Книга Карл Великий. Основатель империи Каролингов - Гарольд Лэмб

– Обычно какой-нибудь вождь бунтует против тебя, – ответил Ангильберт. – Я полагаю, саксов настраивает на борьбу некий Витукинд. Если это так, мы должны найти его и решить проблему, похоронив врага.

– Каким образом?

Ангильберт смог только предложить подвергнуть пыткам некоторых саксов, чтобы они выдали неуловимого вождя, могущего оказаться языческим жрецом, колдуном или обычным бунтовщиком.

Карл долго размышлял над загадкой Витукинда. Король франков смирил свою гордыню, чтобы добиться мира в Пиренеях, однако не мог восстановить спокойствие и порядок по ту сторону Рейна. А со всех сторон его, как волки, окружали другие враги-язычники: даны – с морского побережья, венды, славяне и авары – страшные всадники с востока. Как волки, крадущиеся в ночи, шарахающиеся от огня, зажженного цивилизованным человеком, они ждали, когда погаснет огонь или когда появится лидер, способный их объединить для того, чтобы лишить его, Карла, жизни и сожрать его плоть. Волки не действуют сообща, кроме тех случаев, когда, ведомые инстинктом, они набрасываются на свою добычу, чтобы убить ее. Теперь, похоже, это был человек по имени Витукинд, живущий среди волков и командовавший ими, указывая, когда выходить на охоту, а когда укрываться в логове.

В жилах у Карла текла крестьянская кровь, благодаря которой он чувствовал себя в лесу как дома и понимал инстинкты животных.

Более того, лежа ночью без сна, в полудреме, он мыслями возвращался в рощу Ирминсула. Он приказал срубить огромное дерево, которое, между прочим, почитали как бога. Однако в полусонных воспоминаниях Карла на землю рухнул только ствол дерева. А в вышине осталось что-то огромное и бессмертное, копытами упиравшееся в землю, а головой касавшееся звезд. Этот бог по-прежнему оставался там, обозревая с высоты дикие саксонские земли.

Когда Карл сбросил покрывало и приказал подать зажженную свечу, сон улетучился. Открыв лежавший на столе требник, он уставился на рукописные строки, притворяясь, что повторяет «Отче наш», а на самом деле выискивая некий знак, чтобы разобраться в тех словах, на которые указывал его палец. Слова никак не могли открыть тайну саксонского леса.

Как-то вечером Карл покинул Дюрен пешком в сопровождении нескольких простолюдинов, тащивших бочонок с пивом. Земля была мерзлой от зимнего холода, но Карл не пошел по дороге, а углубился в путаницу звериных троп и вышел к роще, в которой жили дряхлые менестрели, и свет звезды осветил ему хижину. Двое из этого племени сидели и дремали над тлеющими углями и сразу стали жаловаться, что Карл давно им ничего не дарил.

Без своей арфы певцы выглядели так же, как любые другие волосатые лесные отщепенцы. Когда Карл наполнил протянутые ладони серебряными пенни, они перестали ворчать; после выпитого пива у них развязались языки. Карл восхвалял их за предвидение событий и предсказание бедствий.

Старые притворщики хитро посматривали на короля франков и ничего не отвечали, пока не выпили все пиво. Тогда Карл попросил этих мудрых лесных жителей предсказать ему, когда он уничтожит своих врагов – саксов.

Певцы облизывались и говорили, что давно голодают. Карл пообещал прислать им утром седло свиньи.

Один из менестрелей сказал, что предпочитает оленину, как и их любимый вождь, неустрашимый в сражениях король. Их вождь-боец, пророчествовал он, станет повелителем саксов тогда, когда высохнет кровь от последнего человеческого жертвоприношения.

Карл разгневался. Эти язычники умерщвляли быков или людей-пленников, чтобы пролить кровь, как вино, для своих богов. Было и так ясно, что когда они это прекратят, то станут христианами и его подданными.

– Вы говорите то, что я и сам хорошо знаю, – резко возразил Карл. – Кроме того, я знаю больше. Саксы не сдвинутся, пока жив их вождь. Скажите мне, где я могу выследить Витукинда, и я больше ничего у вас не спрошу. – Когда они промолчали, король франков добавил: – И я пришлю вам оленины.

Карл не мог утверждать, знакомо ли им было имя Витукинда, или их соблазнила оленина. Тот, который больше всех нагрузился пивом, кивнул своей косматой головой и заговорил:

– Обладающий тайнами волшебства король, ты не найдешь этого воина ни в деревне, ни в замке. Но я знаю, что ты найдешь Витукинда в необозримой дали, где кончается земля, небо и море сливаются вместе, а все остальное скрыто от твоих зорких глаз.

Выслушав всю эту чушь, Карл сжал кулак, чтобы ударить хитрого менестреля, но, сдержавшись, только рассмеялся:

– Теперь от моих глаз не скрыто то, что вы оба храбро лжете.

Король франков покинул пьяных менестрелей, не надеясь найти то место, где кончается земля, а море сливается с небом.

Следующим летом 780 года хронисты отмечают: «На всю страну саксов Карл, король, наложил свою могучую руку».

Карлу, однако, это не удалось. Выслеживая Витукинда, он рано отправился в путь с новыми воинами и медленно продвигался по диким местам, где все было приведено в боевую готовность. Как и прежде, Карл сжигал поселения, убивал или уводил в рабство пленных, травил деревни, добиваясь сопротивления там, где на его вечерние костры из леса налетали толпы вооруженных мечами воинов или скрытые машины обрушивали на его марширующую колонну град дротиков или камней. Король франков больше не верил, что страх перед ним заставит народ саксов покориться.

Выискивая очаги сопротивления, франки надеялись, что идут по следу неуловимого Витукинда. Карл и его паладины считали, что Витукинд отступил перед ними и нашел себе вдалеке убежище либо среди данов, либо среди диких племен Балтийского побережья. Случалось так, что на этот раз предпринятое им преследование Витукинда заставило Карла миновать воды реки Липпе и развалины Падерборна, пройти сквозь заслон Тевтобургского леса и спуститься к Везеру. Если Витукинд действительно был где-то впереди них, то он направлялся к своему излюбленному убежищу на Балтийском побережье.

Отказываясь повернуть назад, Карл поднялся вверх по течению Везера, дошел до реки Окер и очутился на северной равнине. Это были места, где не ступала нога цивилизованного человека. Ни один римский легионер не видел этих болот. Одно обстоятельство воодушевляло короля. Священник, молодой англосакс по имени Виллехад, принесший ему весть о смерти Штурма, вызвался продолжить дело мученика Бонифация. Какие просвещенные и преданные своему делу миссионеры выходили с Британских островов – сам Бонифаций и ученый ирландец Колумбан! А теперь шедший рядом с боевым конем Карла Виллехад заявил, что построит свою церковь за Везером.

Однако далеко не все франки испытывали столь возвышенные чувства. Они медленно ехали по туманной, заболоченной равнине, где очень часто грузы с фургонов приходилось перевозить на лодках.

Так они добрались до земли славян, диких племен, где волосы заплетали в косы, а роль священников исполняли языческие прорицатели. Они никогда не присягали на верность Карлу, и он с ними никогда не ссорился. Взяв заложников у дикого народа, Карл запретил своим вассалам убивать, грабить и насиловать женщин. Его воины не нуждались в приказах, чтобы держаться вместе и замкнуто в этой незнакомой стране.