Книга Опасное увлечение - Эшли Саммерс

Не дав ей времени возразить, он вышел из комнаты.

Реджина упала на подушку, и ее глаза наполнились жгучими слезами. Она могла предполагать только одно: раз Клинт не ответил на ее приглашение, значит, не желает идти в зоопарк с ней и с Кэйти.

Не слишком удивительно, решила она. Мужчины не хотят связывать себя — урок, который она вынесла из собственного опыта.

Что ж, ничего не поделаешь. Да она и так уже знала, что пойдет с Кэйти одна.

И еще она знала, что больше нет никаких сомнений относительно ее чувств к Клинту. Волновал лишь вопрос: не глупо ли любить его?

Но она его любит.

— Переживать уже бесполезно, — подвела итог Реджина.

Всегда надо надеяться на лучшее.

Глава десятая

Когда утром Реджина проснулась, лампа возле кровати была выключена и одеяло подоткнуто ей под плечи. Ее глаза наполнились слезами. Впервые за много лет кто-то позаботился о ней.

О, Клинт! Принимая душ и одеваясь, Реджина купалась в облаках счастья. Ей даже пришлось дважды переделывать макияж. Наконец она надела туфли, костюм цвета ласточкина крыла и мягкую синюю блузку, затем направилась на кухню.

Аромат свежего кофе приветствовал ее, но Клинта не было. Сдерживая разочарование, Джина медленно завтракала, ожидая его появления. Почему вчера вечером он возвратился в свою собственную кровать? Да мало ли из-за чего он не пришел ко мне! Например, из-за моего приглашения сопровождать нас с Кэйти в зоопарк, размышляла она. Но его решение причинило ей боль. Хотелось думать, что он не избегает встречи с ее любимой сестрой…

Ты все принимаешь близко к сердцу, Джина, смотри, кое-кто скоро тебе его разобьет, заключила она. Ее чувства к Клинту доказывали, что никогда прежде Реджина не любила по-настоящему. Она будто оказалась на поле с мячом в руках, не только не зная правил, но даже не ведая, в какую игру собирается играть.

Услышав звук шагов, Джина подняла голову. Ее пульс ускорился, когда она увидела высокого, темноволосого Клинта в черной рубашке и брюках из рубчатого плиса. Она приветствовала его, затаив дыхание:

— Доброе утро! Хорошо спалось?

— Хорошо. — Он сделал паузу. — Но было бы еще лучше, если бы я спал с тобой.

Реджина рассмеялась.

— В чем же дело? Я была бы рада тебе. — Она ласково провела пальцем по белой линии шрама на его щеке. — Кофе?

Он кивнул, и Реджина налила ему. Еще одно маленькое удовольствие. Ей очень приятно хоть что-то сделать для него. Она поставила его чашку на сложенную салфетку и протянула ему.

— Благодарю. — Он рассеянно потягивал горячую черную жидкость. — Слушай, о вчерашнем вечере… — Его взгляд встретился с ее взглядом. — Я не ответил тебе на приглашение пойти с тобой и Кэйти в зоопарк.

В теплой атмосфере внезапно появилась неловкость. Пытаясь преодолеть ее, Реджина быстро сказала:

— О, все в порядке, Клинт. Действительно все в порядке. Совсем необязательно идти с нами в зоопарк.

Его брови сошлись на переносице.

— Что ты хочешь сказать?

— Я знаю, тебе было не по себе рядом с Кэйти. Так что давай лучше прекратим этот разговор.

Клинт что-то внимательно рассматривал в своей чашке. Голос Реджины звучал мягко, в нем не было и тени неприязни или обвинения.

— Ты неправильно восприняла мою реакцию на Кэйти. Единственная причина, по которой я не согласился пойти в зоопарк, — это то, что…

Он взглянул ей прямо в глаза.

— Что же? — тихо переспросила она.

— Что у меня разрывается сердце при виде Кэйти!

Руки Реджины взлетели к груди. Только бы не расплакаться!

— О, Клинт, какой ты милый! Мне тоже она доставляет и радость, и страдание. — Справившись с волнением, Реджина продолжала: — Спасибо, что объяснил, почему ты избегаешь ее. Я… я все думала… вдруг она тебе противна…

— Ради бога, Реджина, Кэйти очень мила, — быстро проговорил он и сел на табурет у стойки. — Так или иначе, я поеду в Амарилло на этот уикенд.

— Ты собираешься повидать своих родителей!

Клинт улыбнулся.

— Да. Похоже, уже пора.

— Конечно.

Неужели он наконец понял, как важна семья? Чувствуя, что ее сердце поет, Реджина поместила в тостер два кусочка хлеба.

— Клинт… те коробки в гараже… Я помогу тебе распаковать их?

Клинт молчал почти минуту.

— В тех коробках нет ничего, что мне нужно. Там книги, картины, фарфор, столовое серебро… Ничего важного.

— Я думаю, все это очень важно, — возразила она. — Для женщины, во всяком случае… — Джина поколебалась, боясь переступить невидимую черту. — Как можно вселиться в новый дом и оставить красивые вещи в ящиках? Разве у твоей жены не было возможности разобрать их?

— Нет. — Клинт встал. — Моей жене не представилось возможности разобрать их, потому что она никогда не жила в этом «новом доме».

Рот Реджины открылся.

— Она никогда не жила здесь? Но я думала…

— Ты думала неправильно. Я не смог бы заниматься любовью с другой женщиной в доме, где все напоминало бы о моей жене, жившей здесь.

Реджина смотрела куда-то вдаль. Ощущая ее боль, Клинт тяжело вздохнул.

— Если я слишком груб…

— Нет! Нет. Иногда правда звучит грубо, потому что такой бывает жизнь. Я уважаю твои… намерения. Наверное, так можно сказать. Кажется, я знаю, что ты имеешь в виду, — проговорила она, смущенно засмеявшись. — Пожалуйста, продолжай.

— Тогда дом еще не закончили, — заговорил Клинт как о чем-то само собой разумеющемся. — Как обычно, я заупрямился и не захотел въезжать, пока последний гвоздь не будет вбит. Но оказалось, что нам оставалось прожить вместе месяц или около того. — Он взъерошил свои волосы. — Потом я закончил отделку. Полагаю, в память о той энергии и страсти, которую она вложила в этот дом. Я даже продал нашу квартиру, думая, что смогу жить здесь. Но не смог. Тогда я и уехал в Кению. Вот и все.

Реджина проглотила комок, возникший у нее в горле.

— А те прекрасные розы в саду?

— Тоже ее. Она тщательно выбирала их. После того как они начали цвести, она приходила, как только могла, вырывала сорняки, срезала свои любимые розы и делала из них огромные букеты… — Клинт снова сел, прислонившись спиной к стойке.

Реджина боролась с желанием обнять его, но подозревала, что ему сейчас не до того. Она тронула его за плечо.

— Клинт, мне очень жаль. Опять я сую нос куда не надо. Но я благодарю тебя за то, что ты так свободно говоришь со мной. — Она посмотрела на часы и вздохнула. — Ну что ж, мне пора на работу. Когда ты уедешь?