Книга Королева моих грез - Люси Эллис

– Как вкусно, – пробормотала она с набитым ртом. – Ты король сэндвичей.

– Я упомяну это в разговоре с инвесторами, – буркнул он, наблюдая, как она ест. – Ты действительно проголодалась.

– Я ем, как конь. Это все из-за танцев.

Халед смотрел на ее изящное тело танцовщицы, на женственные изгибы и высокую грудь. Чтобы отвлечься от этих мыслей, он достал из холодильника вишневый десерт. Пока он суетился, Джиджи собрала со стола тарелки и ополоснула их. Он застыл перед открытой дверью холодильника и думал, что вид Джиджи, порхающей по его кухне, кажется ему очень… уютным.

Он громко хлопнул дверцей холодильника.

– Ты не должна это делать, – сказал он жестче, чем хотел.

– Я знаю. – Джиджи вытерла тарелку и застенчиво улыбнулась. – Дома я не такая хозяйственная.

– Ты не дома.

– Нет. – Ее улыбка погасла.

Надо отправить ее спать. Но решимость Халеда таяла на глазах. Он уже знал, что гостевая комната им не понадобится.

– Иди сюда. У меня кое-что для тебя есть.

Румянец на ее щеках подсказал Халеду, что и она это чувствует. Джиджи с некоторой опаской подошла ближе, и в нем проснулся охотничий инстинкт.

Ее взгляд упал на мисочку с десертом, и Джиджи посмотрела на Халеда с почти виноватым выражением лица. С трудом осознавая, что делает, он зачерпнул десерт ложкой и поднес его к губам Джиджи. Джиджи облизнула ложку, смакуя угощение. Она прикрыла глаза, и он стиснул зубы.

– Лучше? – спросил он охрипшим голосом.

– Намного. – Золотые ресницы затрепетали.

– Все еще голодна?

Она кивнула и протянула руку к ложке, но он ее остановил.

– Позволь мне.

Джиджи облизнула губы, и Халеда окатила волна жара с ног до головы, хотя в ее действиях не было ничего непристойного.

– Достаточно, – сказала она на шестой ложке и отрицательно покачала головой, тряхнув рыжими локонами.

Господи, как же она прекрасна! Черт возьми, он играет с огнем.

Внезапно она подалась вперед и протянула к нему руку. Джиджи поймала пальцами его цепочку с серебряным крестом.

– Что это?

– Православный крест. – От возбуждения его голос стал хриплым. – Меня окрестили Александром, в честь отца.

– Тогда почему Халед?

– Мама назвала меня так. Вернувшись домой, она подумала, что лучше назвать меня именем ее отца. Это единственное имя, которым меня называли с четырех лет.

– Я католичка, – сказала Джиджи, поглаживая пальцем его крест. – У меня нет ничего такого же красивого.

– Позволь не согласиться. – Он провел пальцем по линии ее подбородка.

Она смотрела на него. Было бы так просто наклониться и поцеловать ее. Еще совсем недавно у него были совсем другие намерения.

Джиджи уже поняла, что Халед не собирается ее целовать. Она увидела в его глазах принятое решение, и хотя воздух вокруг них все еще был наэлектризован, она понимала, что самообладания у него гораздо больше, чем у нее самой.

Ее сердце упало, когда он отвернулся и что-то сказал про ее комнату. Понятно… Видимо, завтра она его уже вряд ли увидит. Он снова превратится в занятого бизнесмена, а ей надо подумать о собственном будущем.

Джиджи уже понимала, что будет скучать по нему, когда вернется домой, и что бы дальше ни произошло с «Синей птицей», она никогда его не забудет.

Так ли это будет важно, если она превратит слухи в правду сейчас, когда все зашло уже так далеко?

Сейчас дело только в них двоих. Происходящее не имеет отношения ни к кабаре, ни к другим девушкам, ни к Парижу. Может же то, что происходит за закрытыми дверьми, остаться их личным делом?

У Лулу был миллион правил насчет мужчин, и все они сводились к одному: уважай себя. Но у Джиджи было еще одно правило: будь честной с самой собой.

Именно по этой причине она взобралась на аквариум два дня назад, рискуя сначала своими конечностями, а потом и достоинством. Несмотря ни на что, Джиджи ни о чем не жалела.

Глава 13

Халед достал из холодильника бутылку воды, чтобы взять с собой в комнату. Он определил для Джиджи одну из гостевых спален, а через несколько дней закажет ей билет до Парижа. Им вовсе не обязательно видеться в оставшееся время.

– Тебе, наверное, будет удобнее в гостинице, – сказал он, закрывая дверцу холодильника. – Меня почти не будет дома, а тебе одной будет скучно.

Он обернулся, держа бутылку в руке, ожидая, что Джиджи с ним согласится. Только вот Джиджи уже снимала с себя свитер, под которым была лишь тонкая футболка, сквозь которую просвечивала грудь без бюстгальтера. Халед подумал, что простая белая футболка – самая сексуальная одежда, которую он видел на женщине. Джиджи стянула через голову футболку, и он полностью утратил способность мыслить.

Молочно-белая кожа, маленькая высокая грудь с розовыми сосками. Ее красота потрясла его. Халед думал, что уже видел Джиджи обнаженной на сцене. На самом деле он не видел ничего.

Это была Джиджи, такая, какая есть. Не какая-то фантазия о женщине из кабаре, а настоящая, теплая, не слишком уверенная в себе и невероятно сексуальная. Он не был зрителем, не был ее боссом. Он просто мужчина, которого она выбрала.

– Не хочешь тоже раздеться? – Джиджи слегка ему улыбнулась.

Да, да! Все, что было раньше, исчезло, существовало только здесь и сейчас.

Джиджи собиралась соблазнить его. Однако это было абсолютно лишним: с того самого мгновения, как она посмотрела на него снизу вверх, лежа на пыльной сцене, он принадлежал ей.

– Это значит «да»? – Она подошла к нему вплотную и начала медленно стягивать расстегнутую рубашку с его плеч.

Халед почувствовал ее напрягшиеся соски на своей груди, и желание вспыхнуло в нем с небывалой силой. Он положил руки ей на плечи и ощутил, как она задрожала. Несмотря на то что Джиджи сама сделала первый шаг, у него было странное чувство, что любое неосторожное движение может ее спугнуть.

Кожа ее была прохладной и гладкой, как шелк. Все ее тело дрожало, когда она обвила руками его шею и заглянула в его глаза.

– Халед, – серьезно сказала она, – пожалуйста, не останавливайся сейчас.

– Ни за что на свете, – заверил он и одним движением усадил ее на стол.

Он не выдержал и обхватил губами ее напряженный сосок, и Джиджи ахнула, запустив пальцы в его волосы. Халед глухо застонал: надо немного сбавить обороты, иначе он опозорится, как пятнадцатилетний мальчишка с первой девушкой.

Черт возьми, он сейчас с ума сойдет! Только не здесь, не на кухне. Халед подхватил ее на руки и поднял по лестнице в свою спальню. Он понял свою ошибку, но было уже слишком поздно: он забыл, какое впечатление производит комната.