Книга Чистая бредятина - Стив Мартин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Круче всего пришлось в те три года, что я провел на нейтральном плоту сразу за выходом из Гаванской бухты. Ни к берегу пристать, ни в Штаты вернуться. Еду доставляла вертолетом швейцарская группа милосердия, а иногда мой настоящий отец, Мерзкий Мигель, подгребал на шлюпке и привозил пару дюжин банок с горчицей, которые каждый месяц жертвовали прекрасные люди из «Гульденза».
Когда я, наконец, вернулся на Кубу, меня поместили в деревянный ящик, а потом опустили на веревках со строительных лесов на городской площади, причем веревки держал сам Кастро. У меня до сих пор в ушах звучит его голос: «Вот што бываит с малэнкымы малчыкамы, когда они плавают по мору». Потом, разумеется, начали промышленное производство моих трусиков «Надел И Смейся»™, и я ни пенни с продаж не увидел. Человек, изображавший моего отца, знаменитый кубинский актер Дези Фундамента Мачиста, с тех пор ни разу в жизни меня не видел. На съемочной площадке «Мальчонки с Кабаны» я приходил к его трейлеру, но он так и не выглянул. Тем не менее через посредника я получил его автограф. Он у меня до сих пор хранится.
Я никогда не считал себя ответственным за всех подражателей Элиану, которые пускались на моторных лодках к Маленькой Гаване и баррикадировали себя в «Родне Для Нас». Средства массовой информации даже не побеспокоились осветить последний десяток таких спасательных операций, и когда Эл Шарптон прибыл на место разобраться с №64, свидетелем этому стали только четыре подвернувшихся под руку демонстранта и продюсер одного из эпизодов шоу Джерри Спрингера.
Все это было задумано лишь для того, чтобы обелить Кастро. Мне кажется, именно это событие позволило ему закадрить Дженнифер Лопес и впоследствии жениться на ней же. К тому же теперь я вижу, что стал важной фигурой в открытии торговых отношений между США и Кубой, хотя инцидент определенно положил конец мечте всей моей жизни — стать сигарным контрабандистом. Не поймите меня неправильно: я по–прежнему люблю свою родню в Маленькой Гаване. В конце концов, они — семья брата отца бывшего мужа моей матери. Наверное, все же кровь — отнюдь не водица.
В наш скоростной изменчивый век стало непрактичным читать книги длиннее ста двадцати шести страниц. Однако, толщина множества и классических, и недавно выпущенных в свет томов сравнима разве что с их шириной. Что же нам делать? Один из ответов на этот вопрос — Крикуны. Это небольшое число преданных своему труду людей, вменяющих себе в обязанность случайным образом выбирать клиентов, повсюду следовать за ними на почтительном расстоянии и выкрикивать содержание толстых, поглощающих много времени литературных произведений, фраза за фразой. Если среди ваших знакомых есть такой, у которого когда–либо имелся Крикун, то вы знаете, что в голосе, громко читающем в тридцати или сорока ярдах, скажем, «Аэропорт» или «Бытие и Ничто», есть нечто в высшей степени успокаивающее. Кричание — занятие круглосуточное, и стоит только солнцу зайти и дню преобразоваться в ночь, как трансформируется и голос: один Крикун сменяет другого. Порой при переходе от одной главы «Мадам Бовари» к другой сладкозвучного мужчину подменяет благотворно успокоительная женщина. Когда человек готовится отойти ко сну, мелодичная проза продолжает литься ему в окно спальни, а бывает, что и проснувшись среди ночи, человек слышит не утративший присутствия духа голос, вещающий из–под соседского дуба. А наутро — новый голос, новая глава, и смысл каждого абзаца пропитывает сознание, пока вы полощете рот.