Книга Джихад: террористами не рождаются - Мартин Шойбле

Кнопка Reset //

«Лучший день моей жизни» — так назовет Даниель день своего обращения в ислам. Даже после ареста. По его словам, это был «самый большой подарок», который только мог сделать ему Бог. В исламе он якобы нашел ответы на все свои вопросы. Позже он заявит, что вовсе не Хусейн привел его в ислам. «Меня ведет Аллах», — скажет он. Однако решающую роль сыграл Хусейн. Он был лишь на год старше Даниеля, но на две головы выше его, и он дал ему возможность начать всё сначала.

Он показал, где находится кнопка «Reset». Эту кнопку на компьютере нажимают, когда компьютер зависает, когда ни одна программа не реагирует и требуется перезагрузка.

Даниель принял предложение: он хотел начать всё сначала. Новую жизнь под новым именем, с новым местом работы и с новыми друзьями. И с Аллахом. Но это было не так просто. На компьютере при помощи кнопки «Reset» стирается лишь оперативная память и навсегда исчезают лишь следы последних операций. Информация на жестком диске сохраняется и после перезагрузки. То же самое произошло с Даниелем. Старые слабости никуда не исчезли. Он следовал за сильным авторитетом, бесцельно искал ориентир, не имел собственных, важных для него ценностей. Никуда не исчезли и его сильные стороны: способность увлекаться, открытость новому. Именно такая комбинация сильных и слабых сторон сделала его восприимчивым к идеям Хусейна.

Можно предположить, что сразу после обращения Даниеля Хусейн обучил его пяти важнейшим заповедям ислама: верить в единого Бога и в его посланника Мухаммада; соблюдать пост в месяц Рамадан; раз в жизни совершить паломничество в Мекку; совершать намаз пять раз в день; жертвовать обездоленным. Постепенно Хусейн, по всей видимости, объяснил Даниелю и многие другие правила, которые ему теперь надлежало соблюдать. Многотомные труды, содержащие изречения пророка и предписания, информируют, какой должна быть жизнь правоверного мусульманина. Позже, на суде, будет ясно видно, что Даниель и его сообщники не слишком хорошо разбирались в содержании этих трудов.

«Ученые говорят…» — так будут заявлять они неоднократно в ходе судебного процесса. Отвечая на вопросы, они будут говорить, что об этом может знать только ученый или Аллах. Речь будет идти о «знаниях экспертов» и о «доказательствах». «Я не ученый», — будет говорить Даниель. Очевидно, они не чувствовали личной ответственности за свою жизнь и за свои решения. Однако в исламе не существует одного-единственного ученого, одного-единственного правильного мнения, которого придерживаются все мусульмане. Уже столетия высказывания разных ученых противоречат друг другу — как и в любой другой религии. Вследствие различий в высказываниях и возникли разные течения, ветви, враждующие партии; даже велись войны.

Новые товарищи Даниеля, друзья Хусейна, придерживались радикального толкования Корана. Среди прочих к дружескому кругу принадлежал Хамза. Собственно, его звали Ян, но он тоже принял ислам. Некоторые из новых друзей посещали семинары, которые проводили за небольшую плату разные организации, союзы или частные лица. Один день занятий стоит иногда не более трех евро, включая питание. Мероприятия редко продолжаются дольше, чем позволяют выходные. Участники живут изолированно от внешнего мира и всё время — начиная с утренней молитвы и до самого вечера — проводят вместе. Спят они чаще всего в спальных мешках на ковре в мечети. Большое значение на таких семинарах имеет чувство общности. Организаторы привлекают людей, устраивая футбольные соревнования для «участвующих братьев». Особенно популярны подобные семинары среди молодых людей, желающих вступить на путь особого благочестия. Так как среди них много новообращенных, языком преподавания чаще всего бывает немецкий.

