь выйти?

— В яхт-клубе может быть почта для меня.

— Ты разве не забрал ее вчера?

— Да, но может быть что-нибудь еще.

Она взглянула на него краем глаза:

— Ты благополучно добрался до дому?

— Конечно.

— Яхта в порядке?

— Да, в порядке. У вас вчера вечером была еще одна гроза?

— Нет, она обошла нас стороной.

— Счастливчики. Это было чудовищно.

Они ждали у светофора, пока красный не сменился зеленым, и Фрэнсис свернула на узкую улочку, и с нее выехала на широкую дорогу, ведущую в гавань, Эту часть Сан-Антонио Джордж любил больше всего: полным-полно небольших веселых прибрежных баров и портовых складов, пахнущих гудроном, зерном и керосином. В гавани стояло много различных судов: и шхуны, и яхты, и судно из Барселоны, поднимавшее паруса, и круизный корабль из Бремена, пришвартованным у северного пирса.

Он увидел странную яхту, которой вчера не было.

— На ней голландский флаг, — заметил он.

— Молодец по имени Ван Триккер совершает кругосветное плавание. — Фрэнсис считала своей обязанностью узнавать такие вещи.

— Через Средиземное море?

— Ну а почему бы и нет? Для того и существует Суэцкий канал.

Он ухмыльнулся. Фрэнсис наклонилась вперед, вынула из бардачка пачку сигарет и дала ее Джорджу, и он взял ее, зажег одну сигарету для себя и одну для нее. Когда они подъехали к яхт-клубу, он пошел за почтой, а Фрэнсис осталась его ждать, и когда он вернулся с двумя письмами, торчащими из заднего кармана брюк, она спросила:

— Куда теперь?

— Я собираюсь выпить.

— Я с тобой!

— А разве ты не должна продавать подлинники Олафа Свенсена этим милым туристам?

— У меня работает молодая студентка, Ома может заняться немцами. — Она резко развернула машину — А я лучше займусь гобой.

Они поехали к Педро, немного дальше по дороге. Педро поставил несколько столов и стульев на широком тротуаре, и они сели в тени дерева. Джордж заказал пиво себе и коньяк для Фрэнсис.

Она сказала:

— Дорогой, что-то ты вдруг стал трезвенником.

— Меня мучит жажда.