Книга Черный хрусталь - Алексей Бессонов

Парк тут был сосновым. Под ногами приятно хрустели сухие иголки, ветерок наполняла смолистая свежесть. Мы поднялись по широкой лестнице и оказались в широком, роскошно декорированном зале. Откуда-то сбоку выскочил мужчина в шитой серебром хламиде, склонился в поклоне:

– Господин желает остановиться в пансионе госпожи Лю?

– Желаю, – сообразив, куда мы попали, ответил я. – Двухкомнатный номер на сутки.

В кармане у меня звенел десяток монет – действуя скорее интуитивно, нежели разумно, я протянул две из них серебряному, и тот моментально защелкал пальцами, подзывая слуг. Девушка в непристойно коротком платье отвела нас на второй этаж, вручила два ключа, и я, почему-то вздыхая, клацнул замком.

Этот номер стоил пары золотых. Здесь были две спальни, отделанных с королевской роскошью, ванная и даже некое подобие библиотеки с камином. Бросив саквояж в шкаф, я поглядел в окно – внизу стройная молодая дама играла с шаловливыми дочками-двойняшками, которые носились меж сосен, – и повернулся к Уте, которая поправляла перед зеркалом прическу.

– Здесь есть ресторан?

– В солидных пансионах всегда есть ресторан… – ответила Ута. – Ты прав. Ты хочешь, чтобы обед принесли сюда?

Я пожал плечами.

– Возможно.

– Тогда спустись вниз и предупреди метрдотеля – записки для господ Эйни должны доставляться в наш номер, и без промедления.

– Эйни? – удивился я.

– Это старый пароль, ты привыкнешь… иди.

Метрдотель отреагировал на мою просьбу обыденно, – а через час, когда я прикончил последнего краба и протянул руку к кувшину с вином, в дверь вкрадчиво постучали. Ута положила руку на бедро, где под курткой пряталась кобура с крохотным пистолетом, и сделала мне знак открыть. В коридоре стояла горничная с треугольным конвертиком на подносе.

– Вам корреспонденция, господин. Ответа не просили.

Я пожал плечами, вернулся к столу и, поддев вилкой печать, распаковал письмо. Летящий почерк принадлежал Эйно.

– Что там? – спросила Ута.

– «До полудня свободны», – ответил я. – Да, он традиционно немногословен.

– Больше и не надо, – усмехнулась девушка.

– Тогда я пойду в город, – решил я. – И постараюсь не ввязываться ни в игру, ни в драки…

– Поосторожнее с местными шлюхами, – насмешливо напутствовала меня Ута. – Говорят, они очень плотоядны.

– Нашла б ты себе кавалера, – вздохнул в ответ я.

Брать извозчика мне не хотелось. Выйдя за пределы пансионата, я неторопливо побрел вниз по улице, любуясь фасадами господских вилл, которые терялись среди многочисленных деревьев. Да, моя родина не выдерживала с этой страной решительно никакого сравнения. Даже мелкотравчатая аристократия, обитавшая в наших серых и по большей части запущенных городах, не могла похвастать таким богатством. А ведь здесь, как я уже успел убедиться, так жили отнюдь не вельможи, а просто оборотистые торговцы, финансисты, модные лекари и даже мастеровые – если, конечно, речь шла о мастерах высшего класса.

Улица уперлась в белый забор чьего-то огромного особняка и свернула налево. Вместе с нею свернул и я. Через сотню шагов мне на глаза попалась вывеска крохотного магазинчика модных шляп. Уморительная рожа дебелой дамы, примеряющей шляпку размером с фор-марсель «Бринлеефа», заставила меня остановиться. Да, маляр знал свое дело – пройти мимо такой красоты без улыбки было совершенно невозможно. Пока я, как провинциальный зевака, стоял перед витриной, рядом со мной скрипнула застекленная дверь и чьи-то каблучки стукнули по камню тротуара. Я машинально повернул голову и едва не вскрикнул от неожиданности: передо мной стояла… Телла!

– О боги, – задохнулся я. – Какими ветрами?..

– Кажется, мы не виделись два месяца, мой господин? – немного кокетливо отозвалась она.

– Да… чуть больше.

На ней был белый костюм, состоящий из юбки со множеством каких-то рюшечек, мужской сорочки и курточки с десятком воротников. Наверное, я имел крайне дурацкий вид – потому что, так и не дождавшись, когда я наконец открою рот, Телла решительно дернула меня за рукав и спросила:

– Мой господин решил пустить здесь корни?

– О нет!.. то есть я хотел сказать, что очень рад тебя видеть, Телла. Может быть, мы посидим где-нибудь, выпьем вина?..

Расхохотавшись, она потащила меня вниз по улице. Пока мы шли в какое-то хорошо знакомое ей место, я узнал, что на Гюз они с отцом приплыли для переговоров о выступлениях в канун храмовых празднеств, которые должны были начаться через пару месяцев. Отец, почтенный Накасус, целыми днями мотался по городу, общаясь с театральными агентами, а она была предоставлена сама себе. Правда, сегодня у нее есть одно поручение, но времени еще навалом, а она и в самом деле обрадована встречей…

О себе, а особенно о присутствии в Гюзаре Эйно Лоттвица я благоразумно умолчал.

Наш путь завершился под яблонями, росшими на искусственной террасе небольшого заведения. Выпивох еще не было, влюбленных, верно, тоже, поэтому на посыпанной песком площадке мы оказались в полнейшем одиночестве. Разносчик приволок нам куриное филе, протушенное в сладком соусе, пару графинчиков и какие-то коричневые шарики, оказавшиеся на поверку кисловатым ржаным хлебом. Телла немедленно достала свою трубку и принялась рассказывать мне о перипетиях последних месяцев, о том, что ведущий актер господин Дитль чудом не сломал себе руку, о том, что заработков в этом году совсем мало, и если бы не…

Я смотрел на нее и думал, что мы, кажется, и не расставались той ночью. Что мы, кажется, знакомы не пару часов, а пару сотен лет. И еще – это тоже игра, или она действительно так рада встретить меня в этом утомительно желтом Гюзаре?

– Телла, – перебил ее я, гоняя вилкой по тарелке недоеденный кусочек курятины, – вы упоительны.

– Ч-что?

Она осеклась на полуслове и мгновенно превратилась в немного растерянную девчонку, недоуменно заглядывающую в глаза сидящему перед ней юноше. «Ты маленький мудрец, Маттер, – сказала мне как-то Ута. – Мне страшно подумать, во что ты превратишься, когда повзрослеешь. – Я никогда не повзрослею, – ответил я совершенно серьезно, – если я понял, что именно ты имела в виду. – Понял, понял, – покачала головой Ута». Я смотрел на Теллу: мне было немного смешно.

Стушевавшись, не зная, что мне ответить, она склонилась над вином. Я осторожно коснулся ее плеча, и она тотчас же вскинулась, словно ожидая удара.

– На какое время назначено ваше задание? – спросил я, вынимая из кармана миниатюрный хронометр.

– Еще почти час… – ответила актриса.

– Я хочу посвятить вам весь этот вечер. Вы не возражаете?

– Мы опять перешли на «вы»? – Телла уже вернулась в свое привычное состояние игры-неигры, и на меня смотрели лукавые фиолетовые глаза.