Против таких семинаров в принципе нечего возразить. Многие христианские группы предлагают похожие встречи разного формата — от палаточного лагеря до уединения от мира в выходные дни. Но в семинарах типа тех, что посещали новые друзья Даниеля, участвуют и радикальные исламисты. Они ищут людей, восприимчивых к фундаменталистским идеям. Там быстро складываются группы, придерживающиеся схожих взглядов. Участники обмениваются записями с изображениями мучеников, показывают на своих ноутбуках фотографии бойцов джихада. «На таких семинарах ничего особенного не происходит, но это хорошая служба знакомств», — говорит молодой человек, принимавший участие в подобных мероприятиях. Можно предположить, что друзья Даниеля подробно рассказывали ему о семинарах. Вспоминают, что группа, сложившаяся вокруг Хусейна, выделялась как «очень радикальная» на фоне других верующих в мечети в Нойнкирхене, где часто собирались тогда друзья. С течением времени и Даниель присоединился к этому кругу. С другими членами общины он, по всей видимости, общался мало и не знал их мнения о своем лучшем друге Хусейне. Он ориентировался на него и на его слова. Хусейн «научил Даниеля неправильному исламу», возмущается один из постоянных посетителей мечети. Хусейн требовал выполнения религиозных правил даже от тех верующих, которые были намного старше его. Он указывал им, как себя вести, говорил, например, что нельзя курить. Становилось все очевиднее его радикальное толкование Корана. Большинство посетителей мечети — турки, десятилетиями живущие в Германии. Молельный дом находится в одном из неблагополучных кварталов Нойнкирхена. В некоторых квартирах безработные родители живут вместе со своими взрослыми безработными детьми. Риэлторы называют эту часть Нойнкирхена «городским районом, особенно нуждающимся в развитии». Очевидно, что именно здесь можно было дешево купить помещение, достаточно просторное для мечети. Мусульмане основательно перестроили старый склад и отремонтировали его. Они заказали в Турции хрустальные люстры и керамическую плитку с сине-белым рисунком и арабскими надписями.

«Мы все должны быть терпимы друг к другу, и мы все должны лучше узнать друг друга», — сказал глава окружной администрации на открытии мечети в середине девяностых годов. В церемонии приняли участие представители протестантской и католической церквей. Община, которой принадлежит мечеть, сегодня приглашает школьников на экскурсии. Члены общины принимают участие в городских праздниках в Нойнкирхене: они стремятся преодолеть предрассудки. На пятничную молитву приходят от 100 до 250 верующих. Молитва читается на арабском, речь имама звучит на турецком. На сайте в Интернете можно прочитать текст на немецком. Если кто-то всерьез заинтересуется, он может наблюдать за происходящим — достаточно только снять обувь при входе. Возможно, вам встретится пожилой пакистанец, который часто там бывает. «Террористы неправильно прочитали Коран. Ты кто? Христианин? Если я порежу палец и если ты порежешь палец, что мы увидим? Кровь у нас обоих красная. Мы братья». У входа в молельню висят рядом турецкий и немецкий флаги.

Новая семья //

Позже, после ареста Даниеля и после того, как в газетах напишут, что Хусейн и Даниель посещали мечеть в Нойнкирхене, у общины возникнут серьезные проблемы. До тех пор в этой неблагополучной части города привлекали к себе внимание только правые экстремисты с их дешевыми забегаловками («Платишь 15 евро, пьешь на 50») и секс-шопами. Небольшая группа радикалов перечеркнет усилия верующих мусульман, годами работавших на создание атмосферы доверия. И это при том, что посетители мечети однажды даже сказали Хусейну, Даниелю и членам их группы, что им разрешается являться только на молитву. Многие члены общины не скажут о Даниеле и Хусейне ни одного доброго слова. Вспоминая о Даниеле, молодой мусульманин, его ровесник, на вопрос, почему против этой группы сначала не предпринималось никаких мер, обиженно отвечает: «Каждый может прийти, чтобы помолиться. Это дом Бога. Мы не умеем читать мысли».